Кудашев

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Кудашева»)
Перейти к: навигация, поиск

Куда́шев — татарская, башкирская и русская фамилия, происходящая от мужского личного имени Кудаш мордовского или тюркского происхождения[1]. Аналогичное происхождение имеет и фамилия Кудашо́в. Известен род князей татарского происхождения Кудашевых, происходящий от князя по имени Кудаш, сына темниковского мурзы князя Ефая, жившего в первой половине XVI века.

Известные носители фамилии:

  • Кудашев, Алексей Иванович — русский писатель-фантаст, главный редактор журнала «Недра».
  • Кудашёв, Василий Михайлович (1902—1941) — русский советский писатель.
  • Кудашев, Владимир:
  • Куда́шева:

    Двойные фамилии:



    См. также

    Напишите отзыв о статье "Кудашев"

    Примечания

    1. Никонов В. А. [slovari.yandex.ru/dict/nikonov/article/nik/nik-0319.htm Словарь русских фамилий](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2867 дней)).
    __DISAMBIG__

    Отрывок, характеризующий Кудашев

    Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
    Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
    «Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
    Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.


    С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
    Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
    Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.