Кубок Англии по футболу 1871/1872
| Кубок Англии по футболу 1871/1872 | |
| 1871–72 FA Cup | |
| Данные турнира | |
|---|---|
| Место проведения: | |
| Количество команд: |
15 |
| Итоговая расстановка | |
| Победитель: |
Уондерерс (1 раз) |
| Финалист: | |
| Статистика турнира | |
| Сыграно матчей: |
13 (из 13) |
| 1872/73 → | |
Кубок Англии по футболу 1871/72 — первый розыгрыш старейшего футбольного турнира в мире, Переходящего кубка Футбольной ассоциации, также известного как Кубок Англии. На момент первой жеребьёвки розыгрыша Кубка в нём было заявлено 15 футбольных клубов, три из которых впоследствии снялись с розыгрыша, не сыграв ни одной игры.
Турнир начался 11 ноября 1871 года первым раундом и завершился финалом, который прошел 16 марта 1872 года на стадионе «Кеннингтон Овал», в Лондоне, где «ФК Уондерерс» победил «Ройал Энджинирс» со счетом 1:0 и стал первым в истории английского футбола обладателем Кубка Англии. Автором этого единственного гола стал Мортон Беттс, который играл под псевдонимом «А. Г. Чекер».
Ведущий шотландский клуб «Куинз Парк» принял участие в турнире и ему удалось добраться до полуфинала, но из-за того что его противник снялся с турнира в третьем раунде он прошел дальше. После двухматчевой нулевой ничьей с «Уондерерс», они отказались от переигровки и снялись с турнира, дав своим оппонентам легкий путь в финал. Во время турнира использовались нормы, по которым, в случае ничьей, обе команды могли перейти в следующий раунд по усмотрению оргкомитета, такое произошло в двух случаях.
Содержание
Квалификация
Футбольная ассоциация, руководящий орган футбола в Англии, была сформирована в 1863 году, но за первые восемь лет своего существования, её члены играли только товарищеские матчи друг против друга, и местные турниры[1]. В 1871 году, Чарльз Алкок, секретарь Ассоциации, задумал открытый турнир на вылет для всех клубов-членов ассоциации, с вручением победителям трофея. Вдохновение к Алкоку пришло во время своего пребывания в «Харроу Скул», где домашние школьные команды участвовали в ежегодном турнире под названием «Cock House»[1]. Пятьдесят клубов были допущены к участию первого розыгрыша Кубка Англии, но только двенадцать согласились на этот турнир: «Аптон Парк», «Барнс», «Виндзор Хоум Парк», «Клэпем Роверс», «Кристал Пэлас», «Лозанна», «Ройал Энджинирс», «Уондерерс», «Хампстед Хетенс», «Харроу Скул», «Харроу Чекерс» и «Цивил Сёрвис»[2]. Однако перед первым туром «Виндзор Хоум Парк», «Лозанна» и «Харроу Скул» снялись с турнира, что привело к сокращению числа участников до девяти. Шесть других клубов согласились на вступление в турнир, однако, в том числе ведущий клуб из Шотландии, «Куинз Парк»[2].
Большинство оригинальных клубов-участников ныне уже не существуют. «Куинз Парк» продолжал участие в Кубке Англии до 1887 года, когда Шотландская футбольная ассоциация запретила своим клубам-членам участвовать в английских турнирах. Этот клуб по-прежнему принимает участие в нижних лигах Шотландской Футбольной лиги. «Марлоу» и «Мэйденхэд» (в настоящее время «Мэйденхэд Юнайтед») по-прежнему существуют, и каждый пропустил только один сезон в истории розыгрыша турнира. Команда «Цивил Сёрвис» по-прежнему существует, играя в Любительском футбольном Альянсе. Команда «Кристал Пэлас» от 1871—1872, никак не связана с современным клубом «Кристал Пэлас». Команда «Хитчин» в 1870 году была расформирована, а затем уже в 1928 году вновь создана как «Хитчин Таун».
Календарь
| Раунд | Дата | Кол-во матчей | Кол-во клубов | Новые клубы |
|---|---|---|---|---|
| Первый раунд | 11 ноября 1871 | 7 (4 сыграно) | 14 → 9 | 14 |
| Второй раунд | 16 декабря 1871 | 5 (4 сыграно) | 10 → 5 | 1 |
| Третий раунд | 20-27 января 1872 | 2 | 5 → 4 | нет |
| Полуфиналы | 17 февряря — 5 марта 1872 | 2 | 4 → 2 | нет |
| Финал | 16 марта 1872 | 1 | 2 → 1 | нет |
Первый раунд
Хотя в первом раунде было запланировано семь матчей, сыграно было лишь четыре. «Уондерерс» и «Ройал Энджинирс» прошли во второй раунд из-за того, что их противники снялись с турнира, также как «Куинз Парк» и «Донингтон Скул» не смогли договориться о дате и времени игры, то они оба получили разрешение на выход во второй раунд без игры[3]. Из-за наличия нечетного числа абитуриентов «Хампстед Хетенс» тоже были пропущены во второй раунд. Первый гол в Кубке Англии забил Джарвис Кенрик из «Клэпем Роверс»[2].
| # | Домашняя команда | Счёт | Выездная команда | Посещаемость |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Барнс | 2:0 | Цивил Сёрвис | 1,200 |
| 2 | Хитчин | 0:0 | Кристал Пэлас | 750 |
| 3 | Мэйденхэд | 2:0 | Марлоу | 1,287 |
| 4 |  Куинз Парк
|
v | Донингтон Скул | Н/И |
| 5 | Аптон Парк | 0:3 | Клэпем Роверс | 1,500 |
| 6 | Ройал Энджинирс | н/и | Рейгейт Приорити | Н/И |
| 7 | Уондерерс | н/и | Харроу Чекерс | Н/И |
| 8 | Хампстед Хетенс | дальше | Н/И |
- «Куинз Парк» и «Донингтон Скул» не смогли договориться о дате и времени игры, то они оба получили разрешение на выход во второй раунд.
- «Хитчину» и «Кристал Пэлас» было разрешено перейти во второй раунд без переигровки.
Второй раунд
Во втором раунде «Куинз Парк» и «Донингтон Скул» вновь играют вместе. На этот раз «Донингтон Скул» заявил о снятии с турнира, это означало, что «Куинз Парк» выходит в третий раунд, все еще не сыграв ни одного матча. Матч между «Барнсом» и «Хампстед Хетенс» закончился вничью, но на этот раз, пришлось играть переигровку для прохода в следующий раунд, и «Хампстед Хетенс» победили[3].
| # | Домашняя команда | Счёт | Выездная команда | Посещаемость |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Барнс | 1:1 | Хампстед Хетенс | 1,200 |
| переигровка | Хампстед Хетенс | 1:0 | Барнс | 600 |
| 2 | Кристал Пэлас | 3:0 | Мэйденхэд | 1,535 |
| 3 | Хитчин | 0:5 | Ройал Энджинирс | 750 |
| 4 | Уондерерс | 3:1 | Клэпем Роверс | 2,000 |
| 5 | Куинз Парк
|
н/и | Донингтон Скул | Н/И |
Третий раунд
Из-за наличия нечетного количества команд в конкурсе, «Куинз Парк» получил право выхода в следующий раунд и таким образом они достигли полуфинала, не сыграв ни одного матча в турнире. Матч между «Уондерерс» и «Кристал Пэлас» закончился вничью, и обе команды были допущены в полуфинал. «Ройал Энджинирс» вышел в полуфинал после убедительной победы над «Хампстед Хетенс»[3]. «Хампстед Хетенс» больше никогда не выступали в этом турнире[4].
| # | Домашняя команда | Счёт | Выездная команда | Посещаемость |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Ройал Энджинирс | 3:0 | Хампстед Хетенс | 1,800 |
| 2 | Уондерерс | 0:0 | Кристал Пэлас | 2,000 |
| 3 | Куинз Парк
|
дальше | н/и |
- «Уондерерс» и «Кристал Пэлас» закончился вничью, и обе команды были допущены в полуфинал без переигровки.
Полуфиналы
Все матчи этого этапа конкурса года были сыграны на стадионе Кеннингтон Овал в Лондоне. Оба полуфинала закончились нулевой ничьей и поэтому понадобились переигровки. Так как «Куинз Парк» не мог позволить себе долгую поездку из Глазго второй раз, поэтому снялся с турнира, уступив «Уондерерс» место в финале. «Ройал Энджинирс» обеспечил себе второе место в финале, победив «Кристал Пэлас» со второй попытки[3].
Переигровка
Финал
Финал состоялся на стадионе Кеннингтон Овал в Лондоне между «Уондерерс» и «Ройал Энджинирс». «Ройал Энджинирс» был ведущим представителем тактики прохождения мяча, который в то время был известен как «комбинация игры» и считается весьма инновационным в то время, когда большинство команд полагаться исключительно на дриблинг[5]. Несмотря на это, «Уондерерс» доминировал всю игру и выиграл со счётом 1-0, гол забил на 15 минуте Мортон Беттс. По неясным причинам, Беттс играл в финале под псевдонимом «А. Г. Чекер», полученный от его принадлежности клубу «Харроу Чекерс»[6].
Напишите отзыв о статье "Кубок Англии по футболу 1871/1872"
Примечания
- ↑ 1 2 Davies Hunter. Boots, Balls and Haircuts: An Illustrated History of Football from Then to Now. — Cassell Illustrated, 2003. — P. 31. — ISBN 1-8440-3261-2.
- ↑ 1 2 3 Matthews Tony. Football Firsts. — Capella, 2006. — P. 85. — ISBN 1-8419-3451-8.
- ↑ 1 2 3 4 [www.fchd.info/cups/facup1871-72.htm F.A. Cup 1871-72]. The Football Club History Database(недоступная ссылка — история). Проверено 9 января 2010. [web.archive.org/20070513053320/www.fchd.info/cups/facup1871-72.htm Архивировано из первоисточника 13 мая 2007].
- ↑ [www.fchd.info/HAMPSTEH.HTM Hampstead Heathens]. The Football Club History Database(недоступная ссылка — история). Проверено 11 января 2010. [web.archive.org/20071113002041/www.fchd.info/HAMPSTEH.HTM Архивировано из первоисточника 13 ноября 2007].
- ↑ Warsop Keith. The Early FA Cup Finals and the Southern Amateurs. — SoccerData, 2004. — P. 14. — ISBN 1-8994-6878-1.
- ↑ Warsop Keith. The Early FA Cup Finals and the Southern Amateurs. — P. 28.
См. также
Ссылки
- [www.thefa.com/TheFACup The FA Cup] на TheFA.com (англ.)
- [www.rsssf.com/tablese/engcup1872.html Кубок Англии по футболу 1871/1872 на www.rsssf.com] (англ.)
Отрывок, характеризующий Кубок Англии по футболу 1871/1872
Скоро после отъезда князя Багратиона Тушину удалось зажечь Шенграбен.– Вишь, засумятились! Горит! Вишь, дым то! Ловко! Важно! Дым то, дым то! – заговорила прислуга, оживляясь.
Все орудия без приказания били в направлении пожара. Как будто подгоняя, подкрикивали солдаты к каждому выстрелу: «Ловко! Вот так так! Ишь, ты… Важно!» Пожар, разносимый ветром, быстро распространялся. Французские колонны, выступившие за деревню, ушли назад, но, как бы в наказание за эту неудачу, неприятель выставил правее деревни десять орудий и стал бить из них по Тушину.
Из за детской радости, возбужденной пожаром, и азарта удачной стрельбы по французам, наши артиллеристы заметили эту батарею только тогда, когда два ядра и вслед за ними еще четыре ударили между орудиями и одно повалило двух лошадей, а другое оторвало ногу ящичному вожатому. Оживление, раз установившееся, однако, не ослабело, а только переменило настроение. Лошади были заменены другими из запасного лафета, раненые убраны, и четыре орудия повернуты против десятипушечной батареи. Офицер, товарищ Тушина, был убит в начале дела, и в продолжение часа из сорока человек прислуги выбыли семнадцать, но артиллеристы всё так же были веселы и оживлены. Два раза они замечали, что внизу, близко от них, показывались французы, и тогда они били по них картечью.
Маленький человек, с слабыми, неловкими движениями, требовал себе беспрестанно у денщика еще трубочку за это , как он говорил, и, рассыпая из нее огонь, выбегал вперед и из под маленькой ручки смотрел на французов.
– Круши, ребята! – приговаривал он и сам подхватывал орудия за колеса и вывинчивал винты.
В дыму, оглушаемый беспрерывными выстрелами, заставлявшими его каждый раз вздрагивать, Тушин, не выпуская своей носогрелки, бегал от одного орудия к другому, то прицеливаясь, то считая заряды, то распоряжаясь переменой и перепряжкой убитых и раненых лошадей, и покрикивал своим слабым тоненьким, нерешительным голоском. Лицо его всё более и более оживлялось. Только когда убивали или ранили людей, он морщился и, отворачиваясь от убитого, сердито кричал на людей, как всегда, мешкавших поднять раненого или тело. Солдаты, большею частью красивые молодцы (как и всегда в батарейной роте, на две головы выше своего офицера и вдвое шире его), все, как дети в затруднительном положении, смотрели на своего командира, и то выражение, которое было на его лице, неизменно отражалось на их лицах.
Вследствие этого страшного гула, шума, потребности внимания и деятельности Тушин не испытывал ни малейшего неприятного чувства страха, и мысль, что его могут убить или больно ранить, не приходила ему в голову. Напротив, ему становилось всё веселее и веселее. Ему казалось, что уже очень давно, едва ли не вчера, была та минута, когда он увидел неприятеля и сделал первый выстрел, и что клочок поля, на котором он стоял, был ему давно знакомым, родственным местом. Несмотря на то, что он всё помнил, всё соображал, всё делал, что мог делать самый лучший офицер в его положении, он находился в состоянии, похожем на лихорадочный бред или на состояние пьяного человека.
Из за оглушающих со всех сторон звуков своих орудий, из за свиста и ударов снарядов неприятелей, из за вида вспотевшей, раскрасневшейся, торопящейся около орудий прислуги, из за вида крови людей и лошадей, из за вида дымков неприятеля на той стороне (после которых всякий раз прилетало ядро и било в землю, в человека, в орудие или в лошадь), из за вида этих предметов у него в голове установился свой фантастический мир, который составлял его наслаждение в эту минуту. Неприятельские пушки в его воображении были не пушки, а трубки, из которых редкими клубами выпускал дым невидимый курильщик.
– Вишь, пыхнул опять, – проговорил Тушин шопотом про себя, в то время как с горы выскакивал клуб дыма и влево полосой относился ветром, – теперь мячик жди – отсылать назад.
– Что прикажете, ваше благородие? – спросил фейерверкер, близко стоявший около него и слышавший, что он бормотал что то.
– Ничего, гранату… – отвечал он.
«Ну ка, наша Матвевна», говорил он про себя. Матвевной представлялась в его воображении большая крайняя, старинного литья пушка. Муравьями представлялись ему французы около своих орудий. Красавец и пьяница первый номер второго орудия в его мире был дядя ; Тушин чаще других смотрел на него и радовался на каждое его движение. Звук то замиравшей, то опять усиливавшейся ружейной перестрелки под горою представлялся ему чьим то дыханием. Он прислушивался к затиханью и разгоранью этих звуков.
– Ишь, задышала опять, задышала, – говорил он про себя.
Сам он представлялся себе огромного роста, мощным мужчиной, который обеими руками швыряет французам ядра.
– Ну, Матвевна, матушка, не выдавай! – говорил он, отходя от орудия, как над его головой раздался чуждый, незнакомый голос:
– Капитан Тушин! Капитан!
Тушин испуганно оглянулся. Это был тот штаб офицер, который выгнал его из Грунта. Он запыхавшимся голосом кричал ему:
– Что вы, с ума сошли. Вам два раза приказано отступать, а вы…
«Ну, за что они меня?…» думал про себя Тушин, со страхом глядя на начальника.
– Я… ничего… – проговорил он, приставляя два пальца к козырьку. – Я…
Но полковник не договорил всего, что хотел. Близко пролетевшее ядро заставило его, нырнув, согнуться на лошади. Он замолк и только что хотел сказать еще что то, как еще ядро остановило его. Он поворотил лошадь и поскакал прочь.
– Отступать! Все отступать! – прокричал он издалека. Солдаты засмеялись. Через минуту приехал адъютант с тем же приказанием.
Это был князь Андрей. Первое, что он увидел, выезжая на то пространство, которое занимали пушки Тушина, была отпряженная лошадь с перебитою ногой, которая ржала около запряженных лошадей. Из ноги ее, как из ключа, лилась кровь. Между передками лежало несколько убитых. Одно ядро за другим пролетало над ним, в то время как он подъезжал, и он почувствовал, как нервическая дрожь пробежала по его спине. Но одна мысль о том, что он боится, снова подняла его. «Я не могу бояться», подумал он и медленно слез с лошади между орудиями. Он передал приказание и не уехал с батареи. Он решил, что при себе снимет орудия с позиции и отведет их. Вместе с Тушиным, шагая через тела и под страшным огнем французов, он занялся уборкой орудий.
– А то приезжало сейчас начальство, так скорее драло, – сказал фейерверкер князю Андрею, – не так, как ваше благородие.
Князь Андрей ничего не говорил с Тушиным. Они оба были и так заняты, что, казалось, и не видали друг друга. Когда, надев уцелевшие из четырех два орудия на передки, они двинулись под гору (одна разбитая пушка и единорог были оставлены), князь Андрей подъехал к Тушину.
– Ну, до свидания, – сказал князь Андрей, протягивая руку Тушину.
– До свидания, голубчик, – сказал Тушин, – милая душа! прощайте, голубчик, – сказал Тушин со слезами, которые неизвестно почему вдруг выступили ему на глаза.
Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
