Культура Мальдив

Культура Мальдив имеет богатую многовековую историю – в ней смешались африканские, индийские, арабские и европейские влияния. Хотя сегодня традиционные виды искусств и ремесла не имеют широкого распространения на островах, мальдивцы активно возрождают их, как важную часть своего культурного наследия.

Мальдивы – государство, которое всеми силами старается оградить традиционные устои жизни мусульманского сообщества от разлагающего западного влияния.

Религия

По вероисповеданию жители Мальдив принадлежат к суннитам, самому большому и традиционному исламскому течению. В мечетях, которые обязательно есть в каждом населённом пункте острова, проводятся ежедневные молитвы.

Семья и брак

Несмотря на безусловную важность свадьбы в жизни мальдивцев, её не принято пышно отмечать. Отец будущей невесты дает согласие, а сама невеста утверждает размер выкупа, который должен уплатить будущий муж. Затем брак заключается лицом, облеченным полномочиями. После свадьбы женщина сохраняет прежнюю фамилию.

Процент разводов на Мальдивах один из самых высоких в мире - около 50% от всех заключенных браков. В связи с этим правительством развернута кампания по предотвращению разрушения института семьи и поддержке семейных ценностей.

Праздники

Основные праздники Мальдив имеют под собой религиозную основу. Жители широко празднуют важные исторические даты в истории своего государства. Помимо больших общенародных празднеств, принято шумно отмечать важные события в жизни островной общины.

Язык

Дивехи — официальный язык Мальдивских островов. Язык обладает собственной письменностью под названием тана, которая основана на арабо-персидской графике.

Кухня

Национальная кухня Мальдивских островов заимствует традиции индийской и арабской кухни. Её нельзя представить без трех основных ингредиентов: кокосовый орех, рыба и рис. Десерт - бонди - белые кокосовые палочки, а также различные фруктовые салаты. В качестве напитка жители предпочитают зелёный чай, употребляемый с большим количеством молока и сахара.

Одежда

На улицах Мале можно увидеть в основном современную одежду. Традиционная одежда мальдивских женщин – платье до щиколоток, с длинными рукавами и отдельным дугообразным воротником. Оно также может быть узорчатым или с цветочным орнаментом. С платьем носят головной убор-шарф, который прикалывается к волосам.

Большинство мужчин также носят современную одежду. Но можно встретить и традиционный на Мальдивах мужской саронг.

В качестве обуви жители Мальдив предпочитают сандалии или резиновые шлепанцы. Популярна обувь которую можно быстро снять, т.к почитается традиция снимать обувь перед тем, как войти в мечеть .

Музыка и танцы

Одним из ярких проявлений культуры Мальдив являются праздничные танцы бандийя и тара. Они представляют собой групповые танцы под убыстряющийся аккомпанемент больших барабанов боду беру и хора. Ритмы боду беру активно используют в своем творчестве современные мальдивские исполнители.

Музыкальная группа Zero Degree Atoll, образованная в 1987 году, воспевает мальдивскую культуру, используя в своей музыке боду беру. Музыканты пользуется большой популярностью на Мальдивах, их концерты востребованы на праздновании различных торжеств.

Архитектура

Заметным выражением культуры Мальдивских островов является местный архитектурный стиль, сохранивший свои уникальные особенности, даже несмотря на сильное арабское влияние.

Одной из визитных карточек Мальдив является Пятничная мечеть, расположенная в городе Мале. Изнутри мечеть украшена затейливой резьбой по камню и изящно оформленными деревянными панелями.

Кинематограф

В 2011 году режиссёром Джоном Шенком был снят документальный фильм "Президент островов", в котором рассказывается как президент Мальдивской республики Мохамеда Нашида борется с проблемой повышения уровня моря из-за глобального потепления . Лента получила Оскар и Эмми за лучший документальный фильм.

Отрывок, характеризующий Культура Мальдив

Но она все таки надеялась и спросила словами, в которые она не верила:
– Но как его рана? Вообще в каком он положении?
– Вы, вы… увидите, – только могла сказать Наташа.
Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…


Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.