Кулик, Илья Александрович (фигурист)

Илья Кулик

Илья Кулик на шоу в Йокогаме в 2008 году
Персональные данные
Представляет	Россия Россия
Дата рождения	23 мая 1977(1977-05-23) (46 лет)
Место рождения	Москва, СССР
Рост	180 см
Бывшие тренеры	Татьяна Тарасова, Виктор Кудрявцев
Хореограф	Татьяна Тарасова
Место проживания	Ньюпорт-Бич, США
Награды
Спортивные достижения Лучшие результаты по системе ИСУ (на международных любительских соревнованиях) Сумма: Не соревновался по Новой судейской системе Завершил выступления Олимпийские награды Фигурное катание (мужчины) Золото Нагано 1998 Одиночное катание

Илья́ Алекса́ндрович Кули́к (род. 23 мая 1977, Москва, СССР) — российский фигурист, заслуженный мастер спорта России, Олимпийский чемпион и чемпион Европы, а также двукратный чемпион России (1997 и 1998 годы) и победитель финала Гран-при сезона 1997/1998. Выступал в категории мужское одиночное катание. Закончил любительскую спортивную карьеру в 1998 году.

Биография

Заниматься фигурным катанием привела мать в 5 лет. Первый тренер — В. Громов. Затем тренировался у В. Н. Кудрявцева. Первая значительная победа — в 13 лет, в Норвегии, на соревнованиях «Piruetten Juniors competition» в 1990 году. В 1994 году выиграл чемпионат России среди юниоров. На чемпионате России в декабре 1994 года занял 2-е место и попал в сборную страны. Произвел сенсацию на чемпионате Европе 1995, дебютировав, сразу стал чемпионом. Его основной соперник, Алексей Урманов, допустил ошибку в короткой программе и занял 6-е место, что позволило Кулику обыграть его в итоге, несмотря на второе место в произвольной.

С сезона 1995/96 годов тренер Т. А. Тарасова помогла поставить программы, значительно усложнив хореографию, перенасытив её связующими элементами. Чемпионат Европы 1996 Кулик проиграл, не справившись с произвольной программой, однако на чемпионате мира 1996 года выполнил её (в том числе два прыжка тройной аксель), став серебряным призёром, проиграв одним судейским голосом.

С середины мая 1996 перешёл от В. Н. Кудрявцева к Т. А. Тарасовой. Сезон 1996/97 прошёл относительно неудачно, в финале чемпионской серии (аналог нынешнего финала Гран При), Илья выполнил чисто четверной тулуп. В 1998 году Т. А. Тарасова поставила максимально сбалансированные программы, предельно сконцентрировав Кулика на главный старт — Олимпийские игры (чемпионат Европы 1998 был пропущен), что позволило ему стать олимпийским чемпионом. В короткой программе в авангардном стиле на музыку Ж.-М.Жарра, Кулик выполнил чисто каскад тройной аксель — тройной тулуп, захватил лидерство. В исключительно гармоничной произвольной программе, с изящной хореографией на музыку Дж. Гершвина, с удачно вписанными элементами, Кулик, единственный из всех участников абсолютно чисто выполнил все прыжки, в том числе единственный из лидеров четверной прыжок — тулуп, два тройных акселя (один в каскаде с тройным тулупом), а также пять тройных прыжков.

С 1999 начал профессиональную карьеру, сохранив сложность программ, смог выиграть турниры «Champions on Ice» и «Stars on Ice». В 2000 году снялся в одной из ролей в фильме «Center Stage».

В 1999 году году закончил Российскую государственную академию физической культуры.

Личная жизнь

10 июня 2001 года в Сан-Франциско женился на Екатерине Гордеевой, а 15 июня 2002 года у пары родилась дочь Лиза Кулик. Несколько лет (с 2003-2007) они жили в штате Коннектикут в городе Эйвон. Летом 2007 переехали в Калифорнию в город Ньюпорт-Бич.

Государственные награды

• Кавалер ордена Почёта (1998) год за за выдающиеся достижения в спорте, мужество и героизм, проявленные на XVIII зимних Олимпийских играх 1998 года.

Спортивные достижения

Соревнования/Сезон	1992—1993	1993—1994	1994—1995	1995—1996	1996—1997	1997—1998
Зимние Олимпийские игры						1
Чемпионаты мира			9	2	5
Чемпионаты Европы			1	3	4
Чемпионаты мира среди юниоров	3	11	1
Чемпионаты России			2	2	1	1
Финалы Гран-при				4	4	1
Skate America				6
Skate Canada					2	2
Trophée Eric Bompard				1
NHK Trophy					2	1
Finlandia Trophy				2
Nebelhorn Trophy			1
Мемориал Карла Шефера			3

См. также

• Фигурное катание на зимних Олимпийских играх 1998 — одиночное катание (мужчины)

Отрывок, характеризующий Кулик, Илья Александрович (фигурист)

– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…


Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.

Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.