Куле, Брюно
Поделись знанием:
– Все картечью! – кричал офицер.
Унтер офицер подбежал к старшему офицеру и испуганным шепотом (как за обедом докладывает дворецкий хозяину, что нет больше требуемого вина) сказал, что зарядов больше не было.
– Разбойники, что делают! – закричал офицер, оборачиваясь к Пьеру. Лицо старшего офицера было красно и потно, нахмуренные глаза блестели. – Беги к резервам, приводи ящики! – крикнул он, сердито обходя взглядом Пьера и обращаясь к своему солдату.
– Я пойду, – сказал Пьер. Офицер, не отвечая ему, большими шагами пошел в другую сторону.
– Не стрелять… Выжидай! – кричал он.
Солдат, которому приказано было идти за зарядами, столкнулся с Пьером.
– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.
Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
С батареи свезли пленных, в том числе раненого французского генерала, которого окружили офицеры. Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи. Пьер вошел на курган, где он провел более часа времени, и из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого. Много было тут мертвых, незнакомых ему. Но некоторых он узнал. Молоденький офицерик сидел, все так же свернувшись, у края вала, в луже крови. Краснорожий солдат еще дергался, но его не убирали.
Пьер побежал вниз.
«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.
Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.
Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.
Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.
Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.
Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.
Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.
С поля сражения беспрестанно прискакивали к Наполеону его посланные адъютанты и ординарцы его маршалов с докладами о ходе дела; но все эти доклады были ложны: и потому, что в жару сражения невозможно сказать, что происходит в данную минуту, и потому, что многие адъютапты не доезжали до настоящего места сражения, а передавали то, что они слышали от других; и еще потому, что пока проезжал адъютант те две три версты, которые отделяли его от Наполеона, обстоятельства изменялись и известие, которое он вез, уже становилось неверно. Так от вице короля прискакал адъютант с известием, что Бородино занято и мост на Колоче в руках французов. Адъютант спрашивал у Наполеона, прикажет ли он пореходить войскам? Наполеон приказал выстроиться на той стороне и ждать; но не только в то время как Наполеон отдавал это приказание, но даже когда адъютант только что отъехал от Бородина, мост уже был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер в самом начале сраженья.
| Брюно Куле Bruno Coulais | |
 2006 | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
| Страна | |
| Профессии |
композитор, исполнитель |
| Инструменты | |
| [www.brunocoulais.fr/ nocoulais.fr] | |
Брюно́ Куле́ (фр. Bruno Coulais; родился 13 января 1954) — французский композитор, широко известный своей музыкой к фильмам. Куле родился в Париже; его отец родом из Вандеи, а его мать — иракская еврейка.
Содержание
Биография
Своё музыкальное образование Куле начал с обучения игре на скрипке и фортепьяно, намереваясь стать композитором и писать современную музыку классического направления. Тем не менее, череда определенных знакомств склонила его к работе над музыкой для телевидения и кинематографа. Большое влияние на Куле оказал режиссёр Франсуа Рейшенбах, попросивший его в 1977 году написать музыку к своему новому документальному фильму «Mexico Magico». Первым полнометражным фильмом, к которому Куле написал музыкальное сопровождение, стала картина 1986 года «Секрет женщины» («La femme secrète», реж. Себастьен Гралль). Вплоть до конца 1990-х годов композитор писал музыку преимущественно для телевидения.
Поворотным моментом его творческой биографии можно назвать 1996 год, когда он начал работать с режиссёрами Клодом Нуридзани и Мари Перену над документальным фильмом о мире насекомых «Микрокосмос», в котором музыке отводилась самая что ни на есть значительная роль. Фильм принес создателям большой успех (а также 5 премий Сезар, в том числе и за лучшую музыку) и сделал Куле одним из самых востребованных кино-композиторов Франции. Его позиции только укрепились после удачной работы над саундтреками к документальным фильмам «Гималаи», «Птицы», «Генезис», и теперь имя Брюно Кулэ можно увидеть в титрах к популярным французским фильмам, таким как «Багровые реки», «Видок», «Белфегор — призрак Лувра», «Однажды в Марселе», «Брис Великолепный», «Тайные агенты», а также телесериалу «Проклятые короли» и многим другим.
В 2004 году он пишет музыку к фильму Кристофа Барратье «Хористы», которая принесла ему мировую известность и очередную премию Сезар (уже третью в копилке композитора). С тех пор работа Куле над музыкой для кинематографа в основном ограничивается сотрудничеством с режиссёрами, с которыми у него уже имеется опыт совместного творчества. Куле также заявил, что хотел бы немного отойти от написания саундтреков и сконцентрировать свою творческую деятельность на работе над детскими операми, а также в новых музыкальных жанрах (например, сотрудничестве с французским рэпером Эхнатоном).
В 2005 он написал и сдирижировал свою постановку Stabat Mater в Аббатстве Сен-Дени при участии барабанщика и певца Soft Machine Роберта Уайетта, с которым он часто сотрудничает и который оказал на него сильное влияние в молодости[1].
Среди последних значительных работ композитора — музыка к мультфильму по сказке Нила Геймана «Коралина».
Стиль музыки Брюно Куле может изрядно колебаться от проекта к проекту, однако некоторые составляющие его почерка остаются неизменными: страсть к опере и вокалу (особенно — детскому), а также постоянный поиск оригинального звучания и вытекающее из него смешение различных музыкальных культур.
Бруно Куле женат, отец двоих сыновей.
Фильмография
- Qui trop embrasse, 1986, реж. Jacques Davila
- Родственные связи (Lien de parenté), 1986
- Секрет женщины (La Femme secrète), 1986, реж. Себастьен Гралль
- Bel ragazzo, 1986
- Adieu Christine, 1989
- Zanzibar, 1988, реж. Кристина Паскаль
- La campagne de Cicéron, 1990, реж. Jacques Davila
- Baie des Anges connection, 1990
- Le Lien du sang, 1990
- Le jour des rois, 1991, реж. Marie-Claude Treilhou
- Piège pour femme seule, 1991
- Peinture fraîche, 1991
- Les équilibristes, 1992, реж. Nico Papatakis
- Odyssée bidon, 1992
- Возвращение Казановы, 1992, реж. Эдуард Ниерманс
- И маленький принц сказал, 1992, реж. Кристина Паскаль
- Старая каналья, 1992, реж. Gérard Jourd'hui
- La Place du père, 1992
- Siméon, 1992
- Ma soeur, mon amour, 1992
- Der Grüne Heinrich, 1993
- Алис Невер (Le Juge est une femme), 1993
- Сын акулы (Le fils du requin), 1992, реж. Agnes Merlet
- Бегство от правосудия (Flight from Justice), 1993
- Cognacq-Jay, 1994
- Mort d'un gardien de la paix, 1994
- Nuiteux, Les, 1994
- La colline aux mille enfants, 1994
- L'Ange et le génie - Correspondances Paris-Berlin, 1994
- 3000 scénarios contre un virus, 1994
- Le Blanc à lunettes, 1995
- Un si bel orage, 1995
- Des mots qui déchirent, 1995
- L'Enfant des rues, 1995
- Техника супружеской измены (Adultère mode d'emploi), 1995, реж. Кристина Паскаль
- Река надежды (La Rivière Espérance), 1995
- Le Nid tombé de l'oiseau, 1995
- Embrasse-moi vite!, 1995
- Victor et François, 1995
- Waati, 1995, реж. Souleymane Cissé
- Сердце мишени (Coeur de cible), 1996
- Шесть классиков (Sixième classique), 1996
- Une fille à papas, 1996
- Микрокосмос, 1996, реж. Клод Нуридзани
- L'Orange de Noël, 1996
- J'ai rendez-vous avec vous, 1996
- Vice vertu et vice versa, 1996
- Узы сердца (Liens du coeur, Les), 1996
- Кавалер Пардайон (Pardaillan), 1997
- La famille Sapajou, 1997, реж. Elisabeth Rappeneau
- Jeunesse, 1997
- L'Amour dans le désordre, 1997
- Les Héritiers, 1997
- Сгоревшие в раю (Flammen im Paradies), 1997
- Le Dernier été, 1997
- Mireille et Vincent, 1997
- La Mère de nos enfants, 1997
- Victor, 1997
- Дикие игры (Combat de fauves ), 1997
- Дон Жуан, 1997, реж. Жак Вебер
- Серийная любовница(Serial Lover), 1997, реж. James Huth
- Уже мёртв, 1997, реж. Olivier Dahan
- Préférence, 1997, реж. Gregoire Delacourt
- Gaetan et Rachel en toute innocence, 1997, реж. Suzy Cohen
- Граф Монте-Кристо,1998, реж. Жозе Дайан
- L'Enfant des terres blondes, 1998
- Любимая тёща, 1998, реж. Габриэль Агийон
- Гималаи (Himalaya - l'enfance d'un chef), 1999
- Бальзак, 1999, реж. Жозе Дайан
- Состояние паники (La Débandade), 1999, реж. Клод Берри
- Un dérangement considérable, 1999
- Потерянный Ангел (Das Mädchen aus der Fremde), 1999
- Выходи за меня, 1999, реж. Harriet Marin
- Место преступления, 1999, реж. Frédéric Schoendoerffer
- Распутник, 1999, реж. Габриэль Агийон
- Однажды во Франции, 2000, реж. Kamel Saleh и Akhenaton
- Jacqueline dans ma vitrine, 2000
- Спасти Харрисона (Harrison's Flowers), 2000, реж. Elie Chouraqui
- Багровые реки (The Crimson Rivers), 2000, реж. Матьё Кассовиц
- Le Blanc et le rouge, 2000
- Любовь, 2000, реж. Jean-Francois Richet
- Белфегор — призрак Лувра, 2000, реж. Jean-Paul Salomé
- Билет в один конец, 2000, реж. Laurent Heynemann
- Видок, 2000, реж. Жан-Кристоф «Питоф» Комар
- Zaide, un petit air de vengeance, 2001, реж. Жозе Дайан
- Origine océan quatre milliards d'annees sous les mers, 2001, реж. Gérald Calderon
- Мальчик, который хотел быть медведем, 2001, реж. Jannick Astrup
- Птицы, 2001, фильм Жака Перрена
- Les Tombales, 2002
- Птицы — фильм о фильме (Le peuple migrateur - Le making of), 2002
- Генезис, 2002, реж. Claude Nuridsany и Marie Pérennou
- Тайные агенты, 2003, реж. Frédéric Schoendoerffer
- Трудные родители (Les Parents terribles), 2003
- Toute une histoire, 2003
- Миледи, 2004, реж. Жозе Дайан
- Хористы, 2004, реж. Кристоф Барратье
- Просто друзья, 2004, реж. Eric Toledano
- Брис Великолепный, 2004, реж. James Huth
- Однажды в апреле, 2005, реж. Raoul Peck
- Проклятые короли, 2005, реж. Жозе Дайан
- Gaspard le bиit, 2006, реж. Benoît Jacquot
- La Planète Blanche, 2006, реж. Thierry Piantanida и Thierry Ragobert
- Бандиты (2007), реж. Frédéric Schoendoerffer
- René Bousquet ou Le grand arrangement, 2007
- Чёртов мобильник (Hellphone), 2007
- Макс и его компания (Max & Co), 2007
- Ulzhan (Улжан), 2007
- Второе дыхание (2007), реж. Alain Corneau
- Le septième juré, 2008
- Женщины-агенты (2008), реж. Jean-Paul Salomé
- Однажды в Марселе (2008), реж. Olivier Marchal
- Living in Emergency: Stories of Doctors Without Borders (2008), реж. Mark N. Hopkins
- La mort n'oublie personne, 2008
- Агата Клери (Agathe Clér), 2008
- Тайна Келлс (The Secret of Kells) (2009), реж. Томм Мур
- Коралина в Стране Кошмаров (2009), реж. Генри Селик
- Villa Amalia, 2009
- Un homme d'honneur, 2009
- Счастливчик Люк (Lucky Luke), 2009
- Океаны (Océans), 2009
- Малыши (Babies); 2010
- Прощай, моя королева (Les adieux à la reine), 2012
- Любовь с препятствиями (Un bonheur n'arrive jamais seul); 2012
- Песнь моря (Song of the sea) (2014), реж. Томм Мур
Признание
Напишите отзыв о статье "Куле, Брюно"
Ссылки
- [www.brunocoulais.fr/ Официальный сайт]
- [bcoulais.free.fr/ Неофициальный сайт]
Примечания
Отрывок, характеризующий Куле, Брюно
Ядро ударило в самый край вала, перед которым стоял Пьер, ссыпало землю, и в глазах его мелькнул черный мячик, и в то же мгновенье шлепнуло во что то. Ополченцы, вошедшие было на батарею, побежали назад.– Все картечью! – кричал офицер.
Унтер офицер подбежал к старшему офицеру и испуганным шепотом (как за обедом докладывает дворецкий хозяину, что нет больше требуемого вина) сказал, что зарядов больше не было.
– Разбойники, что делают! – закричал офицер, оборачиваясь к Пьеру. Лицо старшего офицера было красно и потно, нахмуренные глаза блестели. – Беги к резервам, приводи ящики! – крикнул он, сердито обходя взглядом Пьера и обращаясь к своему солдату.
– Я пойду, – сказал Пьер. Офицер, не отвечая ему, большими шагами пошел в другую сторону.
– Не стрелять… Выжидай! – кричал он.
Солдат, которому приказано было идти за зарядами, столкнулся с Пьером.
– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.
Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
С батареи свезли пленных, в том числе раненого французского генерала, которого окружили офицеры. Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи. Пьер вошел на курган, где он провел более часа времени, и из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого. Много было тут мертвых, незнакомых ему. Но некоторых он узнал. Молоденький офицерик сидел, все так же свернувшись, у края вала, в луже крови. Краснорожий солдат еще дергался, но его не убирали.
Пьер побежал вниз.
«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.
Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.
Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.
Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.
Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.
Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.
Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.
С поля сражения беспрестанно прискакивали к Наполеону его посланные адъютанты и ординарцы его маршалов с докладами о ходе дела; но все эти доклады были ложны: и потому, что в жару сражения невозможно сказать, что происходит в данную минуту, и потому, что многие адъютапты не доезжали до настоящего места сражения, а передавали то, что они слышали от других; и еще потому, что пока проезжал адъютант те две три версты, которые отделяли его от Наполеона, обстоятельства изменялись и известие, которое он вез, уже становилось неверно. Так от вице короля прискакал адъютант с известием, что Бородино занято и мост на Колоче в руках французов. Адъютант спрашивал у Наполеона, прикажет ли он пореходить войскам? Наполеон приказал выстроиться на той стороне и ждать; но не только в то время как Наполеон отдавал это приказание, но даже когда адъютант только что отъехал от Бородина, мост уже был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер в самом начале сраженья.
