Кубок Англии по футболу 1906/1907
Поделись знанием:
Перед самым обедом граф Илья Андреич представил князю своего сына. Багратион, узнав его, сказал несколько нескладных, неловких слов, как и все слова, которые он говорил в этот день. Граф Илья Андреич радостно и гордо оглядывал всех в то время, как Багратион говорил с его сыном.
Николай Ростов с Денисовым и новым знакомцем Долоховым сели вместе почти на середине стола. Напротив них сел Пьер рядом с князем Несвицким. Граф Илья Андреич сидел напротив Багратиона с другими старшинами и угащивал князя, олицетворяя в себе московское радушие.
Труды его не пропали даром. Обеды его, постный и скоромный, были великолепны, но совершенно спокоен он всё таки не мог быть до конца обеда. Он подмигивал буфетчику, шопотом приказывал лакеям, и не без волнения ожидал каждого, знакомого ему блюда. Всё было прекрасно. На втором блюде, вместе с исполинской стерлядью (увидав которую, Илья Андреич покраснел от радости и застенчивости), уже лакеи стали хлопать пробками и наливать шампанское. После рыбы, которая произвела некоторое впечатление, граф Илья Андреич переглянулся с другими старшинами. – «Много тостов будет, пора начинать!» – шепнул он и взяв бокал в руки – встал. Все замолкли и ожидали, что он скажет.
– Здоровье государя императора! – крикнул он, и в ту же минуту добрые глаза его увлажились слезами радости и восторга. В ту же минуту заиграли: «Гром победы раздавайся».Все встали с своих мест и закричали ура! и Багратион закричал ура! тем же голосом, каким он кричал на Шенграбенском поле. Восторженный голос молодого Ростова был слышен из за всех 300 голосов. Он чуть не плакал. – Здоровье государя императора, – кричал он, – ура! – Выпив залпом свой бокал, он бросил его на пол. Многие последовали его примеру. И долго продолжались громкие крики. Когда замолкли голоса, лакеи подобрали разбитую посуду, и все стали усаживаться, и улыбаясь своему крику переговариваться. Граф Илья Андреич поднялся опять, взглянул на записочку, лежавшую подле его тарелки и провозгласил тост за здоровье героя нашей последней кампании, князя Петра Ивановича Багратиона и опять голубые глаза графа увлажились слезами. Ура! опять закричали голоса 300 гостей, и вместо музыки послышались певчие, певшие кантату сочинения Павла Ивановича Кутузова.
«Тщетны россам все препоны,
Храбрость есть побед залог,
Есть у нас Багратионы,
Будут все враги у ног» и т.д.
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.
Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.
«Да, он очень красив, думал Пьер, я знаю его. Для него была бы особенная прелесть в том, чтобы осрамить мое имя и посмеяться надо мной, именно потому, что я хлопотал за него и призрел его, помог ему. Я знаю, я понимаю, какую соль это в его глазах должно бы придавать его обману, ежели бы это была правда. Да, ежели бы это была правда; но я не верю, не имею права и не могу верить». Он вспоминал то выражение, которое принимало лицо Долохова, когда на него находили минуты жестокости, как те, в которые он связывал квартального с медведем и пускал его на воду, или когда он вызывал без всякой причины на дуэль человека, или убивал из пистолета лошадь ямщика. Это выражение часто было на лице Долохова, когда он смотрел на него. «Да, он бретёр, думал Пьер, ему ничего не значит убить человека, ему должно казаться, что все боятся его, ему должно быть приятно это. Он должен думать, что и я боюсь его. И действительно я боюсь его», думал Пьер, и опять при этих мыслях он чувствовал, как что то страшное и безобразное поднималось в его душе. Долохов, Денисов и Ростов сидели теперь против Пьера и казались очень веселы. Ростов весело переговаривался с своими двумя приятелями, из которых один был лихой гусар, другой известный бретёр и повеса, и изредка насмешливо поглядывал на Пьера, который на этом обеде поражал своей сосредоточенной, рассеянной, массивной фигурой. Ростов недоброжелательно смотрел на Пьера, во первых, потому, что Пьер в его гусарских глазах был штатский богач, муж красавицы, вообще баба; во вторых, потому, что Пьер в сосредоточенности и рассеянности своего настроения не узнал Ростова и не ответил на его поклон. Когда стали пить здоровье государя, Пьер задумавшись не встал и не взял бокала.
– Что ж вы? – закричал ему Ростов, восторженно озлобленными глазами глядя на него. – Разве вы не слышите; здоровье государя императора! – Пьер, вздохнув, покорно встал, выпил свой бокал и, дождавшись, когда все сели, с своей доброй улыбкой обратился к Ростову.
– А я вас и не узнал, – сказал он. – Но Ростову было не до этого, он кричал ура!
– Что ж ты не возобновишь знакомство, – сказал Долохов Ростову.
– Бог с ним, дурак, – сказал Ростов.
– Надо лелеять мужей хорошеньких женщин, – сказал Денисов. Пьер не слышал, что они говорили, но знал, что говорят про него. Он покраснел и отвернулся.
– Ну, теперь за здоровье красивых женщин, – сказал Долохов, и с серьезным выражением, но с улыбающимся в углах ртом, с бокалом обратился к Пьеру.
– За здоровье красивых женщин, Петруша, и их любовников, – сказал он.
Пьер, опустив глаза, пил из своего бокала, не глядя на Долохова и не отвечая ему. Лакей, раздававший кантату Кутузова, положил листок Пьеру, как более почетному гостю. Он хотел взять его, но Долохов перегнулся, выхватил листок из его руки и стал читать. Пьер взглянул на Долохова, зрачки его опустились: что то страшное и безобразное, мутившее его во всё время обеда, поднялось и овладело им. Он нагнулся всем тучным телом через стол: – Не смейте брать! – крикнул он.
Услыхав этот крик и увидав, к кому он относился, Несвицкий и сосед с правой стороны испуганно и поспешно обратились к Безухову.
– Полноте, полно, что вы? – шептали испуганные голоса. Долохов посмотрел на Пьера светлыми, веселыми, жестокими глазами, с той же улыбкой, как будто он говорил: «А вот это я люблю». – Не дам, – проговорил он отчетливо.
Бледный, с трясущейся губой, Пьер рванул лист. – Вы… вы… негодяй!.. я вас вызываю, – проговорил он, и двинув стул, встал из за стола. В ту самую секунду, как Пьер сделал это и произнес эти слова, он почувствовал, что вопрос о виновности его жены, мучивший его эти последние сутки, был окончательно и несомненно решен утвердительно. Он ненавидел ее и навсегда был разорван с нею. Несмотря на просьбы Денисова, чтобы Ростов не вмешивался в это дело, Ростов согласился быть секундантом Долохова, и после стола переговорил с Несвицким, секундантом Безухова, об условиях дуэли. Пьер уехал домой, а Ростов с Долоховым и Денисовым до позднего вечера просидели в клубе, слушая цыган и песенников.
– Так до завтра, в Сокольниках, – сказал Долохов, прощаясь с Ростовым на крыльце клуба.
– И ты спокоен? – спросил Ростов…
Долохов остановился. – Вот видишь ли, я тебе в двух словах открою всю тайну дуэли. Ежели ты идешь на дуэль и пишешь завещания да нежные письма родителям, ежели ты думаешь о том, что тебя могут убить, ты – дурак и наверно пропал; а ты иди с твердым намерением его убить, как можно поскорее и повернее, тогда всё исправно. Как мне говаривал наш костромской медвежатник: медведя то, говорит, как не бояться? да как увидишь его, и страх прошел, как бы только не ушел! Ну так то и я. A demain, mon cher! [До завтра, мой милый!]
На другой день, в 8 часов утра, Пьер с Несвицким приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Пьер имел вид человека, занятого какими то соображениями, вовсе не касающимися до предстоящего дела. Осунувшееся лицо его было желто. Он видимо не спал ту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился, как будто от яркого солнца. Два соображения исключительно занимали его: виновность его жены, в которой после бессонной ночи уже не оставалось ни малейшего сомнения, и невинность Долохова, не имевшего никакой причины беречь честь чужого для него человека. «Может быть, я бы то же самое сделал бы на его месте, думал Пьер. Даже наверное я бы сделал то же самое; к чему же эта дуэль, это убийство? Или я убью его, или он попадет мне в голову, в локоть, в коленку. Уйти отсюда, бежать, зарыться куда нибудь», приходило ему в голову. Но именно в те минуты, когда ему приходили такие мысли. он с особенно спокойным и рассеянным видом, внушавшим уважение смотревшим на него, спрашивал: «Скоро ли, и готово ли?»
| Кубок Англии по футболу 1906/07 | |
| 1906–07 FA Cup | |
| Данные турнира | |
|---|---|
| Место проведения: | |
| Итоговая расстановка | |
| Победитель: | |
| Финалист: | |
| ← 1905/06 ... 1907/08 → | |
Кубок Англии 1906/1907 (англ. FA Cup 1906–07) — 36-й розыгрыш старейшего кубкового футбольного турнира, Кубка Футбольной ассоциации, более известного как Кубок Англии. Победителем стал шеффилдский клуб «Уэнсдей», обыгравший в финальном матче ливерпульский «Эвертон» со счётом 2:1.
Содержание
Календарь
| Раунд | Дата |
|---|---|
| Предварительный раунд | Суббота, 22 сентября 1906 |
| Первый квалификационный раунд | Суббота, 6 октября 1906 |
| Второй квалификационный раунд | Суббота, 20 октября 1906 |
| Третий квалификационный раунд | Суббота, 3 ноября 1906 |
| Четвёртый квалификационный раунд | Суббота, 24 ноября 1906 |
| Пятый квалификационный раунд | Суббота, 8 декабря 1906 |
| Первый раунд | Суббота, 12 января 1907 |
| Второй раунд | Суббота, 2 февраля 1907 |
| Третий раунд | Суббота, 23 февраля 1907 |
| Четвёртый раунд | Суббота, 9 марта 1907 |
| Полуфиналы | Суббота, 23 марта 1907 |
| Финал | Суббота, 20 апреля 1907 |
Первый раунд
В первом раунде сыграли 36 из 40 клубов Футбольной лиги (Первый и Второй дивизионы), а также 12 клубов, прошедших квалификационные раунды. Также в первый раунд были приглашены 16 клубов, не входящих в Футбольную лигу:
| № | Хозяева | Счёт | Гости | Дата |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Бристоль Сити | 4:1 | Лидс Сити | 12 января 1907 |
| 2 | Бернли | 1:3 | Астон Вилла | 12 января 1907 |
| 3 | Ливерпуль | 2:1 | Бирмингем | 12 января 1907 |
| 4 | Саутгемптон | 2:1 | Уотфорд | 12 января 1907 |
| 5 | Ноттс Каунти | 1:0 | Престон Норт Энд | 12 января 1907 |
| 6 | Ноттингем Форест | 1:1 | Барнсли | 12 января 1907 |
| Переигровка | Барнсли | 2:1 | Ноттингем Форест | 17 января 1907 |
| 7 | Блэкберн Роверс | 2:2 | Манчестер Сити | 12 января 1907 |
| Переигровка | Манчестер Сити | 0:1 | Блэкберн Роверс | 16 января 1907 |
| 8 | Шеффилд Уэнсдей | 3:2 | Вулверхэмптон Уондерерс | 12 января 1907 |
| 9 | Болтон Уондерерс | 3:1 | Брайтон энд Хоув Альбион | 12 января 1907 |
| 10 | Гримсби Таун | 1:1 | Вулидж Арсенал | 12 января 1907 |
| Переигровка | Вулидж Арсенал | 3:0 | Гримсби Таун | 16 января 1907 |
| 11 | Кру Александра | 1:1 | Аккрингтон Стэнли | 12 января 1907 |
| Переигровка | Аккрингтон Стэнли | 1:0 | Кру Александра | 16 января 1907 |
| 12 | Мидлсбро | 4:2 | Нортгемптон Таун | 12 января 1907 |
| 13 | Вест Бромвич Альбион | 1:1 | Сток | 12 января 1907 |
| Переигровка | Сток | 2:2 | Вест Бромвич Альбион | 17 января 1907 |
| Переигровка | Вест Бромвич Альбион | 2:0 | Сток | 21 января 1907 |
| 14 | Сандерленд | 4:1 | Лестер Фосси | 12 января 1907 |
| 15 | Дерби Каунти | 1:1 | Честерфилд | 12 января 1907 |
| Переигровка | Честерфилд | 1:1 | Дерби Каунти | 16 января 1907 |
| Переигровка | Честерфилд | 0:4 | Дерби Каунти | 21 января 1907 |
| 16 | Линкольн Сити | 2:2 | Челси | 12 января 1907 |
| Переигровка | Челси | 0:1 | Линкольн Сити | 16 января 1907 |
| 17 | Барслем Порт Вейл | 7:1 | Ертлингборо Таун | 12 января 1907 |
| 18 | Гейнсборо Тринити | 0:0 | Лутон Таун | 12 января 1907 |
| Переигровка | Лутон Таун | 2:1 | Гейнсборо Тринити | 16 января 1907 |
| 19 | Эвертон | 1:0 | Шеффилд Юнайтед | 12 января 1907 |
| 20 | Ньюкасл Юнайтед | 0:1 | Кристал Пэлас | 12 января 1907 |
| 21 | Тоттенхэм Хотспур | 0:0 | Халл Сити | 12 января 1907 |
| Переигровка | Халл Сити | 0:0 | Тоттенхэм Хотспур | 17 января 1907 |
| Переигровка | Тоттенхэм Хотспур | 1:0 | Халл Сити | 21 января 1907 |
| 22 | Оксфорд Сити | 0:3 | Бери | 12 января 1907 |
| 23 | Фулхэм | 0:0 | Стокпорт Каунти | 12 января 1907 |
| Переигровка | Фулхэм | 2:1 | Стокпорт Каунти | 16 января 1907 |
| 24 | Брентфорд | 2:1 | Глоссоп | 12 января 1907 |
| 25 | Бристоль Роверс | 0:0 | Куинз Парк Рейнджерс | 12 января 1907 |
| Переигровка | Куинз Парк Рейнджерс | 0:1 | Бристоль Роверс | 14 января 1907 |
| 26 | Портсмут | 2:2 | Манчестер Юнайтед | 12 января 1907 |
| Переигровка | Манчестер Юнайтед | 1:2 | Портсмут | 16 января 1907 |
| 27 | Вест Хэм Юнайтед | 2:1 | Блэкпул | 12 января 1907 |
| 28 | Бертон Юнайтед | 0:0 | Нью Бромптон | 12 января 1907 |
| Переигровка | Нью Бромптон | 0:0 | Бертон Юнайтед | 16 января 1907 |
| Переигровка | Нью Бромптон | 2:0 | Бертон Юнайтед | 21 января 1907 |
| 29 | Норвич Сити | 3:1 | Гастингс энд Сент-Леонардс Юнайтед | 12 января 1907 |
| 30 | Брэдфорд Сити | 2:0 | Рединг | 12 января 1907 |
| 31 | Миллуолл | 2:0 | Плимут Аргайл | 12 января 1907 |
| 32 | Олдем Атлетик | 5:0 | Киддерминстер Харриерс | 12 января 1907 |
Второй раунд
| № | Хозяева | Счёт | Гости | Дата |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Бери | 1:0 | Нью Бромптон | 2 февраля 1907 |
| 2 | Саутгемптон | 1:1 | Шеффилд Уэнсдей | 2 февраля 1907 |
| Переигровка | Шеффилд Уэнсдей | 3:1 | Саутгемптон | 7 февраля 1907 |
| 3 | Блэкберн Роверс | 1:1 | Тоттенхэм Хотспур | 2 февраля 1907 |
| Переигровка | Тоттенхэм Хотспур | 1:1 | Блэкберн Роверс | 7 февраля 1907 |
| Переигровка | Тоттенхэм Хотспур | 2:1 | Блэкберн Роверс | 11 февраля 1907 |
| 4 | Болтон Уондерерс | 2:0 | Астон Вилла | 2 февраля 1907 |
| 5 | Вест Бромвич Альбион | 1:0 | Норвич Сити | 2 февраля 1907 |
| 6 | Дерби Каунти | 1:0 | Линкольн Сити | 2 февраля 1907 |
| 7 | Барслем Порт Вейл | 2:2 | Ноттс Каунти | 2 февраля 1907 |
| Переигровка | Ноттс Каунти | 5:0 | Барслем Порт Вейл | 6 февраля 1907 |
| 8 | Лутон Таун | 0:0 | Сандерленд | 2 февраля 1907 |
| Переигровка | Сандерленд | 1:0 | Лутон Таун | 6 февраля 1907 |
| 9 | Вулидж Арсенал | 2:1 | Бристоль Сити | 2 февраля 1907 |
| 10 | Фулхэм | 0:0 | Кристал Пэлас | 2 февраля 1907 |
| Переигровка | Кристал Пэлас | 1:0 | Фулхэм | 6 февраля 1907 |
| 11 | Барнсли | 1:0 | Портсмут | 2 февраля 1907 |
| 12 | Брентфорд | 1:0 | Мидлсбро | 2 февраля 1907 |
| 13 | Бристоль Роверс | 3:0 | Миллуолл | 2 февраля 1907 |
| 14 | Вест Хэм Юнайтед | 1:2 | Эвертон | 2 февраля 1907 |
| 15 | Брэдфорд Сити | 1:0 | Аккрингтон Стэнли | 2 февраля 1907 |
| 16 | Олдем Атлетик | 0:1 | Ливерпуль | 2 февраля 1907 |
Третий раунд
| № | Хозяева | Счёт | Гости | Дата |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Ливерпуль | 1:0 | Брэдфорд Сити | 23 февраля 1907 |
| 2 | Ноттс Каунти | 4:0 | Тоттенхэм Хотспур | 23 февраля 1907 |
| 3 | Шеффилд Уэнсдей | 0:0 | Сандерленд | 23 февраля 1907 |
| Переигровка | Сандерленд | 0:1 | Шеффилд Уэнсдей | 27 февраля 1907 |
| 4 | Вест Бромвич Альбион | 2:0 | Дерби Каунти | 23 февраля 1907 |
| 5 | Эвертон | 0:0 | Болтон Уондерерс | 23 февраля 1907 |
| Переигровка | Болтон Уондерерс | 0:3 | Эвертон | 27 февраля 1907 |
| 6 | Вулидж Арсенал | 1:0 | Бристоль Роверс | 23 февраля 1907 |
| 7 | Барнсли | 1:0 | Бери | 23 февраля 1907 |
| 8 | Кристал Пэлас | 1:1 | Брентфорд | 23 февраля 1907 |
| Переигровка | Брентфорд | 0:1 | Кристал Пэлас | 27 февраля 1907 |
Четвёртый раунд
| № | Хозяева | Счёт | Гости | Дата |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Шеффилд Уэнсдей | 1:0 | Ливерпуль | 9 марта 1907 |
| 2 | Вест Бромвич Альбион | 3:1 | Ноттс Каунти | 9 марта 1907 |
| 3 | Барнсли | 1:2 | Вулидж Арсенал | 9 марта 1907 |
| 4 | Кристал Пэлас | 1:1 | Эвертон | 9 марта 1907 |
| Переигровка | Эвертон | 4:0 | Кристал Пэлас | 13 марта 1907 |
Полуфиналы
Финал
Финал прошёл 20 апреля 1907 года на лондонском стадионе «Кристал Пэлас». В нём встретились «Уэнсдей» из Шеффилда и «Эвертон» из Ливерпуля. Победу со счётом 2:1 одержал шеффилдский клуб.
     Уэнсдей
|
Эвертон
|
Напишите отзыв о статье "Кубок Англии по футболу 1906/1907"
Примечания
Ссылки
- [www.thefa.com/thefacup Официальный сайт турнира] (англ.)
- [www.rsssf.com/tablese/engcup1907.html Результаты] на сайте RSSSF.com (англ.)
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Кубок Англии по футболу 1906/1907
Но еще он не кончил стихов, как громогласный дворецкий провозгласил: «Кушанье готово!» Дверь отворилась, загремел из столовой польский: «Гром победы раздавайся, веселися храбрый росс», и граф Илья Андреич, сердито посмотрев на автора, продолжавшего читать стихи, раскланялся перед Багратионом. Все встали, чувствуя, что обед был важнее стихов, и опять Багратион впереди всех пошел к столу. На первом месте, между двух Александров – Беклешова и Нарышкина, что тоже имело значение по отношению к имени государя, посадили Багратиона: 300 человек разместились в столовой по чинам и важности, кто поважнее, поближе к чествуемому гостю: так же естественно, как вода разливается туда глубже, где местность ниже.Перед самым обедом граф Илья Андреич представил князю своего сына. Багратион, узнав его, сказал несколько нескладных, неловких слов, как и все слова, которые он говорил в этот день. Граф Илья Андреич радостно и гордо оглядывал всех в то время, как Багратион говорил с его сыном.
Николай Ростов с Денисовым и новым знакомцем Долоховым сели вместе почти на середине стола. Напротив них сел Пьер рядом с князем Несвицким. Граф Илья Андреич сидел напротив Багратиона с другими старшинами и угащивал князя, олицетворяя в себе московское радушие.
Труды его не пропали даром. Обеды его, постный и скоромный, были великолепны, но совершенно спокоен он всё таки не мог быть до конца обеда. Он подмигивал буфетчику, шопотом приказывал лакеям, и не без волнения ожидал каждого, знакомого ему блюда. Всё было прекрасно. На втором блюде, вместе с исполинской стерлядью (увидав которую, Илья Андреич покраснел от радости и застенчивости), уже лакеи стали хлопать пробками и наливать шампанское. После рыбы, которая произвела некоторое впечатление, граф Илья Андреич переглянулся с другими старшинами. – «Много тостов будет, пора начинать!» – шепнул он и взяв бокал в руки – встал. Все замолкли и ожидали, что он скажет.
– Здоровье государя императора! – крикнул он, и в ту же минуту добрые глаза его увлажились слезами радости и восторга. В ту же минуту заиграли: «Гром победы раздавайся».Все встали с своих мест и закричали ура! и Багратион закричал ура! тем же голосом, каким он кричал на Шенграбенском поле. Восторженный голос молодого Ростова был слышен из за всех 300 голосов. Он чуть не плакал. – Здоровье государя императора, – кричал он, – ура! – Выпив залпом свой бокал, он бросил его на пол. Многие последовали его примеру. И долго продолжались громкие крики. Когда замолкли голоса, лакеи подобрали разбитую посуду, и все стали усаживаться, и улыбаясь своему крику переговариваться. Граф Илья Андреич поднялся опять, взглянул на записочку, лежавшую подле его тарелки и провозгласил тост за здоровье героя нашей последней кампании, князя Петра Ивановича Багратиона и опять голубые глаза графа увлажились слезами. Ура! опять закричали голоса 300 гостей, и вместо музыки послышались певчие, певшие кантату сочинения Павла Ивановича Кутузова.
«Тщетны россам все препоны,
Храбрость есть побед залог,
Есть у нас Багратионы,
Будут все враги у ног» и т.д.
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.
Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.
«Да, он очень красив, думал Пьер, я знаю его. Для него была бы особенная прелесть в том, чтобы осрамить мое имя и посмеяться надо мной, именно потому, что я хлопотал за него и призрел его, помог ему. Я знаю, я понимаю, какую соль это в его глазах должно бы придавать его обману, ежели бы это была правда. Да, ежели бы это была правда; но я не верю, не имею права и не могу верить». Он вспоминал то выражение, которое принимало лицо Долохова, когда на него находили минуты жестокости, как те, в которые он связывал квартального с медведем и пускал его на воду, или когда он вызывал без всякой причины на дуэль человека, или убивал из пистолета лошадь ямщика. Это выражение часто было на лице Долохова, когда он смотрел на него. «Да, он бретёр, думал Пьер, ему ничего не значит убить человека, ему должно казаться, что все боятся его, ему должно быть приятно это. Он должен думать, что и я боюсь его. И действительно я боюсь его», думал Пьер, и опять при этих мыслях он чувствовал, как что то страшное и безобразное поднималось в его душе. Долохов, Денисов и Ростов сидели теперь против Пьера и казались очень веселы. Ростов весело переговаривался с своими двумя приятелями, из которых один был лихой гусар, другой известный бретёр и повеса, и изредка насмешливо поглядывал на Пьера, который на этом обеде поражал своей сосредоточенной, рассеянной, массивной фигурой. Ростов недоброжелательно смотрел на Пьера, во первых, потому, что Пьер в его гусарских глазах был штатский богач, муж красавицы, вообще баба; во вторых, потому, что Пьер в сосредоточенности и рассеянности своего настроения не узнал Ростова и не ответил на его поклон. Когда стали пить здоровье государя, Пьер задумавшись не встал и не взял бокала.
– Что ж вы? – закричал ему Ростов, восторженно озлобленными глазами глядя на него. – Разве вы не слышите; здоровье государя императора! – Пьер, вздохнув, покорно встал, выпил свой бокал и, дождавшись, когда все сели, с своей доброй улыбкой обратился к Ростову.
– А я вас и не узнал, – сказал он. – Но Ростову было не до этого, он кричал ура!
– Что ж ты не возобновишь знакомство, – сказал Долохов Ростову.
– Бог с ним, дурак, – сказал Ростов.
– Надо лелеять мужей хорошеньких женщин, – сказал Денисов. Пьер не слышал, что они говорили, но знал, что говорят про него. Он покраснел и отвернулся.
– Ну, теперь за здоровье красивых женщин, – сказал Долохов, и с серьезным выражением, но с улыбающимся в углах ртом, с бокалом обратился к Пьеру.
– За здоровье красивых женщин, Петруша, и их любовников, – сказал он.
Пьер, опустив глаза, пил из своего бокала, не глядя на Долохова и не отвечая ему. Лакей, раздававший кантату Кутузова, положил листок Пьеру, как более почетному гостю. Он хотел взять его, но Долохов перегнулся, выхватил листок из его руки и стал читать. Пьер взглянул на Долохова, зрачки его опустились: что то страшное и безобразное, мутившее его во всё время обеда, поднялось и овладело им. Он нагнулся всем тучным телом через стол: – Не смейте брать! – крикнул он.
Услыхав этот крик и увидав, к кому он относился, Несвицкий и сосед с правой стороны испуганно и поспешно обратились к Безухову.
– Полноте, полно, что вы? – шептали испуганные голоса. Долохов посмотрел на Пьера светлыми, веселыми, жестокими глазами, с той же улыбкой, как будто он говорил: «А вот это я люблю». – Не дам, – проговорил он отчетливо.
Бледный, с трясущейся губой, Пьер рванул лист. – Вы… вы… негодяй!.. я вас вызываю, – проговорил он, и двинув стул, встал из за стола. В ту самую секунду, как Пьер сделал это и произнес эти слова, он почувствовал, что вопрос о виновности его жены, мучивший его эти последние сутки, был окончательно и несомненно решен утвердительно. Он ненавидел ее и навсегда был разорван с нею. Несмотря на просьбы Денисова, чтобы Ростов не вмешивался в это дело, Ростов согласился быть секундантом Долохова, и после стола переговорил с Несвицким, секундантом Безухова, об условиях дуэли. Пьер уехал домой, а Ростов с Долоховым и Денисовым до позднего вечера просидели в клубе, слушая цыган и песенников.
– Так до завтра, в Сокольниках, – сказал Долохов, прощаясь с Ростовым на крыльце клуба.
– И ты спокоен? – спросил Ростов…
Долохов остановился. – Вот видишь ли, я тебе в двух словах открою всю тайну дуэли. Ежели ты идешь на дуэль и пишешь завещания да нежные письма родителям, ежели ты думаешь о том, что тебя могут убить, ты – дурак и наверно пропал; а ты иди с твердым намерением его убить, как можно поскорее и повернее, тогда всё исправно. Как мне говаривал наш костромской медвежатник: медведя то, говорит, как не бояться? да как увидишь его, и страх прошел, как бы только не ушел! Ну так то и я. A demain, mon cher! [До завтра, мой милый!]
На другой день, в 8 часов утра, Пьер с Несвицким приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Пьер имел вид человека, занятого какими то соображениями, вовсе не касающимися до предстоящего дела. Осунувшееся лицо его было желто. Он видимо не спал ту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился, как будто от яркого солнца. Два соображения исключительно занимали его: виновность его жены, в которой после бессонной ночи уже не оставалось ни малейшего сомнения, и невинность Долохова, не имевшего никакой причины беречь честь чужого для него человека. «Может быть, я бы то же самое сделал бы на его месте, думал Пьер. Даже наверное я бы сделал то же самое; к чему же эта дуэль, это убийство? Или я убью его, или он попадет мне в голову, в локоть, в коленку. Уйти отсюда, бежать, зарыться куда нибудь», приходило ему в голову. Но именно в те минуты, когда ему приходили такие мысли. он с особенно спокойным и рассеянным видом, внушавшим уважение смотревшим на него, спрашивал: «Скоро ли, и готово ли?»
