Кузнецов, Алексей Александрович
Алексей Александрович Кузнецов<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
| |||||||
| |||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 18 марта 1946 — 28 января 1949 | |||||||
| |||||||
| 17 января 1945 — 26 марта 1946 | |||||||
| Предшественник: | Андрей Александрович Жданов | ||||||
| Преемник: | Пётр Сергеевич Попков | ||||||
| Рождение: | 7 (20) февраля 1905 Боровичи, Новгородская губерния, Российская империя | ||||||
| Смерть: | 1 октября 1950 (45 лет) Ленинград, РСФСР, СССР | ||||||
| Место погребения: | Левашовское мемориальное кладбище | ||||||
| Партия: | ВКП(б) | ||||||
| Военная служба | |||||||
| Звание: | <imagemap>: неверное или отсутствующее изображение | ||||||
| Награды: |
| ||||||
Алексе́й Алекса́ндрович Кузнецо́в (1905—1950) — первый секретарь Ленинградского обкома и горкома партии в 1945—1946 годах.
Содержание
Биография
А. А. Кузнецов родился 7 (20 февраля) 1905 года в Боровичах (ныне Новгородская область). Трудовую деятельность начал в 1922 году рабочим лесопильного завода в Боровичах. В 1924—1932 годах на комсомольской работе в Новгородской губернии и Ленинграде. Член ВКП(б) с 1925 года. С 1932 года на партийной работе[1]: инструктор Ленинградского горкома, заместитель секретаря, секретарь райкомов партии в Ленинграде, заведующий отделом обкома. С 1938 года второй секретарь Ленинградского горкома ВКП(б)[2], во время Великой Отечественной войны член военных советов Балтийского флота, Северного и Ленинградского фронтов, генерал-лейтенант (1943).
Член ЦК с 1939 года, в 1945—1946 годах первый секретарь Ленинградского обкома и горкома партии. Был привлечён к атомному проекту СССР: усилиями директора радиевого института В. Г. Хлопина и А. А. Кузнецова получил дополнительные помещения. Решение о выделении площадей было принято Специальным комитетом в ноябре 1945 года, осуществлялось председателя Оперативного бюро Совета народных комиссаров РСФСР А. Н. Косыгиным и представителем Госплана в Специальном комитете Н. А. Борисовым[3].
Член Оргбюро ЦК 18 марта 1946— 6 марта 1949 (выведен из его состава одновременно с М. И. Родионовым), секретарь ЦК 18 марта 1946—28 января 1949. По некоторому утверждению, с правом ведения заседаний Секретариата ЦК[4].
В 1946—1949 годах начальник Управления кадров ЦК ВКП(б), с февраля 1949 года секретарь Дальневосточного бюро ЦК партии.
Присутствовал на июньской философской дискуссии 1947 года.
Депутат ВС СССР 1—2 созывов с 1937 года.
Арестован 13 августа 1949 года по «Ленинградскому делу» вместе с М. И. Родионовым и П. С. Попковым в кабинете Секретаря ЦК ВКП(б) Г. М. Маленкова[5]. Военной коллегией Верховного суда СССР 30 сентября 1950 года приговорён к расстрелу, расстрелян 1 октября этого же года. Реабилитирован военной коллегией Верховного Суда СССР 30 апреля 1954 года, 26 февраля 1988 года КПК при ЦК КПСС подтверждено членство в партии с 1925 года.
Награды
- два ордена Ленина
- четыре других ордена и медали
Семья
- жена — Воинова Зинаида Дмитриевна (1906—1971) (по линии жены А. А. Кузнецов был родственником А. Н. Косыгина)
- дочь — Алла (1928—1957) была замужем за сыном Анастаса Микояна Серго.
- сын — Валерий (10.2.1937) — был женат на дочери В. Я. Колпакчи, работал зам. начальника Главлита СССР, затем в ЦК КПСС, в годы перестройки был первым помощником члена Политбюро А. Н. Яковлева
- дочь — Галина Алексеевна
Память
- В память об Алексее Александровиче Кузнецове назван проспект в Санкт-Петербурге и улица в г. Боровичи Новгородской области.
- Памятная доска Алексею Кузнецову установлена по адресу Романов переулок (бывш. улица Грановского), д.3, где он жил с 1946 года.[6]
Напишите отзыв о статье "Кузнецов, Алексей Александрович"
Примечания
- ↑ По утверждению сына А. И. Угарова, на партработу попал по рекомендации С. М. Кирова. (См.: Угаров С. [berkovich-zametki.com/2009/Zametki/Nomer15/Ugarov1.php Исповедь враженыша].)
- ↑ [www.knowbysight.info/1_RSFSR/06125.asp 06125]
- ↑
документа Протокол № 9 заседания Специального комитета при Совнаркоме СССР. Москва, Кремль 30 ноября 1945 года в Викитеке
- ↑ [www.airo-xxi.ru/gb/statji/tjulpanov.htm Загадка полковника Сергея Тюльпанова]
- ↑ Хрущёв С. Часть 2. Первые шаги (1953—1955) // Никита Хрущёв. Реформатор.
- ↑ [progulkipomoskve.ru/publ/ulicy_moskvy/raznye/romanov_pereulok_dom_3_dokhodnyj_dom_sheremeteva_a_d/17-1-0-72 Романов переулок, дом 3. Доходный дом Шереметева]
Ссылки
- Кузнецов Алексей Александрович // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
Отрывок, характеризующий Кузнецов, Алексей Александрович– Она мне очень не нравится, ваша Bourienne, – сказал князь Андрей.– О, нет! Она очень милая и добрая,а главное – жалкая девушка.У нее никого,никого нет. По правде сказать, мне она не только не нужна, но стеснительна. Я,ты знаешь,и всегда была дикарка, а теперь еще больше. Я люблю быть одна… Mon pere [Отец] ее очень любит. Она и Михаил Иваныч – два лица, к которым он всегда ласков и добр, потому что они оба облагодетельствованы им; как говорит Стерн: «мы не столько любим людей за то добро, которое они нам сделали, сколько за то добро, которое мы им сделали». Mon pеre взял ее сиротой sur le pavе, [на мостовой,] и она очень добрая. И mon pere любит ее манеру чтения. Она по вечерам читает ему вслух. Она прекрасно читает. – Ну, а по правде, Marie, тебе, я думаю, тяжело иногда бывает от характера отца? – вдруг спросил князь Андрей. Княжна Марья сначала удивилась, потом испугалась этого вопроса. – МНЕ?… Мне?!… Мне тяжело?! – сказала она. – Он и всегда был крут; а теперь тяжел становится, я думаю, – сказал князь Андрей, видимо, нарочно, чтоб озадачить или испытать сестру, так легко отзываясь об отце. – Ты всем хорош, Andre, но у тебя есть какая то гордость мысли, – сказала княжна, больше следуя за своим ходом мыслей, чем за ходом разговора, – и это большой грех. Разве возможно судить об отце? Да ежели бы и возможно было, какое другое чувство, кроме veneration, [глубокого уважения,] может возбудить такой человек, как mon pere? И я так довольна и счастлива с ним. Я только желала бы, чтобы вы все были счастливы, как я. Брат недоверчиво покачал головой. – Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним. – Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей. – Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба. – Что, мой друг? – Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то. Она робко, умоляющим взглядом смотрела на брата. – Ежели бы это и стоило мне большого труда… – как будто догадываясь, в чем было дело, отвечал князь Андрей. – Ты, что хочешь, думай! Я знаю, ты такой же, как и mon pere. Что хочешь думай, но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста! Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах… – Она всё еще не доставала того, что держала, из ридикюля. – Так ты обещаешь мне? – Конечно, в чем дело? – Andre, я тебя благословлю образом, и ты обещай мне, что никогда его не будешь снимать. Обещаешь? – Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет… Чтобы тебе сделать удовольствие… – сказал князь Андрей, но в ту же секунду, заметив огорченное выражение, которое приняло лицо сестры при этой шутке, он раскаялся. – Очень рад, право очень рад, мой друг, – прибавил он. – Против твоей воли Он спасет и помилует тебя и обратит тебя к Себе, потому что в Нем одном и истина и успокоение, – сказала она дрожащим от волнения голосом, с торжественным жестом держа в обеих руках перед братом овальный старинный образок Спасителя с черным ликом в серебряной ризе на серебряной цепочке мелкой работы. Она перекрестилась, поцеловала образок и подала его Андрею. – Пожалуйста, Andre, для меня… Из больших глаз ее светились лучи доброго и робкого света. Глаза эти освещали всё болезненное, худое лицо и делали его прекрасным. Брат хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок. Лицо его в одно и то же время было нежно (он был тронут) и насмешливо. – Merci, mon ami. [Благодарю, мой друг.] Она поцеловала его в лоб и опять села на диван. Они молчали. – Так я тебе говорила, Andre, будь добр и великодушен, каким ты всегда был. Не суди строго Lise, – начала она. – Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь. – Кажется, я ничего не говорил тебе, Маша, чтоб я упрекал в чем нибудь свою жену или был недоволен ею. К чему ты всё это говоришь мне? Княжна Марья покраснела пятнами и замолчала, как будто она чувствовала себя виноватою. – Я ничего не говорил тебе, а тебе уж говорили . И мне это грустно. Красные пятна еще сильнее выступили на лбу, шее и щеках княжны Марьи. Она хотела сказать что то и не могла выговорить. Брат угадал: маленькая княгиня после обеда плакала, говорила, что предчувствует несчастные роды, боится их, и жаловалась на свою судьбу, на свекра и на мужа. После слёз она заснула. Князю Андрею жалко стало сестру. – Знай одно, Маша, я ни в чем не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну мою жену , и сам ни в чем себя не могу упрекнуть в отношении к ней; и это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах. Но ежели ты хочешь знать правду… хочешь знать, счастлив ли я? Нет. Счастлива ли она? Нет. Отчего это? Не знаю… Говоря это, он встал, подошел к сестре и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб. Прекрасные глаза его светились умным и добрым, непривычным блеском, но он смотрел не на сестру, а в темноту отворенной двери, через ее голову. – Пойдем к ней, надо проститься. Или иди одна, разбуди ее, а я сейчас приду. Петрушка! – крикнул он камердинеру, – поди сюда, убирай. Это в сиденье, это на правую сторону. Княжна Марья встала и направилась к двери. Она остановилась. – Andre, si vous avez. la foi, vous vous seriez adresse a Dieu, pour qu'il vous donne l'amour, que vous ne sentez pas et votre priere aurait ete exaucee. [Если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтоб Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.] – Да, разве это! – сказал князь Андрей. – Иди, Маша, я сейчас приду. Категории:
Навигация | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
