Кубок Англии по футболу 1922/1923
Поделись знанием:
– Ma bonne amie, je crains que le fruschtique (comme dit Фока – повар) de ce matin ne m'aie pas fait du mal. [Дружочек, боюсь, чтоб от нынешнего фриштика (как называет его повар Фока) мне не было дурно.]
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.
Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…
– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другой свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что то.
– Слава Богу! – сказал голос. – А батюшка?
– Почивать легли, – отвечал голос дворецкого Демьяна, бывшего уже внизу.
Потом еще что то сказал голос, что то ответил Демьян, и шаги в теплых сапогах стали быстрее приближаться по невидному повороту лестницы. «Это Андрей! – подумала княжна Марья. Нет, это не может быть, это было бы слишком необыкновенно», подумала она, и в ту же минуту, как она думала это, на площадке, на которой стоял официант со свечой, показались лицо и фигура князя Андрея в шубе с воротником, обсыпанным снегом. Да, это был он, но бледный и худой, и с измененным, странно смягченным, но тревожным выражением лица. Он вошел на лестницу и обнял сестру.
– Вы не получили моего письма? – спросил он, и не дожидаясь ответа, которого бы он и не получил, потому что княжна не могла говорить, он вернулся, и с акушером, который вошел вслед за ним (он съехался с ним на последней станции), быстрыми шагами опять вошел на лестницу и опять обнял сестру. – Какая судьба! – проговорил он, – Маша милая – и, скинув шубу и сапоги, пошел на половину княгини.
Маленькая княгиня лежала на подушках, в белом чепчике. (Страдания только что отпустили ее.) Черные волосы прядями вились у ее воспаленных, вспотевших щек; румяный, прелестный ротик с губкой, покрытой черными волосиками, был раскрыт, и она радостно улыбалась. Князь Андрей вошел в комнату и остановился перед ней, у изножья дивана, на котором она лежала. Блестящие глаза, смотревшие детски, испуганно и взволнованно, остановились на нем, не изменяя выражения. «Я вас всех люблю, я никому зла не делала, за что я страдаю? помогите мне», говорило ее выражение. Она видела мужа, но не понимала значения его появления теперь перед нею. Князь Андрей обошел диван и в лоб поцеловал ее.
– Душенька моя, – сказал он: слово, которое никогда не говорил ей. – Бог милостив. – Она вопросительно, детски укоризненно посмотрела на него.
– Я от тебя ждала помощи, и ничего, ничего, и ты тоже! – сказали ее глаза. Она не удивилась, что он приехал; она не поняла того, что он приехал. Его приезд не имел никакого отношения до ее страданий и облегчения их. Муки вновь начались, и Марья Богдановна посоветовала князю Андрею выйти из комнаты.
Акушер вошел в комнату. Князь Андрей вышел и, встретив княжну Марью, опять подошел к ней. Они шопотом заговорили, но всякую минуту разговор замолкал. Они ждали и прислушивались.
– Allez, mon ami, [Иди, мой друг,] – сказала княжна Марья. Князь Андрей опять пошел к жене, и в соседней комнате сел дожидаясь. Какая то женщина вышла из ее комнаты с испуганным лицом и смутилась, увидав князя Андрея. Он закрыл лицо руками и просидел так несколько минут. Жалкие, беспомощно животные стоны слышались из за двери. Князь Андрей встал, подошел к двери и хотел отворить ее. Дверь держал кто то.
– Нельзя, нельзя! – проговорил оттуда испуганный голос. – Он стал ходить по комнате. Крики замолкли, еще прошло несколько секунд. Вдруг страшный крик – не ее крик, она не могла так кричать, – раздался в соседней комнате. Князь Андрей подбежал к двери; крик замолк, послышался крик ребенка.
«Зачем принесли туда ребенка? подумал в первую секунду князь Андрей. Ребенок? Какой?… Зачем там ребенок? Или это родился ребенок?» Когда он вдруг понял всё радостное значение этого крика, слезы задушили его, и он, облокотившись обеими руками на подоконник, всхлипывая, заплакал, как плачут дети. Дверь отворилась. Доктор, с засученными рукавами рубашки, без сюртука, бледный и с трясущейся челюстью, вышел из комнаты. Князь Андрей обратился к нему, но доктор растерянно взглянул на него и, ни слова не сказав, прошел мимо. Женщина выбежала и, увидав князя Андрея, замялась на пороге. Он вошел в комнату жены. Она мертвая лежала в том же положении, в котором он видел ее пять минут тому назад, и то же выражение, несмотря на остановившиеся глаза и на бледность щек, было на этом прелестном, детском личике с губкой, покрытой черными волосиками.
«Я вас всех люблю и никому дурного не делала, и что вы со мной сделали?» говорило ее прелестное, жалкое, мертвое лицо. В углу комнаты хрюкнуло и пискнуло что то маленькое, красное в белых трясущихся руках Марьи Богдановны.
Через два часа после этого князь Андрей тихими шагами вошел в кабинет к отцу. Старик всё уже знал. Он стоял у самой двери, и, как только она отворилась, старик молча старческими, жесткими руками, как тисками, обхватил шею сына и зарыдал как ребенок.
Через три дня отпевали маленькую княгиню, и, прощаясь с нею, князь Андрей взошел на ступени гроба. И в гробу было то же лицо, хотя и с закрытыми глазами. «Ах, что вы со мной сделали?» всё говорило оно, и князь Андрей почувствовал, что в душе его оторвалось что то, что он виноват в вине, которую ему не поправить и не забыть. Он не мог плакать. Старик тоже вошел и поцеловал ее восковую ручку, спокойно и высоко лежащую на другой, и ему ее лицо сказало: «Ах, что и за что вы это со мной сделали?» И старик сердито отвернулся, увидав это лицо.
Еще через пять дней крестили молодого князя Николая Андреича. Мамушка подбородком придерживала пеленки, в то время, как гусиным перышком священник мазал сморщенные красные ладонки и ступеньки мальчика.
| Кубок Англии по футболу 1922/23 | |
| 1922–23 FA Cup | |
| Данные турнира | |
|---|---|
| Место проведения: | |
| Итоговая расстановка | |
| Победитель: | |
| Финалист: | |
| Статистика турнира | |
| Сыграно матчей: |
94 (из 94) |
| ← 1921/22 ... 1923/24 → | |
Кубок Англии по футболу 1922/1923 — 48-й розыгрыш старейшего футбольного турнира в мире, Кубка вызова Футбольной ассоциации, также известного как Кубок Англии. Турнир выиграл клуб «Болтон Уондерерс», обыграв «Вест Хэм Юнайтед» в финальном матче со счётом 2:0.
Согласно регламенту турнира, списки пар для каждого раунда определялись жеребьёвкой. Команда, которая при жеребьёвке выбиралась первой, играла матч на домашнем стадионе. Все матчи Кубка Англии (кроме переигровок) проводились по субботам. В случае завершения матча с ничейным счётом после 90 минут игры, назначалась переигровка, которая проводилась на домашнем стадионе второго клуба. Если и в переигровке после 90 минут основного времени 30-минутного овертайма победителя выявить не удалось, назначалась ещё переигровки, на этот раз на нейтральном поле, до выявления победителя (также с овертаймами в случае необходимости).
Содержание
Календарь
Формат проведения Кубка Англии в этом сезоне включал два предварительных раунда, шесть квалификационных раундов, четыре основных раунда, полуфиналы и финал.
| Раунд | Дата |
|---|---|
| Экстрапредварительный раунд | 9 сентября 1922 |
| Предварительный раунд | 23 сентября 1922 |
| Первый раунд квалификации | 7 октября 1922 |
| Второй раунд квалификации | 21 октября 1922 |
| Третий раунд квалификации | 4 ноября 1922 |
| Четвёртый раунд квалификации | 18 ноября 1922 |
| Пятый раунд квалификации | 2 декабря 1922 |
| Шестой раунд квалификации | 16 декабря 1922 |
| Первый раунд | 13 января 1923 |
| Второй раунд | 3 февраля 1923 |
| Третий раунд | 24 февраля 1923 |
| Четвёртый раунд | 10 марта 1923 |
| Полуфиналы | 24 марта 1923 |
| Финал | 28 апреля 1923 |
Первый раунд
В первом раунде сыграли 41 из 44 клубов Первого и Второго дивизиона, а также 12 клубов из более низших лиг, прошедших квалификационные раунды. Три клуба из Второго дивизиона, «Порт Вейл», «Стокпорт Каунти» и «Ковентри Сити», сыграли в пятом квалификационном раунде с клубами из Третьего северного и Третьего южного дивизионов, и все три этих клуба проиграли. Любительский клуб «Коринтиан» получил приглашение в первый раунд, не пройдя квалификацию. Чтобы число команд в первом раунде составило 64, в первый раунд также были допущены 9 клубов из Третьего южного дивизиона и 1 клуб из Третьего северного дивизиона, не принимавших участие в квалификационных раундах. Этими клубами стали:
- Уотфорд
- Брайтон энд Хоув Альбион
- Лутон Таун
- Суиндон Таун
- Куинз Парк Рейнджерс
- Миллуолл
- Плимут Аргайл
- Бристоль Сити
- Портсмут
- Брэдфорд Парк Авеню
32 матча первого раунда было сыграно в субботу, 13 января 1923 года. Двенадцать матчей были закончились вничью, переигровки прошли на следующей неделе, причём три матча потребовали вторую переигровку, а один матч — третью.
| # | Домашняя команда | Счёт | Выездная команда | Дата |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Бристоль Сити | 5:1 | Рексем | 13 января 1923 |
| 2 | Бери | 2:1 | Лутон Таун | 13 января 1923 |
| 3 | Ливерпуль | 0:0 | Арсенал | 13 января 1923 |
| Переигровка | Арсенал | 1:4 | Ливерпуль | 17 января 1923 |
| 4 | Саут Шилдс | 3:1 | Галифакс Таун | 13 января 1923 |
| 5 | Лестер Сити | 4:0 | Фулхэм | 13 января 1923 |
| 6 | Ноттингем Форест | 0:0 | Шеффилд Юнайтед | 13 января 1923 |
| Переигровка | Шеффилд Юнайтед | 0:0 | Ноттингем Форест | 17 января 1923 |
| Переигровка | Ноттингем Форест | 1:1 | Шеффилд Юнайтед | 22 января 1923 |
| Переигровка | Шеффилд Юнайтед | 1:0 | Ноттингем Форест | 23 января 1923 |
| 7 | Астон Вилла | 0:1 | Блэкберн Роверс | 13 января 1923 |
| 8 | Шеффилд Уэнсдей | 3:0 | Нью Брайтон | 13 января 1923 |
| 9 | Вест Бромвич Альбион | 0:0 | Стейлибридж Селтик | 13 января 1923 |
| Переигровка | Стейлибридж Селтик | 0:2 | Вест Бромвич Альбион | 17 января 1923 |
| 10 | Сандерленд | 3:1 | Бернли | 13 января 1923 |
| 11 | Дерби Каунти | 2:0 | Блэкпул | 13 января 1923 |
| 12 | Эвертон | 1:1 | Брэдфорд Парк Авеню | 13 января 1923 |
| Переигровка | Брэдфорд Парк Авеню | 1:0 | Эвертон | 17 января 1923 |
| 13 | Суиндон Таун | 0:0 | Барнсли | 13 января 1923 |
| Переигровка | Барнсли | 2:0 | Суиндон Таун | 18 января 1923 |
| 14 | Ньюкасл Юнайтед | 0:0 | Саутгемптон | 13 января 1923 |
| Переигровка | Саутгемптон | 3:1 | Ньюкасл Юнайтед | 17 января 1923 |
| 15 | Тоттенхэм Хотспур | 0:0 | Уорксоп Таун | 13 января 1923 |
| Переигровка | Тоттенхэм Хотспур | 9:0 | Уорксоп Таун | 15 января 1923 |
| 16 | Манчестер Сити | 1:2 | Чарльтон Атлетик | 13 января 1923 |
| 17 | Куинз Парк Рейнджерс | 1:0 | Кристал Пэлас | 13 января 1923 |
| 18 | Портсмут | 0:0 | Лидс Юнайтед | 13 января 1923 |
| Переигровка | Лидс Юнайтед | 3:1 | Портсмут | 17 января 1923 |
| 19 | Брайтон энд Хоув Альбион | 1:1 | Коринтиан | 13 января 1923 |
| Переигровка | Коринтиан | 1:1 | Брайтон энд Хоув Альбион | 17 января 1923 |
| Переигровка | Брайтон энд Хоув Альбион | 1:0 | Коринтиан | 22 января 1923 |
| 20 | Норвич Сити | 0:2 | Болтон Уондерерс | 13 января 1923 |
| 21 | Плимут Аргайл | 0:0 | Ноттс Каунти | 13 января 1923 |
| Переигровка | Ноттс Каунти | 0:1 | Плимут Аргайл | 17 января 1923 |
| 22 | Брэдфорд Сити | 1:1 | Манчестер Юнайтед | 13 января 1923 |
| Переигровка | Манчестер Юнайтед | 2:0 | Брэдфорд Сити | 17 января 1923 |
| 23 | Халл Сити | 2:3 | Вест Хэм Юнайтед | 13 января 1923 |
| 24 | Клэптон Ориент | 0:2 | Миллуолл | 13 января 1923 |
| 25 | Олдем Атлетик | 0:1 | Мидлсбро | 13 января 1923 |
| 26 | Челси | 1:0 | Ротерем Каунти | 13 января 1923 |
| 27 | Хаддерсфилд Таун | 2:1 | Бирмингем | 13 января 1923 |
| 28 | Блайт Спартанс | 0:3 | Сток | 13 января 1923 |
| 29 | Кардифф Сити | 1:1 | Уотфорд | 13 января 1923 |
| Переигровка | Уотфорд | 2:2 | Кардифф Сити | 17 января 1923 |
| Переигровка | Кардифф Сити | 2:1 | Уотфорд | 22 января 1923 |
| 30 | Мертир Таун | 0:1 | Вулверхэмптон Уондерерс | 13 января 1923 |
| 31 | Абердер Атлетик | 1:3 | Престон Норт Энд | 13 января 1923 |
| 32 | Уиган Боро | 4:1 | Бат Сити | 13 января 1923 |
Второй раунд
16 матчей второго раунда были сыграны в субботу, 3 февраля 1923 года. В пяти из них была зафиксирована ничья, переигровки прошли 7 и 8 февраля.
| # | Домашняя команда | Счёт | Выездная команда | Дата |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Бристоль Сити | 0:3 | Дерби Каунти | 3 февраля 1923 |
| 2 | Бери | 3:1 | Сток | 3 февраля 1923 |
| 3 | Саут Шилдс | 0:0 | Блэкберн Роверс | 3 февраля 1923 |
| Переигровка | Блэкберн Роверс | 0:1 | Саут Шилдс | 7 февраля 1923 |
| 4 | Лестер Сити | 0:1 | Кардифф Сити | 3 февраля 1923 |
| 5 | Шеффилд Уэнсдей | 2:1 | Барнсли | 3 февраля 1923 |
| 6 | Болтон Уондерерс | 3:1 | Лидс Юнайтед | 3 февраля 1923 |
| 7 | Вулверхэмптон Уондерерс | 0:2 | Ливерпуль | 3 февраля 1923 |
| 8 | Мидлсбро | 1:1 | Шеффилд Юнайтед | 3 февраля 1923 |
| Переигровка | Шеффилд Юнайтед | 3:0 | Мидлсбро | 8 февраля 1923 |
| 9 | Вест Бромвич Альбион | 2:1 | Сандерленд | 3 февраля 1923 |
| 10 | Тоттенхэм Хотспур | 4:0 | Манчестер Юнайтед | 3 февраля 1923 |
| 11 | Брайтон энд Хоув Альбион | 1:1 | Вест Хэм Юнайтед | 3 февраля 1923 |
| Переигровка | Вест Хэм Юнайтед | 1:0 | Брайтон энд Хоув Альбион | 7 февраля 1923 |
| 12 | Плимут Аргайл | 4:1 | Брэдфорд Парк Авеню | 3 февраля 1923 |
| 13 | Миллуолл | 0:0 | Хаддерсфилд Таун | 3 февраля 1923 |
| Переигровка | Хаддерсфилд Таун | 3:0 | Миллуолл | 7 февраля 1923 |
| 14 | Челси | 0:0 | Саутгемптон | 3 февраля 1923 |
| Переигровка | Саутгемптон | 1:0 | Челси | 7 февраля 1923 |
| 15 | Чарльтон Атлетик | 2:0 | Престон Норт Энд | 3 февраля 1923 |
| 16 | Уиган Боро | 2:4 | Куинз Парк Рейнджерс | 3 февраля 1923 |
Третий раунд
Восемь матчей третьего раунда были назначены на субботу, 24 февраля 1923 года. В двух матчах была зафиксирована ничья, переигровки состоялись 28 февраля.
| # | Домашняя команда | Счёт | Выездная команда | Дата |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Бери | 0:0 | Саутгемптон | 24 февраля 1923 |
| Переигровка | Саутгемптон | 1:0 | Бери | 28 февраля 1923 |
| 2 | Ливерпуль | 1:2 | Шеффилд Юнайтед | 24 февраля 1923 |
| 3 | Дерби Каунти | 1:0 | Шеффилд Уэнсдей | 24 февраля 1923 |
| 4 | Куинз Парк Рейнджерс | 3:0 | Саут Шилдс | 24 февраля 1923 |
| 5 | Вест Хэм Юнайтед | 2:0 | Плимут Аргайл | 24 февраля 1923 |
| 6 | Хаддерсфилд Таун | 1:1 | Болтон Уондерерс | 24 февраля 1923 |
| Переигровка | Болтон Уондерерс | 1:0 | Хаддерсфилд Таун | 28 февраля 1923 |
| 7 | Кардифф Сити | 2:3 | Тоттенхэм Хотспур | 24 февраля 1923 |
| 8 | Чарльтон Атлетик | 1:0 | Вест Бромвич Альбион | 24 февраля 1923 |
Четвёртый раунд
Матчи четвёртого раунда были назначены на субботу, 10 марта 1923 года. В этом раунде произошла одна переигровка после завершения вничью матча между «Саутгемптоном» и «Вест Хэмом». В переигровке, которая состоялась через 5 дней после первой встречи между клубами, победителя опять выявить не удалось. Во второй переигровке, прошедшей 19 марта, победу одержал «Вест Хэм Юнайтед».
| # | Домашняя команда | Счёт | Выездная команда | Дата |
|---|---|---|---|---|
| 1 | Саутгемптон | 1:1 | Вест Хэм Юнайтед | 10 марта 1923 |
| Переигровка | Вест Хэм Юнайтед | 1:1 | Саутгемптон | 14 марта 1923 |
| Переигровка | Вест Хэм Юнайтед | 1:0 | Саутгемптон | 19 марта 1923 |
| 2 | Тоттенхэм Хотспур | 0:1 | Дерби Каунти | 10 марта 1923 |
| 3 | Куинз Парк Рейнджерс | 0:1 | Шеффилд Юнайтед | 10 марта 1923 |
| 4 | Чарльтон Атлетик | 0:1 | Болтон Уондерерс | 10 марта 1923 |
Полуфиналы
Полуфинальные матчи были сыграны в субботу, 24 марта 1923 года. Победу в них одержали клубы «Болтон Уондерерс» и «Вест Хэм Юнайтед», которые затем вышли в финал.
Финал
Финальный матч прошёл 28 апреля 1923 года на только что открытом стадионе «Уэмбли» в Лондоне. Это был первый футбольный матч, проведённый на «Уэмбли». «Болтон Уондерерс» одержал победу в матче со счётом 2:0 благодаря голам Дэвида Джека и Джека Смита. На матче присутствовал Король Великобритании Георг V и вручил Кубок Англии победившей команде.
Отчёт о матче
28 апреля 1923
|
| Болтон Уондерерс | 2:0 | Вест Хэм Юнайтед |
|---|---|---|
Дэвид Джек  2'Джек Смит 53'
|
[www.thefa.com/TheFACup/TheFACup/History/Postings/2003/11/46575.htm (отчёт)] |
     Болтон Уондерерс
|
Вест Хэм Юнайтед
|
Напишите отзыв о статье "Кубок Англии по футболу 1922/1923"
Примечания
Ссылки
- [www.thefa.com/TheFACup/FACompetitions/TheFACup/Archive Архив результатов Кубка Англии по сезонам] на сайте TheFA.com (англ.)
- [www.rsssf.com/tablese/engcup1923.html Кубок Англии 1922/23] на сайте RSSSF.com (англ.)
- [www.soccerbase.com/tournaments/tournament.sd?tourn_id=694 Кубок Англии 1922/23] на сайте Soccerbase.com (англ.)
Отрывок, характеризующий Кубок Англии по футболу 1922/1923
– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.– Ma bonne amie, je crains que le fruschtique (comme dit Фока – повар) de ce matin ne m'aie pas fait du mal. [Дружочек, боюсь, чтоб от нынешнего фриштика (как называет его повар Фока) мне не было дурно.]
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.
Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…
– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другой свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что то.
– Слава Богу! – сказал голос. – А батюшка?
– Почивать легли, – отвечал голос дворецкого Демьяна, бывшего уже внизу.
Потом еще что то сказал голос, что то ответил Демьян, и шаги в теплых сапогах стали быстрее приближаться по невидному повороту лестницы. «Это Андрей! – подумала княжна Марья. Нет, это не может быть, это было бы слишком необыкновенно», подумала она, и в ту же минуту, как она думала это, на площадке, на которой стоял официант со свечой, показались лицо и фигура князя Андрея в шубе с воротником, обсыпанным снегом. Да, это был он, но бледный и худой, и с измененным, странно смягченным, но тревожным выражением лица. Он вошел на лестницу и обнял сестру.
– Вы не получили моего письма? – спросил он, и не дожидаясь ответа, которого бы он и не получил, потому что княжна не могла говорить, он вернулся, и с акушером, который вошел вслед за ним (он съехался с ним на последней станции), быстрыми шагами опять вошел на лестницу и опять обнял сестру. – Какая судьба! – проговорил он, – Маша милая – и, скинув шубу и сапоги, пошел на половину княгини.
Маленькая княгиня лежала на подушках, в белом чепчике. (Страдания только что отпустили ее.) Черные волосы прядями вились у ее воспаленных, вспотевших щек; румяный, прелестный ротик с губкой, покрытой черными волосиками, был раскрыт, и она радостно улыбалась. Князь Андрей вошел в комнату и остановился перед ней, у изножья дивана, на котором она лежала. Блестящие глаза, смотревшие детски, испуганно и взволнованно, остановились на нем, не изменяя выражения. «Я вас всех люблю, я никому зла не делала, за что я страдаю? помогите мне», говорило ее выражение. Она видела мужа, но не понимала значения его появления теперь перед нею. Князь Андрей обошел диван и в лоб поцеловал ее.
– Душенька моя, – сказал он: слово, которое никогда не говорил ей. – Бог милостив. – Она вопросительно, детски укоризненно посмотрела на него.
– Я от тебя ждала помощи, и ничего, ничего, и ты тоже! – сказали ее глаза. Она не удивилась, что он приехал; она не поняла того, что он приехал. Его приезд не имел никакого отношения до ее страданий и облегчения их. Муки вновь начались, и Марья Богдановна посоветовала князю Андрею выйти из комнаты.
Акушер вошел в комнату. Князь Андрей вышел и, встретив княжну Марью, опять подошел к ней. Они шопотом заговорили, но всякую минуту разговор замолкал. Они ждали и прислушивались.
– Allez, mon ami, [Иди, мой друг,] – сказала княжна Марья. Князь Андрей опять пошел к жене, и в соседней комнате сел дожидаясь. Какая то женщина вышла из ее комнаты с испуганным лицом и смутилась, увидав князя Андрея. Он закрыл лицо руками и просидел так несколько минут. Жалкие, беспомощно животные стоны слышались из за двери. Князь Андрей встал, подошел к двери и хотел отворить ее. Дверь держал кто то.
– Нельзя, нельзя! – проговорил оттуда испуганный голос. – Он стал ходить по комнате. Крики замолкли, еще прошло несколько секунд. Вдруг страшный крик – не ее крик, она не могла так кричать, – раздался в соседней комнате. Князь Андрей подбежал к двери; крик замолк, послышался крик ребенка.
«Зачем принесли туда ребенка? подумал в первую секунду князь Андрей. Ребенок? Какой?… Зачем там ребенок? Или это родился ребенок?» Когда он вдруг понял всё радостное значение этого крика, слезы задушили его, и он, облокотившись обеими руками на подоконник, всхлипывая, заплакал, как плачут дети. Дверь отворилась. Доктор, с засученными рукавами рубашки, без сюртука, бледный и с трясущейся челюстью, вышел из комнаты. Князь Андрей обратился к нему, но доктор растерянно взглянул на него и, ни слова не сказав, прошел мимо. Женщина выбежала и, увидав князя Андрея, замялась на пороге. Он вошел в комнату жены. Она мертвая лежала в том же положении, в котором он видел ее пять минут тому назад, и то же выражение, несмотря на остановившиеся глаза и на бледность щек, было на этом прелестном, детском личике с губкой, покрытой черными волосиками.
«Я вас всех люблю и никому дурного не делала, и что вы со мной сделали?» говорило ее прелестное, жалкое, мертвое лицо. В углу комнаты хрюкнуло и пискнуло что то маленькое, красное в белых трясущихся руках Марьи Богдановны.
Через два часа после этого князь Андрей тихими шагами вошел в кабинет к отцу. Старик всё уже знал. Он стоял у самой двери, и, как только она отворилась, старик молча старческими, жесткими руками, как тисками, обхватил шею сына и зарыдал как ребенок.
Через три дня отпевали маленькую княгиню, и, прощаясь с нею, князь Андрей взошел на ступени гроба. И в гробу было то же лицо, хотя и с закрытыми глазами. «Ах, что вы со мной сделали?» всё говорило оно, и князь Андрей почувствовал, что в душе его оторвалось что то, что он виноват в вине, которую ему не поправить и не забыть. Он не мог плакать. Старик тоже вошел и поцеловал ее восковую ручку, спокойно и высоко лежащую на другой, и ему ее лицо сказало: «Ах, что и за что вы это со мной сделали?» И старик сердито отвернулся, увидав это лицо.
Еще через пять дней крестили молодого князя Николая Андреича. Мамушка подбородком придерживала пеленки, в то время, как гусиным перышком священник мазал сморщенные красные ладонки и ступеньки мальчика.
