Кузовлево (Томск)

вид района Городской округ Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Томская областьТомская область Муниципальный район Томск Координаты 56°34′30″ с. ш. 85°00′18″ в. д.56.575° с. ш. 85.005° в. д. / 56.575; 85.005    Основан 1727 год Часовой пояс UTC+7 Почтовый индекс 634058 Автомобильный код 70 Показать/скрыть карты

К:Населённые пункты, основанные в 1727 году

Кузовлево — посёлок в составе Октябрьского района Томска, восточнее посёлка Спутник. Через посёлок протекает река Большая Киргизка.

История

Деревня Кузовлева на реке Большая Киргизка основана в 1727 году.

В конце XIX — начале XX веков в Кузовлево находились винокуренный завод и мельница вдовы купца Пастухова (в 1899 году оба предприятия были приобретены «Торговым домом „Кухтерин и сыновья“»); завод по производству патоки из картофеля, из которой в дальнейшем варили варенье; мебельная фабрика купца Бударина.

В 1897-1899 году в Кузовлево построена деревянная церковь на 180 человек по проекту архитектора В. В. Хабарова.

В 1981 году был запущен Кузовлевский тепличный комплекс (ныне — ООО ТПК «САВА»).

В середине 1990-х годов посёлок был присоединён к Томску.

Улицы

19 июля 1999 году в Кузовлево официально утверждены улицы: Заречная, Молодёжная, Пионерская, Советская, Солнечная, Тепличная, Школьная, переулок Тихий (все эти улицы де-факто существовали и до указанной даты), тогда же внутригородская часть дороги Томск—Самусь получила название Кузовлевский тракт, в неустановленное время появилась улица Тихая.

Литература

• История названий томских улиц. Издание третье, дополненное. Отв. ред. Г. Н. Старикова. Томск. Изд-во Д-Принт. 2012. -- 368 с. С. 140-141. ISBN 978-5-902514-51-0

Отрывок, характеризующий Кузовлево (Томск)

«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
«Тогда, когда всё погружено было во мраке, достаточно было, конечно, одного проповедания: новость истины придавала ей особенную силу, но ныне потребны для нас гораздо сильнейшие средства. Теперь нужно, чтобы человек, управляемый своими чувствами, находил в добродетели чувственные прелести. Нельзя искоренить страстей; должно только стараться направить их к благородной цели, и потому надобно, чтобы каждый мог удовлетворять своим страстям в пределах добродетели, и чтобы наш орден доставлял к тому средства.
«Как скоро будет у нас некоторое число достойных людей в каждом государстве, каждый из них образует опять двух других, и все они тесно между собой соединятся – тогда всё будет возможно для ордена, который втайне успел уже сделать многое ко благу человечества».
Речь эта произвела не только сильное впечатление, но и волнение в ложе. Большинство же братьев, видевшее в этой речи опасные замыслы иллюминатства, с удивившею Пьера холодностью приняло его речь. Великий мастер стал возражать Пьеру. Пьер с большим и большим жаром стал развивать свои мысли. Давно не было столь бурного заседания. Составились партии: одни обвиняли Пьера, осуждая его в иллюминатстве; другие поддерживали его. Пьера в первый раз поразило на этом собрании то бесконечное разнообразие умов человеческих, которое делает то, что никакая истина одинаково не представляется двум людям. Даже те из членов, которые казалось были на его стороне, понимали его по своему, с ограничениями, изменениями, на которые он не мог согласиться, так как главная потребность Пьера состояла именно в том, чтобы передать свою мысль другому точно так, как он сам понимал ее.