Кулишёва, Анна

Анна Кулишёва
Anna Kuliscioff
Имя при рождении:	Анна Моисеевна Розенштейн
Дата рождения:	28 декабря 1853 (9 января 1854)(1854-01-09)
Место рождения:	Симферополь
Дата смерти:	27 декабря 1925(1925-12-27) (71 год)
Место смерти:	Милан
Гражданство:	Российская империя Российская империя Королевство Италия Королевство Италия
Партия:	ИСП УСП

Анна Кулишёва (итал. Anna Kuliscioff, настоящее имя — Анна Моисеевна Розенштейн, Херсон, 9 января 1857 — Милан, 27 декабря 1925) — русский революционер-народник, затем деятель итальянского социалистического движения.

Биография

Родилась 28.12.1853 (9.1.1854) в семье купца первой гильдии в Симферополе. Окончила женскую гимназию. Уехала для учебы в Швейцарию, где в 1871—1873 годах изучала инженерное дело в Цюрихском политехникуме и одновременно философию в Цюрихском университете.

В Цюрихе участвует в революционном кружке братьев Жебуневых, близких к лавристам. В 1873 году выходит замуж за революционера Петра Макаревича, вместе с ним возвращается в Россию. Здесь сближается с одесским кружком чайковцев Ф. Волховского. После ареста мужа и других членов кружка в 1874 году переходит на нелегальное положение. В 1875 году в Киеве примкнула к кружку "южных бунтарей", в 1876 г. участвовала в подготовке Чигиринского заговора.

Весной 1877 года по паспорту на чужое имя выехала за границу, где жила под фамилией Кулишева. В Париже сближается с анархической группой и знакомится с итальянским анархистом Андреа Костой, который становится её вторым мужем. За политическую деятельность арестована. Была освобождена благодаря ходатайству И.С. Тургенева и выслана из Франции.

Вместе с мужем возобновляют революционную деятельность в Италии, где подвергаются аресту и заключению на 13 месяцев. После освобождения в 1880 г. уезжает в Швейцарию, но вскоре возвращается в Италию, где издает социалистический журнал, снова подвергается аресту и высылке. Во время пребывания в тюрьмах заражается туберкулезом. В 1881 г. уезжают на родину Косты в Имолу, где рождается их дочь Андреина.

С 1882 начинает изучать медицину в Берне. Здесь возобновляет связи с русским социалистическим движением, знакомится с Г.В.Плехановым, сотрудничает с группой «Освобождение труда».

В 1884 г. по состоянию здоровья вынуждена перевестись в Неаполь, где заканчивает образование и получает диплом врача. В 1888 году Анна специализировалась на гинекологии в Турине, затем в Падуе, внесла существенный вклад в исследование родильной горячки. Занимается медицинской практикой в Милане до 1891 г. В этот период она сблизилась с молодым юристом социалистических взглядов Филиппо Турати, с 1891 года вместе с ним редактировала журнал «Critica Sociale». В 1898 году арестована по обвинению в подрывной деятельности, но через несколько месяцев помилована. Затем принимала участие в выработке законодательства о детском и женском труде, проведённое через парламент Социалистической партией в 1902 году. В 1911 году вместе с Марией Гойя приняла участие в организации Социалистического комитета за женское избирательное право.

Вместе с Турати сыграла значительную роль в создании Итальянской социалистической партии (после 1912 года они возглавили реформистское крыло партии, противостоявшее и коммунистам, и ирредентистам Муссолини). В 1921 году реформисты были исключены из Социалистической партии и образовали Унитарную социалистическую партию, в руководство которой вошёл также Джакомо Маттеотти, убитый фашистами в 1924 году.

Умерла в 1925 году в Милане (похоронная процессия подверглась нападению фашистов), похоронена на кладбище Чимитеро монументале ди Милано.

Труды

• Il monopolio dell’uomo: conferenza tenuta nel circolo filologico milanese, Milano, Critica sociale, 1894.
• A. Kuliscioff, F. Turati Il voto alle donne: polemica in famiglia per la propaganda del suffragio universale in Italia, Milano, Uffici della critica sociale, 1910.
• Proletariato femminile e Partito socialista: relazione al Congresso nazionale socialista 1910, Milano, Critica sociale,1910.
• Donne proletarie, a voi…: per il suffragio femminile, Milano, Società editrice Avanti!, 1913.
• Lettere d’amore a Andrea Costa, 1880—1909, Milano, Feltrinelli, 1976.

Литература

• Афанасьева С. П., К вопросу о революционной деятельности Анны Кулишёвой в 1873—1892 годах, в кн.: Россия и Италия, М., 1968
• Еремеева А.Н.  Анна Кулишева в истории России и Италии: современное состояние, перспективы исследования и репрезентации темы // Культурологический журнал. 2016. №2(24). www.cr-journal.ru/rus/journals/375.html&j_id=27
• Еремеева, А. Н. «Русские итальянки» – борцы за мир и равноправие: выставка, посвященная Анне Кулишевой и Анжелике Балабановой в миланском музее Рисорджименто // Наследие веков. – 2016. – № 1. – С. 91-104. URL: heritage-magazine.com/wp-content/uploads/2016/04/2016_1_Eremeeva.pdf
• Троицкий Н. А., Большое общество пропаганды 1871—1874, Саратов, 1963
• Addis Saba M., Anna Kuliscioff: vita privata e passione politica, Milano, Mondadori, 1993.
• Belloni L., Anna Kuliscioff allieva del Cantani e del Golgi, e le sue ricerche sulla etiologia della febbre puerperale, in «Physis», 20, 1978, pp. 337–348.
• Casalini M., La signora del socialismo italiano. Vita di Anna Kuliscioff, Roma, Editori Riuniti, 1987.
• Damiani F., Rodriguez F., Anna Kuliscioff. Immagini, scritti, testimonianze Milano, Feltrinelli, 1978.
• [books.google.ru/books?id=B9gGBa5XQOMC&pg=PA24&dq=Anna+Kuliscioff&hl=ru&sa=X&ei=DvOKUpOXIKLf4wTQloHIDw&ved=0CDcQ6AEwAQ#v=onepage&q=Anna%20Kuliscioff&f=false Mothers of Invention: Women, Italian Fascism, and Culture] / Robin Pickering-Iazzi. — University of Minnesota Press, 1995. — 271 p. — ISBN 978-08-1662-651-9.
• Pillitteri P., Anna Kuliscioff, una biografia politica,Venezia,Marsilio, 1986.
• Punzo M. Politica e amicizia nei carteggi di Filippo Turati e Anna Kuliscioff // [books.google.ru/books?id=ztlXyj3zYL0C&pg=PA187&dq=Filippo+Turati&hl=ru&sa=X&ei=_OqyU6arNqzP4QSe7IGwBg&ved=0CB4Q6AEwATgU#v=onepage&q=Filippo%20Turati&f=false Politica e amicizia. Relazioni, conflitti e differenze di genere (1860-1915)] / Emma Scaramuzza. — FrancoAngeli. — P. 187-204. — 428 p. — ISBN 978-88-7042-832-2.
• Rappaport H. [books.google.ru/books?id=rpuSzowmIkgC&pg=PA376&dq=Anna+Kuliscioff&hl=ru&sa=X&ei=DvOKUpOXIKLf4wTQloHIDw&ved=0CGAQ6AEwBw#v=onepage&q=Anna%20Kuliscioff&f=false Encyclopedia of Women Social Reformers]. — ABC-CLIO, 2001. — Vol. 1. — P. 376-378. — 888 p. — ISBN 978-15-7607-101-4.
• Schiavi A., Anna Kuliscioff, Roma, 1955
• Shepherd N. [books.google.ru/books?id=Ua_uzzQjWQsC&pg=PA306&dq=Anna+Kuliscioff&hl=ru&sa=X&ei=DvOKUpOXIKLf4wTQloHIDw&ved=0CD4Q6AEwAg#v=onepage&q=Anna%20Kuliscioff&f=false A Price Below Rubies: Jewish Women as Rebels and Radicals] / Robin Pickering-Iazzi. — Harvard University Press, 1994. — 336 p. — ISBN 978-06-7470-411-4.
• C. Silvestri, Turati lo ha detto. Socialisti e Democrazia Cristiana, Milano, Rizzoli, 1947.
• P. Treves, Portici Galleria 23, in Esperienze e Studi Socialisti, Firenze, La Nuova Italia, 1957, pp. 332–336.
• F. Turati, A. Kuliscioff, Carteggio, raccolto da A. Schiavi, Torino, Einaudi, 1977.

Ссылки

• [www.treccani.it/enciclopedia/anna-kuliscioff/ Kuliscioff, Anna] (итал.). Enciclopedie on line. Treccani. Проверено 1 июля 2014.

Отрывок, характеризующий Кулишёва, Анна

– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.
– Он не постигается умом, а постигается жизнью, – сказал масон.
– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
Масон улыбнулся своей кроткой, отеческой улыбкой.
– Высшая мудрость и истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, – сказал он. – Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.
– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?
– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.