Кудичини, Карло

Карло Кудичини
Общая информация
Прозвище	Капитан Карлос
Родился
Гражданство	Италия Ирландия
Рост	185 см
Вес	80 кг
Позиция	вратарь
Информация о клубе
Клуб	Ирландия (мол.)
Должность	тренер вратарей
Карьера
Молодёжные клубы
	Милан
Клубная карьера*
1992—1995	Милан	0 (0)
1993—1994	→  Комо	6 (-4)
1995—1996	Прато	30 (-27)
1996—1997	Лацио	1 (-0)
1997—1999	Кастель-ди-Сангро	46 (-44)
1999—2009	Челси	142 (-151)
2009—2012	Тоттенхэм Хотспур	16 (-14)
2013	Лос-Анджелес Гэлакси	21 (-28)
Национальная сборная**
1990—1992	Италия (до 18)	19 (-9)
1992—1993	Италия (до 21)	1 (-0)
2002	Италия	1 (-1)
Тренерская карьера
2015—н.в.	Ирландия (мол.)	тренер вратарей
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 12 марта 2015. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Ка́рло Кудичи́ни (итал. Carlo Cudicini; 6 сентября 1973, Милан) — итальянский футболист, вратарь, тренер.

Карьера

Клубная

Начинал выступать в «Милане», в клубе, где в 60-е годы блистал его отец, Фабио Кудичини, названный болельщиками команды лучшим голкипером «Россонери» двадцатого века. Молодой Карло играл за «Милан» в двух матчах Лиги чемпионов, но ни разу не появлялся в матчах Серии A. Затем он выступал за клубы «Комо» и «Прато» в низших итальянских лигах. В 1996 году Карло перешёл в «Лацио», однако сыграл за римский клуб лишь один матч в лиге, так как получил травму кисти, выбившую его из игры на два года и ещё долгое время напоминавшую о себе. Затем были примерно два года в одной из низших лиг, в клубе «Кастель ди Сангро», за который он по причине проблем со здоровьем провёл лишь 14 игр.

В 1999 году Кудичини был приобретён за 160 тысяч фунтов стерлингов тренером лондонского «Челси» Джанлукой Виалли. Сначала Кудичини был взят «Челси» в аренду на сезон, а потом полностью перешёл в клуб. Изначально Кудичини приобретался на роль резервного голкипера — место в воротах «Челси» занимал Эд де Гуй. Однако Кудичини вытеснил из состава де Гуя, а затем выиграл борьбу за место в составе у другого конкурента — Марка Боснича. Карло был назван Игроком года «Челси» сезона 2001/2002. Летом 2004 года «Челси» приобрёл Петра Чеха, который сразу вытеснил Карло из состава; спустя некоторое время Карло, и без того пропускавший матчи из-за проблем со здоровьем, получил ещё одну травму; следующие 4,5 года Кудичини являлся вторым вратарём команды.

26 января 2009 г. Карло перешёл в «Тоттенхэм» на правах свободного агента, расторгнув контракт с «Челси» по обоюдному согласию.

За «Тоттенхэм Хотспур» провел 11 матчей, в которых единожды отстоял «на ноль». Травма полученная в ноябре 2009 выбила Карло из состава. В апреле 2010 Карло возобновил тренировки, что стало очень радостной новостью для поклонников лондонской команды. 24 мая 2011 года продлил контракт со «шпорами» сроком на 1 год.

1 января 2013 года Кудичини на правах свободного агента перешёл в «Лос-Анджелес Гэлакси».

В сборной

Имеет опыт игры за юношеские и молодёжную сборные Италии в начале 1990-х годов; в взрослую сборную страны провёл единственный матч против Турции 20 ноября 2002 года (1:1).

Достижения

Командные

«Милан»

• Чемпион Серии A (1): 1992/93
• Обладатель Суперкубка Италии (1): 1994
• Итого: 2 трофея

«Челси»

• Чемпион Премьер-лиги (2): 2004/05, 2005/06
• Обладатель Кубка Англии (2): 2000, 2007
• Обладатель Кубка Футбольной лиги (2): 2005, 2007
• Обладатель Суперкубка Англии (2): 2000, 2005
• Итого: 8 трофеев

Личные

• Игрок года по версии болельщиков «Челси» (1): 2002

Ссылки

• [www.transfermarkt.com/carlo-cudicini/profil/spieler/3151 Профиль на сайте transfermarkt.com] (англ.)

Отрывок, характеризующий Кудичини, Карло

– Ура ра ра! – заревели тысячи голосов. Пока кричали солдаты, Кутузов, согнувшись на седле, склонил голову, и глаз его засветился кротким, как будто насмешливым, блеском.
– Вот что, братцы, – сказал он, когда замолкли голоса…
И вдруг голос и выражение лица его изменились: перестал говорить главнокомандующий, а заговорил простой, старый человек, очевидно что то самое нужное желавший сообщить теперь своим товарищам.
В толпе офицеров и в рядах солдат произошло движение, чтобы яснее слышать то, что он скажет теперь.
– А вот что, братцы. Я знаю, трудно вам, да что же делать! Потерпите; недолго осталось. Выпроводим гостей, отдохнем тогда. За службу вашу вас царь не забудет. Вам трудно, да все же вы дома; а они – видите, до чего они дошли, – сказал он, указывая на пленных. – Хуже нищих последних. Пока они были сильны, мы себя не жалели, а теперь их и пожалеть можно. Тоже и они люди. Так, ребята?
Он смотрел вокруг себя, и в упорных, почтительно недоумевающих, устремленных на него взглядах он читал сочувствие своим словам: лицо его становилось все светлее и светлее от старческой кроткой улыбки, звездами морщившейся в углах губ и глаз. Он помолчал и как бы в недоумении опустил голову.
– А и то сказать, кто же их к нам звал? Поделом им, м… и… в г…. – вдруг сказал он, подняв голову. И, взмахнув нагайкой, он галопом, в первый раз во всю кампанию, поехал прочь от радостно хохотавших и ревевших ура, расстроивавших ряды солдат.
Слова, сказанные Кутузовым, едва ли были поняты войсками. Никто не сумел бы передать содержания сначала торжественной и под конец простодушно стариковской речи фельдмаршала; но сердечный смысл этой речи не только был понят, но то самое, то самое чувство величественного торжества в соединении с жалостью к врагам и сознанием своей правоты, выраженное этим, именно этим стариковским, добродушным ругательством, – это самое (чувство лежало в душе каждого солдата и выразилось радостным, долго не умолкавшим криком. Когда после этого один из генералов с вопросом о том, не прикажет ли главнокомандующий приехать коляске, обратился к нему, Кутузов, отвечая, неожиданно всхлипнул, видимо находясь в сильном волнении.


8 го ноября последний день Красненских сражений; уже смерклось, когда войска пришли на место ночлега. Весь день был тихий, морозный, с падающим легким, редким снегом; к вечеру стало выясняться. Сквозь снежинки виднелось черно лиловое звездное небо, и мороз стал усиливаться.
Мушкатерский полк, вышедший из Тарутина в числе трех тысяч, теперь, в числе девятисот человек, пришел одним из первых на назначенное место ночлега, в деревне на большой дороге. Квартиргеры, встретившие полк, объявили, что все избы заняты больными и мертвыми французами, кавалеристами и штабами. Была только одна изба для полкового командира.
Полковой командир подъехал к своей избе. Полк прошел деревню и у крайних изб на дороге поставил ружья в козлы.
Как огромное, многочленное животное, полк принялся за работу устройства своего логовища и пищи. Одна часть солдат разбрелась, по колено в снегу, в березовый лес, бывший вправо от деревни, и тотчас же послышались в лесу стук топоров, тесаков, треск ломающихся сучьев и веселые голоса; другая часть возилась около центра полковых повозок и лошадей, поставленных в кучку, доставая котлы, сухари и задавая корм лошадям; третья часть рассыпалась в деревне, устраивая помещения штабным, выбирая мертвые тела французов, лежавшие по избам, и растаскивая доски, сухие дрова и солому с крыш для костров и плетни для защиты.
Человек пятнадцать солдат за избами, с края деревни, с веселым криком раскачивали высокий плетень сарая, с которого снята уже была крыша.
– Ну, ну, разом, налегни! – кричали голоса, и в темноте ночи раскачивалось с морозным треском огромное, запорошенное снегом полотно плетня. Чаще и чаще трещали нижние колья, и, наконец, плетень завалился вместе с солдатами, напиравшими на него. Послышался громкий грубо радостный крик и хохот.
– Берись по двое! рочаг подавай сюда! вот так то. Куда лезешь то?
– Ну, разом… Да стой, ребята!.. С накрика!
Все замолкли, и негромкий, бархатно приятный голос запел песню. В конце третьей строфы, враз с окончанием последнего звука, двадцать голосов дружно вскрикнули: «Уууу! Идет! Разом! Навались, детки!..» Но, несмотря на дружные усилия, плетень мало тронулся, и в установившемся молчании слышалось тяжелое пыхтенье.
– Эй вы, шестой роты! Черти, дьяволы! Подсоби… тоже мы пригодимся.
Шестой роты человек двадцать, шедшие в деревню, присоединились к тащившим; и плетень, саженей в пять длины и в сажень ширины, изогнувшись, надавя и режа плечи пыхтевших солдат, двинулся вперед по улице деревни.
– Иди, что ли… Падай, эка… Чего стал? То то… Веселые, безобразные ругательства не замолкали.
– Вы чего? – вдруг послышался начальственный голос солдата, набежавшего на несущих.
– Господа тут; в избе сам анарал, а вы, черти, дьяволы, матершинники. Я вас! – крикнул фельдфебель и с размаху ударил в спину первого подвернувшегося солдата. – Разве тихо нельзя?
Солдаты замолкли. Солдат, которого ударил фельдфебель, стал, покряхтывая, обтирать лицо, которое он в кровь разодрал, наткнувшись на плетень.
– Вишь, черт, дерется как! Аж всю морду раскровянил, – сказал он робким шепотом, когда отошел фельдфебель.
– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.