Культиген

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Культиге́н (от англ. cultivation — «культивация» и generation — «создание») — название одомашненного организма (культурного растения или домашнего животного), не имеющего соответствующего организма в дикой природе. Подобное явление может появиться по двум причинам: либо в результате вымирания дикого вида, либо в результате изменения организма в культурных условиях настолько, что он может классифицироваться как иной вид или подвид.

Примеры культигенов:



См. также

Напишите отзыв о статье "Культиген"

Примечания

  1. Шипунов, А. Б. [herba.msu.ru/shipunov/author/shipunov2004b.pdf Класс Однодольные. Банан]. Moscow State University Botanical Server (2004). Проверено 10 ноября 2012. [www.webcitation.org/6C3ekT5Hi Архивировано из первоисточника 10 ноября 2012].
  2. [www.botgard.ucla.edu/html/botanytextbooks/economicbotany/Musa/index.html Bananas and plantains (Musa spp.)]. Hands with yellow fingers.. Mildred E. Mathias Botanical Garden. Проверено 10 ноября 2012. [www.webcitation.org/6C3gSxUtN Архивировано из первоисточника 10 ноября 2012].
  3. [bioenc.ru/slovar-po-biologii/id.zemlyanika/i.html Земляника], «Биологический энциклопедический словарь.» Гл. ред. М. С. Гиляров; Редкол.: А. А. Бабаев, Г. Г. Винберг, Г. А. Заварзин и др. — 2-е изд., исправл. — М.: Сов. Энциклопедия, 1986 г.
  4. [onlineslovari.com/entsiklopediya_kolera/page/zemlyanika.2951/ Земляника], Энциклопедия Кольера.
  5. [www.philology.ru/linguistics2/belikov-04.htm Сравнение Петербурга с Москвой и другие соображения по социальной лексикографии], В. И. Беликов. Институт русского языка РАН. (Русский язык сегодня. - Вып. 3. Проблемы русской лексикографии. - М., 2004..

Ссылки

Отрывок, характеризующий Культиген

– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
– Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал.
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.
– Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают?
– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.