Куапель, Шарль Антуан

Куапель Шарль Антуан
Автопортрет, 1734 год.
Дата рождения:	11 июля 1694(1694-07-11)
Дата смерти:	15 июня 1752(1752-06-15) (57 лет)
Гражданство:	Франция Франция

Шарль Антуан Куапель (фр. Charles Antoine Coypel; 1694 — 1752) — французский художник, сын Антуана Куапеля.

Биография

Был учеником и последователем своего отца, находился однако под его чрезмерным влиянием. Благодаря счастливому случаю он удостоился высокого положения и славы, став в 1746 году первым художником короля и главой Академии художеств. Он является автором многих картин, среди которых самыми известными являются «Христос перед Пилатом у филиппинцев» и «Жертва Ифигении». Также он создал огромное количество набросков для настенной живописи и бурлесков, часть которых является карикатурами Дона Кихота.

Шарль Куапель был маньеристом и использовал дерзкий дисгармоничный колорит. Также у него был талант к поэзии.

Большое число своих работ он гравировал, что доставляло большое удовольствие публике того времени. Другие резчики также иллюстрировали его картины: Древе – «Портрет Адриенны Лекуврёр». В его собственных гравюрах изображены балерины, горничные и пастухи. Даже кошка могла стать объектом для изображения («Новорожденный котёнок и дама, печальная из-за болезни кошки», «Кошка на надгробном памятнике» и т.д.). Кроме того он занимался изображением святых.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Куапель, Шарль Антуан

Отрывок, характеризующий Куапель, Шарль Антуан

Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.