Куликовский район
| |||
Страна | |||
---|---|---|---|
Статус |
район | ||
Входит в | |||
Административный центр | |||
Глава районной государственной администрации |
Калашник Сергей Иванович[1] | ||
Официальный язык | |||
Население (2006) |
20,6 тыс. | ||
Плотность |
23,81 чел./км² | ||
Конфессиональный состав | |||
Площадь |
944 км² | ||
Часовой пояс |
GMT +2 | ||
Код автом. номеров |
CB / 25 | ||
[kulykivka.org.ua/ Официальный сайт] |
Кулико́вский райо́н (укр. Куликівський район) — административная единица в центре Черниговской области Украины. Административный центр района и сельского совета — посёлок городского типа Куликовка.
Содержание
География
Площадь 944 км².
Река Десна.
История
Демография
Население на 01.01.2006 г. - 20600 жителей., в том числе в городских условиях проживают около 6 тыс. Всего насчитывается 25 населенных пунктов.
Административное устройство
Местные советы[2]:
- районный — 1
- городские — 0
- поселковый — 1
- сельские — 16
Количество населённых пунктов[2]:
- городов районного значения — 0
- посёлков городского типа — 1
- сёл — 24
- посёлков сельского типа — 0
Всего: 25
Населённые пункты
Политика
Транспорт
Железнодорожный (пригородные поезда Киев-Чернигов, проходящие межобластные), автобусное сообщение между сёлами и Черниговом, ранее по реке Десна судоходное-паромное в настоящее время (2008 год) не используется)
Библиография
Напишите отзыв о статье "Куликовский район"
Примечания
Ссылки
- [gska2.rada.gov.ua/pls/z7502/A005?rdat1=11.03.2008&rf7571=40374 Учетная карточка района на сайте Верховной рады Украины] (укр.)
Это заготовка статьи по географии Черниговской области. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?: |
|
|
Отрывок, характеризующий Куликовский район
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.
Это был порядок, склад обстоятельств.
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.
От дома князя Щербатова пленных повели прямо вниз по Девичьему полю, левее Девичьего монастыря и подвели к огороду, на котором стоял столб. За столбом была вырыта большая яма с свежевыкопанной землей, и около ямы и столба полукругом стояла большая толпа народа. Толпа состояла из малого числа русских и большого числа наполеоновских войск вне строя: немцев, итальянцев и французов в разнородных мундирах. Справа и слева столба стояли фронты французских войск в синих мундирах с красными эполетами, в штиблетах и киверах.
Преступников расставили по известному порядку, который был в списке (Пьер стоял шестым), и подвели к столбу. Несколько барабанов вдруг ударили с двух сторон, и Пьер почувствовал, что с этим звуком как будто оторвалась часть его души. Он потерял способность думать и соображать. Он только мог видеть и слышать. И только одно желание было у него – желание, чтобы поскорее сделалось что то страшное, что должно было быть сделано. Пьер оглядывался на своих товарищей и рассматривал их.
Два человека с края были бритые острожные. Один высокий, худой; другой черный, мохнатый, мускулистый, с приплюснутым носом. Третий был дворовый, лет сорока пяти, с седеющими волосами и полным, хорошо откормленным телом. Четвертый был мужик, очень красивый, с окладистой русой бородой и черными глазами. Пятый был фабричный, желтый, худой малый, лет восемнадцати, в халате.
Пьер слышал, что французы совещались, как стрелять – по одному или по два? «По два», – холодно спокойно отвечал старший офицер. Сделалось передвижение в рядах солдат, и заметно было, что все торопились, – и торопились не так, как торопятся, чтобы сделать понятное для всех дело, но так, как торопятся, чтобы окончить необходимое, но неприятное и непостижимое дело.