Культура самбийских курганов

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Культура самбийских курганов
Железный век
Локализация

южный берег Балтийского моря

Датировка

VI - I века до н. э.

Преемственность:
Жуцевская
Западнобалтская


Культура самбийских курганов, или западнобалтийских курганов — балтийская археологическая культура раннего железного века (VI - I века до н. э.), располагавшаяся на территории Калининградской области, западной Литвы, восточной Польши, западной Белоруссии. Генетически связана с жуцевской культурой[1]. Эволюционирует в западнобалтскую культуру.





Исследователи

Культуру исследовали: Л. Акулич, Е. Акулич, Я. Яскнис, М. Хофман (в Польше), П. Куликовскас, Е Григалавичене (в Литве), В.А. Шукевич, А. М. Медведев в Белоруссии.

Погребения

Умерших кремировали, помещали в керамические урны и хоронили в насыпных курганах.

Напишите отзыв о статье "Культура самбийских курганов"

Примечания

  1. [www.archaeology.ru/ONLINE/Kulakov/kulakov.html Кулаков В. И., Памятники археологии Калининградской области]

Ссылки

  • [www.archaeology.ru/ONLINE/Kulakov/kulakov.html Кулаков В. И. Памятники археологии Калининградской области]


Отрывок, характеризующий Культура самбийских курганов

Мишо почтительно передал то, что ему приказано было передать от Кутузова, – именно то, что под Москвою драться не было возможности и что, так как оставался один выбор – потерять армию и Москву или одну Москву, то фельдмаршал должен был выбрать последнее.
Государь выслушал молча, не глядя на Мишо.
– L'ennemi est il en ville? [Неприятель вошел в город?] – спросил он.
– Oui, sire, et elle est en cendres a l'heure qu'il est. Je l'ai laissee toute en flammes, [Да, ваше величество, и он обращен в пожарище в настоящее время. Я оставил его в пламени.] – решительно сказал Мишо; но, взглянув на государя, Мишо ужаснулся тому, что он сделал. Государь тяжело и часто стал дышать, нижняя губа его задрожала, и прекрасные голубые глаза мгновенно увлажились слезами.
Но это продолжалось только одну минуту. Государь вдруг нахмурился, как бы осуждая самого себя за свою слабость. И, приподняв голову, твердым голосом обратился к Мишо.
– Je vois, colonel, par tout ce qui nous arrive, – сказал он, – que la providence exige de grands sacrifices de nous… Je suis pret a me soumettre a toutes ses volontes; mais dites moi, Michaud, comment avez vous laisse l'armee, en voyant ainsi, sans coup ferir abandonner mon ancienne capitale? N'avez vous pas apercu du decouragement?.. [Я вижу, полковник, по всему, что происходит, что провидение требует от нас больших жертв… Я готов покориться его воле; но скажите мне, Мишо, как оставили вы армию, покидавшую без битвы мою древнюю столицу? Не заметили ли вы в ней упадка духа?]
Увидав успокоение своего tres gracieux souverain, Мишо тоже успокоился, но на прямой существенный вопрос государя, требовавший и прямого ответа, он не успел еще приготовить ответа.
– Sire, me permettrez vous de vous parler franchement en loyal militaire? [Государь, позволите ли вы мне говорить откровенно, как подобает настоящему воину?] – сказал он, чтобы выиграть время.