Кубок Федерации по теннису

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Кубок Федерации (англ. Fed Cup, до 1995 г. — Federation Cup) — крупнейшие международные командные соревнования в женском теннисе. Организатором турнира является Международная федерация тенниса.

В мужском турнире аналогичное соревнование носит название Кубка Дэвиса.





История

Зарождение

Идея проведения турнира зародилась в 1919 г., когда миссис Хейзел Хочкисс-Уайтмен выдвинула концепцию женского командного соревнования. Предложение не было поддержано, и тогда, в 1923 г., она предоставила приз для победителя ежегодной встречи команд США и Великобритании, которые в то время были сильнейшими в мировом теннисе.

В начале 1960-х гг. на идею вновь обратили внимание при участии миссис Нелл Хопман (англ.), жены легендарного австралийского теннисиста, капитана команды Кубка Дэвиса Гарри Хопмана. В конце концов, турнир был проведён в честь 50-летия Международной федерации тенниса в 1963 г. в Queen’s Club, Лондон. В турнире могли выступать команды любых стран, а не только США и Великобритании. Ожидаемый многими с нетерпением, он получил огромный успех. В соревнованиях выступили 16 команд, среди которых была практически вся мировая элита тенниса того времени. Победила в самом первом турнире команда США.

Развитие

Число команд-участниц уже первого турнира было велико, несмотря на то, что им не выплачивались призовые деньги и участникам приходилось полностью себя обеспечивать в поездке и выступлениях. С появлением спонсоров в 1970-х гг. число стран-участников возросло ещё больше. К 1994 г. их количество достигло 73. Это требовало от страны, принимающей турнир, наличия целого теннисного комплекса для проведения матчей. В то же время, такое крупное событие придавало значительное ускорение развитию вида спорта в принимающей стране.

Изменение формата

Рост числа стран-участников привёл к вводу квалификационных соревнований в 1992 г. В 1995 г. был изменён формат проведения Кубка. Основываясь на успешном опыте проведения Кубка Дэвиса, организаторы турнира сменили схему, дав возможность командам проводить матчи за свою страну у себя дома, что ещё более способствовало росту популярности. После очередного изменения формата в 2005 г., сильнейшие теннисные нации были выделены в две Мировые группы по 8 стран в каждой, которые разыгрывают в течение года Кубок. Остальные участники разделены на зональные квалификационные группы.

В розыгрыше Кубка Федерации 2005 г. приняло участие 88 команд из разных стран.

Формат турнира

Текущая структура

Матчи Кубка Федерации проводятся между командами, разделёнными на разные уровни и группы. Победители и аутсайдеры в группах переходят в следующем сезоне на другой уровень.

Первые два уровня представлены Мировой группой I и Мировой группой II (World Group I, World Group II), матчи в них проводятся по олимпийской системе (проигравшая команда выбывает из турнира). Команды Мировой группы I, проигравшие в первом раунде турнира, играют квалификационный турнир с четырьмя лучшими командами Мировой группы II за право выступать в следующем сезоне в высшей группе. Аутсайдеры Мировой группы II играют квалификационный турнир с лучшими командами низших уровней за право выступать в Мировой группе II в следующем сезоне.

Последующие уровни разделены по зонам: Америка (2 группы), Европа/Африка (3 группы), Азия/Океания (2 группы), матчи в них проводятся по круговой системе, которые несколько различаются в разных зонах. По результатам турниров выбирается по одной лучшей команде из зон Америки и Азии/Океании, а также две лучшие команды из зоны Европы/Африки, которые получают право играть квалификационный турнир с аутсайдерами Мировой группы II. Победители квалификации выступают в следующем году в Мировой группе II, а проигравшие переходят в зональные группы.

Правила проведения матчей

Встречи между командами Мировых групп, а также квалификационные турниры состоят из пяти матчей, которые играются в течение двух дней. Для победы необходимо выиграть минимум три из пяти. В первый день играются одиночные матчи. Во второй день соперники одиночных матчей меняются местами и играются ещё два матча, а завершает встречу парная игра.

В зональных группах встречи проводятся в трёх матчах и в один день: два одиночные игры и одна парная.

Победители

Наибольшее количество раз Кубок выигрывала сборная США — 17 раз; девять побед на счету сборной Чехии (включая успехи времён Чехословакии), а семь — у австралиек. Сборная России выигрывала турнир четырежды.

Напишите отзыв о статье "Кубок Федерации по теннису"

Примечания

  1. Недостижимое достижение. В настоящее время командам запрещено заявлять на матчи теннисисток, недостигших 14-летнего возраста.
  2. [www.fedcup.com/en/statistics/general-records.aspx Рекорды Кубка Федерации], fedcup.com  (англ.)

См. также

Ссылки

  • [www.fedcup.com Официальный сайт]  (англ.)


Отрывок, характеризующий Кубок Федерации по теннису

Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.


Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал:
– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.