Кугушев, Вячеслав Александрович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Вячеслав Александрович Кугушев

245px
Род деятельности:

член Государственного совета, участник русского революционного движения

Князь Вячеслав Александрович Кугушев (22 января (3 февраля) 1863, Уфа — 30 августа 1944, Москва) — член Государственного совета по выборам, кадет, участник русского революционного движения.



Биография

Родился в семье князя А. И. Кугушева, крупного землевладельца и владельца золотых приисков. Учился в Уфимской гимназии вместе с В. Л. Бурцевым. Из четвертого класса Уфимской гимназии отец перевел его в 1-ю Санкт-Петербургскую военную гимназию, которую Кугушев окончил в 1881 году.

Учился в Санкт-Петербургском Лесном институте. Входил в социал-демократический кружок во главе с Д. Благоевым. Вел работу по созданию дочерних кружков, распространению прокламаций.

В 1884 арестован в Пензенской деревне, поскольку его фамилия была найдена в бумагах Г. А. Лопатина. Был освобождён через месяц по ходатайству родственников. В 1886—1893 — помощник лесничего в Уфимской губернии. В 1887 году арестовывался, провёл в заключении 4 месяца.

В 1898 был избран членом Уфимской губернской земской управы.

С 1901 привлечён А. Д. Цюрупой к работе в организациях РСДРП. В 1901 в имении Кугушева Бекетово был учрежден Уральский союз социал-демократов и социалистов-революционеров. 1902 году собрался уехать за границу для установления связей с революционерами, но был арестован. Полтора года провёл в тюрьме без предъявления обвинения. Был сослан в Олонецкую губернию, откуда бежал за границу в июле 1905 года. Оказывал партии большую денежную помощь, выполнял поручения ЦК РСДРП. Находясь в ссылке, продал своё тамбовское поместье «Отрада» и 108 тысяч рублей передал в кассу социал-демократов.

После объявления амнистии вернулся в Россию. 24 марта 1906 года был избран в члены Государственного совета от Уфимского губернского земства. С 1906 член Конституционно-демократической партии, до февраля 1918 был одним из руководителей комитетов этой партии в Уфе и Самаре.

В 1909—1917 годах работал в Донском земельном банке в Самаре. В 1910 женился (второй брак) на Анне Дмитриевне Цюрюпе (1883—1968), сестре известного большевика Александра Цюрупы, которого назначил управляющим своим имением. В Самаре руководил масонской ложей, входившей в союз Великого Востока народов России. Заседания ложи проходили на квартире Кугушева. В феврале 1917 года вёл агитацию среди солдат в Самаре. После февральской революции был комиссаром тюрьмы.

После Октябрьской революции 1917 года работал в Управлении Наркомпрода по Уфимской губернии. В годы Гражданской войны выполнял ряд заданий В. И. Ленина; в ноябре 1918 уполномоченный ВЦИК по освобождению большевиков-заложников, арестованных колчаковцами в Уфе. Помог обменять заложников «красных» на «белых» в Уфе. Совместно с ним тогда в Уфе действовал виднейший кадет и масон О. И. Минор.

В феврале 1919 официально заявил о выходе из кадетской партии и поддержке политики большевиков.

В 1919—1923 работал в Комитете помощи голодающим. В 1923—1930 годах — инспектор Всероссийского кооперативного банка. С 1930 персональный пенсионер. Во время Великой Отечественной Войны был эвакуирован в Башкирию, жил в селе Булгаково. В начале 1944 вернулся в Москву.

Попал под трамвай. Похоронен на Новодевичьем кладбище.

Напишите отзыв о статье "Кугушев, Вячеслав Александрович"

Литература

  • Ленин В. И., [Письмо] В. А. Кугушеву, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 51;
  • Шейнис З., Повесть о князе Кугушеве, беспартийном большевике, «Юность», 1967, № 6.
  • Писаренко Э. Е. Кадет князь В. А. Кугушев // Вопросы истории. 1997 № 2. с. 150—156.
  • А. И. Серков. Русское масонство 1731—2000. Энциклопедический словарь. Москва. РОССПЭН. 2001.

Ссылки

  • [www.archive.gov.tatarstan.ru/magazine/go/anonymous/main/?path=mg:/numbers/2003_1_2/04/04_1/ Встречи с князем В. А. Кугушевым]

Отрывок, характеризующий Кугушев, Вячеслав Александрович

«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.