Кудаш, Сайфи Фаттахович

Кудаш Сайфи Фаттахович
башк. Сәйфетдин Фәттәхетдин улы Ҡудашев, тат. Сәйфи Фаттах улы Кудашев
Имя при рождении:	Сайфетдин Фаттахетдинович Кудашев
Псевдонимы:	Сайфи Кудаш (башк. Сәйфи Ҡудаш, тат. Сәйфи Кудаш)
Дата рождения:	21 сентября (3 октября) 1894(1894-10-03)
Место рождения:	деревня Кляшево, Уфимская губерния, Российская империя
Дата смерти:	26 июня 1993(1993-06-26) (98 лет)
Место смерти:	Уфа, Башкортостан, Российская Федерация
Гражданство:	Россия Россия → СССР СССР
Род деятельности:	прозаик, поэт
Годы творчества:	1916—1985
Язык произведений:	татарский, башкирский, а также русский
Дебют:	1913
Премии:	Республиканская премия имени Салавата Юлаева (1985 год)
Награды:

Сайфи́ Куда́ш (настоящее имя — Кудаш Сайфи Фаттахович; башк. Сәйфи Ҡудаш, тат. Сәйфи Кудаш); башк. Сәйфетдин Фәттәхетдин улы Ҡудашев, тат. Сәйфи Фәттах улы Кудашев; 1894—1993) — татарский, башкирский поэт и писатель, народный поэт Башкирской АССР (1964). Член ВКП(б) с 1939 года.

Биография

Кудаш Сайфи Фаттахович родился в 1894 году в деревне Кляшево, ныне Чишминского района Башкортостана, в семье крестьянина-середняка, по национальности татарин.. Учился три года в Уфе в медресе «Галия». Студенты учились музыке, посещали литературные кружки, выпускали рукописные журналы, для них Сайфи писал свои первые стихи и юморески. Начал писать в 1913 под влиянием Г. Тукая и М. Гафури. В стихах Кудаша звучали мотивы страдания народа, протест против гнета самодержавия («Моя среда», «Мир», «Когда же кончится»), сочувствие к бесправным женщинам («Салима», «Несчастная Муслима»).

После Октябрьской революции работал учителем в школе. В своей родной деревне Кляшево он организовал комитет взаимопомощи, активное участие принимал вместе со своими братьями в клубе в работе драматического кружка.

Юмористические стихи Кудаш печатал в журнале «Кармак» (1916, Оренбург). Стихи были направлены против духовенства, являвшегося тогда вернейшей опорой самодержавия, против религии и религиозных обрядов.

В период между Февральской и Октябрьской пролетарской революциями С. Кудаш перешел к тематике национально-освободительного движения. В 20-е годы ХХ века когда национальный парламент стал орудием контрреволюционных сил, С. Кудаш в своем творчестве обратился к политически злободневным темам. Стихи «Вперед», «Долой войны», «Земля», «Татарская буржуазия», «Предателям» указывают на поворот писателя к социализму.

Первые сборники стихов — «Песни свободы» («Азатлык җырлары») и «О белобилетниках» («Ак билетлар бәете») вышли на татарском языке в 1917, после Февральской революции.

С 1921 года стихи Сайфи Кудаша «Вместе», «Соха и плуг», «Идут», «Новая деревня», «Песнь селькора» и др. посвящены борьбе с последствиями голода, перестройке сельского хозяйства, организации культурной работы в деревне. Накануне колхозного движения и ликвидации кулачества как класса Кудаш написал ряд стихов и поэм об организации артелей и поднятии урожая.

В начале колхозного движения поэт, под впечатлением исторического письма т. Сталина написал большое стихотворение под названием «Письмо» и «Колхозный марш» (последнее переложено на музыку).

В 1925 году переехал жить в Уфу. В Уфе он близко познакомился с писателями Мажитом Гафури и Сагитом Рамиевым.

В 1930 году он был назначен редактором журнала «Октябрь» (ныне «Агидель»).

Член РАПП. За связь с националистической контрреволюционной организацией «Джидиган» («Большая медведица») был исключен из рядов РАПП. Однако после постановления ЦК от 23/IV 1932 он изменил свои взгляды и переключился на творческую работу в соответствии с решениями партии. Его принимают в СП СССР.

С середины 1930-х годов Сайфи Кудаш полностью посвятил себя литературному творчеству. Написал более 80 книг. Многие из них переведены на другие языки.

В 1964 году Сайфи Кудашу было присвоено звание народного поэта Башкирской АССР, а в 1985 году за книгу «Стихи и поэмы» он был удостоен премии имени Салавата Юлаева.

Произведения С. Кудаш писал на татарском, башкирском, а также русском языках.

Основные произведения

• Сборник стихов «Песни свободы» («Азатлык җырлары», 1917 г.)
• Сборник стихов «О белобилетниках» («Ак билетлар бәете», 1917 г.)
• Роман в стихах «Кушкаин» («Кушкаен», 1936—1959).
• Сборники лирических стихотворений «Любовь и ненависть» (1942), «В моём саду» («Минең баҡсамда», 1964), «Стихи» (1974);

«...Я готов для Родины трудиться Каждой капелькой из года в год. Влага родника тебе годится? Так возьми её, родной народ».

С. Кудаш

• Историко-биографическая повесть «Навстречу весне» (1954)
• Стихи «На безмежных полях», «Артель», «В ожидании весны», «Куколь», «Песнь лебеды», «Праздник урожая». Его произведения для детей — «При помещиках», «Коллективная жизнь», «Будь готов» — переиздавались и в переводе на башкирский язык.
• Песни свободы, Сб. стихов, изд-во бр. Хусаиновых, Уфа, 1917;
• Песни плуга — Сабан җырлары, Сб. стихов, Башгиз, Уфа, 1926;
• Герой борьбы — Көрәш батыры, Сб. стихов, Центриздат, М., 1928;
• Коллективная жизнь, Рассказ в стихах для детей, Башгиз, Уфа, 1930;
• В ожидании весны (Яҙҙы ҡаршылағанда). Сб. стихов, Башкиз, Уфа, 1930;
• Поэма «Письмо» («Хат», 1930 г.)
• Сборник стихов «Листопад» («Япраҡтар ҡойылғанда», 1960);
• Сборник стихов «В моем саду» («Минең баҡсамда», 1964);
• Во времена помещиков, Рассказ для детей, Башюниадат, Уфа, 1934;
• Второй шаг, Роман в стихах, 1935
• Вторая молодость, Башюниздат, Уфа, 1934; Свекла Нурулла, поэма, Башюниздат, 1935;
• Две березы, Повесть в стихах, Уфа, Башюнниздат, 1935;
• Сборник стихов «Закон счастья» («Бәхет законы», 1937 г.)
• Сборник стихов «Республика поет» («Республика йырлай», 1940 г.)
• Сборник стихов «Стихи С.Кудаша» («Сәйфи Кудаш шигырьләре», 1941 г.)
• Книга стихов «Призыв» («Саҡырыу», 1942)
• Книга стихов «От всего сердца», («Бөтен йөрәктән», 1943 г.)
• Поэма «Мой односельчанин» («Минем авылдашым», 1943 г.)
• Чаяния татарина, Сб. стихов, изд. то же, Уфа, 1947
• Мемуары «Незабываемые минуты» («Хәтерҙә ҡалған минуттар», 1957 г.)
• Мемуары «По следам юности» («Йәшлек эҙҙәре буйлап», 1964 г.)

Произведения для детей:

• «Когда были бояре» («Баярлар бар чакта», 1928 г.)
• Сборники стихов «Будь готов» («Әзер бул», 1935 г.)
• «Счастливое детство» («Бәхетле балачак», 1935 г.)

Награды и премии

• народный поэт БАССР (1964)
• орден Ленина (06.1955)
• три ордена Трудового Красного Знамени (28.03.1943, 1969, 1971)
• орден Дружбы народов (1974)
• орден «Знак Почёта» (1949)
• заслуженный работник культуры РСФСР (1984)
• Государственная премия БАССР имени Салавата Юлаева (1985)

Литература

• Нигмати Г., Десять лет татарской литературы, 1930;
• Гирфанов К., Стихи С. Кудаша, статья в газете «Коммуна», орг. Башобкома ВКП(б) и Баш. ЦИК, № 51, 52, 1934.

Ссылки

• Сафуанов С. Г. Кудаш Сайфи.// Башкортостан: краткая энциклопедия. — Уфа: Научное издательство «Башкирская энциклопедия», 1996.
• Сафуанов С. Г. Кудаш Сайфи.// Башкирская энциклопедия. — Уфа: Научное издательство «Башкирская энциклопедия».
• [feb-web.ru/feb/kle/kle-abc/ke3/ke3-8724.htm Сайфи Кудаш в Краткой литературной энциклопедии]
• [bashkortostan450.ru/celebrities/writers/kudash Сайфи Кудаш]
• Сайфи Кудаш // Литературная энциклопедия
• [www.agidel.ru/1index.php?param1=3192&tab=7 Когда стреляет каждая строка]

Отрывок, характеризующий Кудаш, Сайфи Фаттахович

Солдаты товарищи, шедшие рядом с Пьером, не оглядывались, так же как и он, на то место, с которого послышался выстрел и потом вой собаки; но строгое выражение лежало на всех лицах.


Депо, и пленные, и обоз маршала остановились в деревне Шамшеве. Все сбилось в кучу у костров. Пьер подошел к костру, поел жареного лошадиного мяса, лег спиной к огню и тотчас же заснул. Он спал опять тем же сном, каким он спал в Можайске после Бородина.
Опять события действительности соединялись с сновидениями, и опять кто то, сам ли он или кто другой, говорил ему мысли, и даже те же мысли, которые ему говорились в Можайске.
«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
– Ca lui est bien egal, – проворчал он, быстро обращаясь к солдату, стоявшему за ним. – …brigand. Va! [Ему все равно… разбойник, право!]
И солдат, вертя шомпол, мрачно взглянул на Пьера. Пьер отвернулся, вглядываясь в тени. Один русский солдат пленный, тот, которого оттолкнул француз, сидел у костра и трепал по чем то рукой. Вглядевшись ближе, Пьер узнал лиловую собачонку, которая, виляя хвостом, сидела подле солдата.
– А, пришла? – сказал Пьер. – А, Пла… – начал он и не договорил. В его воображении вдруг, одновременно, связываясь между собой, возникло воспоминание о взгляде, которым смотрел на него Платон, сидя под деревом, о выстреле, слышанном на том месте, о вое собаки, о преступных лицах двух французов, пробежавших мимо его, о снятом дымящемся ружье, об отсутствии Каратаева на этом привале, и он готов уже был понять, что Каратаев убит, но в то же самое мгновенье в его душе, взявшись бог знает откуда, возникло воспоминание о вечере, проведенном им с красавицей полькой, летом, на балконе своего киевского дома. И все таки не связав воспоминаний нынешнего дня и не сделав о них вывода, Пьер закрыл глаза, и картина летней природы смешалась с воспоминанием о купанье, о жидком колеблющемся шаре, и он опустился куда то в воду, так что вода сошлась над его головой.
Перед восходом солнца его разбудили громкие частые выстрелы и крики. Мимо Пьера пробежали французы.
– Les cosaques! [Казаки!] – прокричал один из них, и через минуту толпа русских лиц окружила Пьера.
Долго не мог понять Пьер того, что с ним было. Со всех сторон он слышал вопли радости товарищей.
– Братцы! Родимые мои, голубчики! – плача, кричали старые солдаты, обнимая казаков и гусар. Гусары и казаки окружали пленных и торопливо предлагали кто платья, кто сапоги, кто хлеба. Пьер рыдал, сидя посреди их, и не мог выговорить ни слова; он обнял первого подошедшего к нему солдата и, плача, целовал его.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
– Сколько? – спросил Долохов у казака, считавшего пленных.
– На вторую сотню, – отвечал казак.
– Filez, filez, [Проходи, проходи.] – приговаривал Долохов, выучившись этому выражению у французов, и, встречаясь глазами с проходившими пленными, взгляд его вспыхивал жестоким блеском.
Денисов, с мрачным лицом, сняв папаху, шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.


С 28 го октября, когда начались морозы, бегство французов получило только более трагический характер замерзающих и изжаривающихся насмерть у костров людей и продолжающих в шубах и колясках ехать с награбленным добром императора, королей и герцогов; но в сущности своей процесс бегства и разложения французской армии со времени выступления из Москвы нисколько не изменился.
От Москвы до Вязьмы из семидесятитрехтысячной французской армии, не считая гвардии (которая во всю войну ничего не делала, кроме грабежа), из семидесяти трех тысяч осталось тридцать шесть тысяч (из этого числа не более пяти тысяч выбыло в сражениях). Вот первый член прогрессии, которым математически верно определяются последующие.
Французская армия в той же пропорции таяла и уничтожалась от Москвы до Вязьмы, от Вязьмы до Смоленска, от Смоленска до Березины, от Березины до Вильны, независимо от большей или меньшей степени холода, преследования, заграждения пути и всех других условий, взятых отдельно. После Вязьмы войска французские вместо трех колонн сбились в одну кучу и так шли до конца. Бертье писал своему государю (известно, как отдаленно от истины позволяют себе начальники описывать положение армии). Он писал:
«Je crois devoir faire connaitre a Votre Majeste l'etat de ses troupes dans les differents corps d'annee que j'ai ete a meme d'observer depuis deux ou trois jours dans differents passages. Elles sont presque debandees. Le nombre des soldats qui suivent les drapeaux est en proportion du quart au plus dans presque tous les regiments, les autres marchent isolement dans differentes directions et pour leur compte, dans l'esperance de trouver des subsistances et pour se debarrasser de la discipline. En general ils regardent Smolensk comme le point ou ils doivent se refaire. Ces derniers jours on a remarque que beaucoup de soldats jettent leurs cartouches et leurs armes. Dans cet etat de choses, l'interet du service de Votre Majeste exige, quelles que soient ses vues ulterieures qu'on rallie l'armee a Smolensk en commencant a la debarrasser des non combattans, tels que hommes demontes et des bagages inutiles et du materiel de l'artillerie qui n'est plus en proportion avec les forces actuelles. En outre les jours de repos, des subsistances sont necessaires aux soldats qui sont extenues par la faim et la fatigue; beaucoup sont morts ces derniers jours sur la route et dans les bivacs. Cet etat de choses va toujours en augmentant et donne lieu de craindre que si l'on n'y prete un prompt remede, on ne soit plus maitre des troupes dans un combat. Le 9 November, a 30 verstes de Smolensk».
[Долгом поставляю донести вашему величеству о состоянии корпусов, осмотренных мною на марше в последние три дня. Они почти в совершенном разброде. Только четвертая часть солдат остается при знаменах, прочие идут сами по себе разными направлениями, стараясь сыскать пропитание и избавиться от службы. Все думают только о Смоленске, где надеются отдохнуть. В последние дни много солдат побросали патроны и ружья. Какие бы ни были ваши дальнейшие намерения, но польза службы вашего величества требует собрать корпуса в Смоленске и отделить от них спешенных кавалеристов, безоружных, лишние обозы и часть артиллерии, ибо она теперь не в соразмерности с числом войск. Необходимо продовольствие и несколько дней покоя; солдаты изнурены голодом и усталостью; в последние дни многие умерли на дороге и на биваках. Такое бедственное положение беспрестанно усиливается и заставляет опасаться, что, если не будут приняты быстрые меры для предотвращения зла, мы скоро не будем иметь войска в своей власти в случае сражения. 9 ноября, в 30 верстах от Смоленка.]
Ввалившись в Смоленск, представлявшийся им обетованной землей, французы убивали друг друга за провиант, ограбили свои же магазины и, когда все было разграблено, побежали дальше.