Кукхоф, Адам

Адам Кукхоф
Adam Kuckhoff
Имя при рождении:	Адам Кукхоф
Род деятельности:	участник движения Сопротивления во время Второй мировой войны
Дата рождения:	30 августа 1887(1887-08-30)
Место рождения:	Ахен, Германия
Гражданство:	Германия
Дата смерти:	5 августа 1943(1943-08-05) (55 лет)
Место смерти:	Берлин, Плётцензее, Германия
Отец:	Бернхард Кукхоф
Мать:	Вильгельмина Кукхоф
Супруга:	1-я: Ми Паулун; 2-я: 3-я: Грета Кукхоф
Дети:	1-й брак: Армин-Герд; 3-й брак: Уле
Награды и премии:	(1969)
Разное:	писатель, драматург, режиссёр, антифашист

Адам Кукхоф (нем. Adam Kuckhoff; 30 августа 1887, Ахен, Германия — 5 августа 1943, Берлин, Германия) — немецкий писатель, антифашист, участник движения Сопротивления во время Второй мировой войны.

См. также: Красная капелла

Биография

Адам Кукхоф родился 30 августа 1887 года в Ахене, в Германской империи в семье фабрикантов Бернхарда и Вильгельмины Кукхоф. В 1906 году в Ахене окончил гимназию Кайзера Карла. Изучал право, германистику, историю и философию в университетах Фрайбурга-Брайсгау, Мюнхена, Гейдельберга, Берлина и Галле-Заале. В 1912 году в университете Галле-Заале защитил диссертацию «Шиллеровская теория трагедии до 1784 года», посвященную творчеству Фридриха Шиллера, и получил степень доктора философии.

В 1913 году окончил театральное училище Луи Дюмона в Дюссельдорфе, освоив профессии актера и ассистента режиссёра. Приветствовал начало Первой мировой войны, но, видя её ужасные последствия, стал убежденным пацифистом. С 1918 года был членом Независимой социал-демократической партии Германии (USPD). С 1917 по 1920 год как драматург служил в «Neuen Theater» во Франкфурте-на-Майне. В этом же городе с 1920 по 1923 год был режиссёром в Художественном театре, где познакомился с молодым Гюнтером Хянелем и подружился с актером Гансом Отто, женившимся на первой жене Адама, актрисе Ми Паулун и воспитывавшего его сына Армин-Герда.

Между 1927 и 1929 годами был редактором журнала Die Tat («Дело»). Его представления о леволиберальной тенденции развития журнала встретили непонимание со стороны консервативного правления издательства, и он был вынужден покинуть свой пост редактора. С 1930 года служил как драматург в Государственном театре в Берлине. После 1933 года работал внештатным редактором и независимым журналистом. С 1925 по 1932 год вел разные передачи на радио, особенно на SWR Франкфурт. Перу Адама Кукхофа принадлежит ряд пьес, романов, рассказов, эссе и стихотворений. Большая часть произведений была написана им во время Веймарской республики. Во времена Третьего рейха он создал антифашистские романы «Der Deutsche von Bayencourt» и «Strogany und die Vermißten». Многие его сочинения были изданы посмертно.

С приходом нацистов к власти в Германии искал контакты с борцами движения Сопротивления. В 1937 году женился на Грете Лорак, от которой имел дочь Уле. Вместе с женой вступил в контакт с берлинской группой движения Сопротивления под руководством Арвида Харнака. С началом Второй мировой войны участвовал в издании антинацистских брошюр и подпольного журнала «Die innere Front» («Внутренний фронт»).

Арест и казнь

12 сентября 1942 года был арестован гестапо в Праге. В феврале 1943 года Имперский военный трибунал признал его виновным в государственной измене и приговорил к смертной казни. Адам Кукхоф был повешен 5 августа 1943 года в тюрьме Плётцензее в Берлине.

Избранные сочинения

• Schillers Theorie des Tragischen bis zum Jahre 1784
• Scherry
• Wetter veränderlich! (совместно с Ойгеном Гюрстером)
• Disziplin
• Till Eulenspiegel
• Der Deutsche von Bayencourt
• Strogany und die Vermißten (совместно с Петером Тарином)

Память

После 1945 года в ГДР Адам Кукхоф быд официально признан активным участником движения Сопротивления в Германии. В 1969 году от СССР был удостоен посмертно ордена Красного знамени. На месте его последнего адреса в Берлин-Фриденау установлена памятная плита.

В 1971 году в фильме «Красная капелла» образ разведчика воплотил Хорст Шульце.

Литература

• Ingeborg Drewitz: Leben und Werk von Adam Kuckhoff. Berlin 1968
• Karlheinz Jackste (Hrsg.): Adam Kuckhoff — Tradition und Aufgabe. Halle (Saale) 1977
• Greta Kuckhoff: Vom Rosenkranz zur Roten Kapelle. Berlin 1972
• Gert Rosiejka: Die Rote Kapelle. «Landesverrat» als antifaschistischer Widerstand. Mit einer Einführung von Heinrich Scheel; ergebnisse, Hamburg 1986, ISBN 3-925622-16-0
• Gerald Wiemers (Hrsg.): Ein Stück Wirklichkeit mehr. Berlin 1968

Ссылки

• [www.phil-fak.uni-duesseldorf.de/germ2/verboten/erm/kuckhoff.html Philosophische Fakultät] der Uni Düsseldorf
• [www.gdw-berlin.de/bio/ausgabe_mit.php?id=221 Биография] на сайте Gedenkstätte Deutscher Widerstand  (нем.)
• [luise-berlin.de/bms/bmstxt97/9712pord.htm Dieter Götze: Ein Idealist der Linken] — Berlinische Monatsschrift 12/1997 beim Luisenstädtischen Bildungsverein

Отрывок, характеризующий Кукхоф, Адам

– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.


Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.