Эрлитоу

Культура Эрлитоу, кит. упр. 二里头文化, пиньинь: èrlǐtóu wénhuà — урбанистическая археологическая культура раннего бронзового века, существовавшая на территории Китая в период 2100—1800 (1500?) гг. до н. э. Археологическая зона находится примерно в десяти километрах к востоку от города Лоян, который на протяжении многих веков был столицей или находился в самом центре жизни страны.

Культура получила название по открытому при раскопках иньских стоянок в 1958 году археологическому памятнику в Эрлитоу (二里頭村) в Яньши, провинция Хэнань. Была изначально широко распространена на территории современных провинций Хэнань и Шаньси, позднее распространилась также в провинциях Шэньси и Хубэй. Китайские археологи нередко отождествляют культуру Эрлитоу с династией Ся, хотя ввиду отсутствия письменных источников эта связь небесспорна. Данная культура сыграла решающую роль в процессе формирования позднеиньской цивилизации (см. подробно Хронологический проект Ся-Шан-Чжоу).

Культура

Эрлитоу было крупнейшим поселением в Китае и всей Восточной Азии вплоть до примерно 1500 г. до н. э. К настоящему времени Эрлитоу считается наиболее ранним достоверно установленным административным центром Китая, где обнаружены руины дворцов и мастерские по плавке бронзы. Эрлитоу сыграло важную роль в переходе Китая от неолита к бронзовому веку. Наряду с Эрлиган, считается примером урбанистической революции в Китае.

По-видимому, культура Эрлитоу развилась на основе хэнаньской культуры Луншань и, возможно, шаньдунского Луншаня.

Археология

Археологическая зона была открыта в 1959 году археологом Сю Сюшэном, в первую очередь был обнаружен дворец и мастерская бронзовых сосудов. Город размером 2,4 x 1,9 км располагался на слиянии рек Лохэ и Ихэ. Археологи выделили четыре фазы развития культуры, каждая из которых занимала около столетия.

Во время первой фазы в Эрлитоу возникло растущее поселение размером 100 га, которое однако ещё не стало городом. .

Во время второй фазы поселение достигло площали 300 га и стало принимать городские черты. Четыре дороги обрамляли дворец площадью 12 га. К югу от дворцового комплекса размещался склад бронзовых сосудов.

Во время третьей фазы наступил расцвет города, население которого оценивают в 18-30 тысяч жителей. Дворцовый комплекс окружили земляным валом толщиной 2 м, были построены ещё дворцы.

Четвёртая фаза характеризует упадок, хотя последние раскопки показывают, что застройки города продолжались. Примерно в 1600 году до н. э. в Яньши, примерно в шести км от Эрлитоу, был построен другой город, обнесённый стеной.

В Эрлитоу (на реке Илоу, приток реки Лухэ) находилось массовое производство ритуальных бронзовых сосудов и других изделий из бронзы, в отличие от Лодамяо. В первоначальных раскопках изделий из бронзы было очень мало и все, возможно, были предметом импорта (ножи, шила, наконечники стрел, колокольчики).

Существенным элементом чисто иньских культурных традиций, обнаруженных в Эрлитоу, были строительные методы, в частности хан-ту. Обнаружен Т-образный фундамент до 100 м в длину и ширину — нечто вроде общей центральной площади с несколькими строениями, а не отдельного строения.

Характерные формы керамики: тетраподы дин и пань, горшок-паровик цзэн, триподы цзя с рукоятями. Керамика серая, черная и белая, сосуды грубые и тонкие, примитивные и вычурные. Важнее всего было развитие штампа — резной, весьма искусный. с затейливой резьбой и высоким художественным мастерством. Изображения символичны, идейны. Стали появляться изображения драконов и монстров (на отдельных сосудах), маски таоте.

После восхождения династии Шан Эрлитоу существенно уменьшается в размере, однако на раннем этапе данной династии всё ещё остаётся населённым. Размеры древнего города составляли около 2,4 на 1,9 км, из которых сохранились только около 3 км² в связи с тем, что прочая территория пострадала от наводнений. Дворцы находятся на юго-восточном участке древнего города. Дворец 3 и Дворец 5 были первыми сооружениями в городе, более крупными, чем Дворцы 1 и 2, построенные поверх их фундаментов. Дворец 3 представляет особый интерес; он состоял из 3 дворов вдоль 150-метровой оси.

Литература

• Fairbank, John King and Merle Goldman (1992). China: A New History; Second Enlarged Edition (2006). Cambridge: MA; London: The Belknap Press of Harvard University Press. ISBN 0-674-01828-1
• Liu, Li. The Chinese Neolithic: Trajectories to Early States, ISBN 0-521-81184-8
• www.nga.gov/exhibitions/chbro_bron.shtm The Golden Age of Chinese Archaeology
• Allan, Sarah, Erlitou and the Formation of Chinese Civilization: Toward a New Paradigm, The Journal of Asian Studies, 66:461-496 Cambridge University Press, 2007
• Liu, L. & Xiu, H., Rethinking Erlitou: legend, history and Chinese archaeology, Antiquity, Volume: 81 Number: 314 Page: 886—901, 2007
• Li, Jinhui [www1.china.org.cn/english/2003/Nov/79635.htm Stunning Capital of Xia Dynasty Unearthed]. China Through a Lens (November 10, 2003). Проверено 3 февраля 2009. [www.webcitation.org/66fHgqggU Архивировано из первоисточника 4 апреля 2012].

Отрывок, характеризующий Эрлитоу

– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.


Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.
Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.
– Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабели, – сказал Герасим. – В кабинет угодно? – Пьер кивнул головой. – Кабинет как был запечатан, так и остался. Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги.
Пьер вошел в тот самый мрачный кабинет, в который он еще при жизни благодетеля входил с таким трепетом. Кабинет этот, теперь запыленный и нетронутый со времени кончины Иосифа Алексеевича, был еще мрачнее.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну из важнейших когда то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил перед собой рукописи, раскрывал, закрывал их и, наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.
Несколько раз Герасим осторожно заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.
– Извозчика отпустить прикажете?
– Ах, да, – очнувшись, сказал Пьер, поспешно вставая. – Послушай, – сказал он, взяв Герасима за пуговицу сюртука и сверху вниз блестящими, влажными восторженными глазами глядя на старичка. – Послушай, ты знаешь, что завтра будет сражение?..