Кулявик, Томаш

Томаш Кулявик
Общая информация
Родился	Олькуш, Польша
Гражданство
Рост	174 см
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	без клуба
Карьера
Клубная карьера*
1987—1988	Болеслав (Буковно)
1988—1990	Заглембе (Сосновец)	21 (2)
1988	→  Гурник (Войковице)
1991—2002	Висла (Краков)	295 (61)
2001	→  Заглембе (Сосновец)	11 (1)
2002—2003	Рух (Хожув)	10 (0)
2003—2004	Болеслав (Буковно)
2006—2008	Болеслав (Буковно)
Национальная сборная**
1998	Польша	2 (0)
Тренерская карьера
2003—2004	Болеслав (Буковно)
2005	Висла (Краков) (второй тренер)
2005	Висла (Краков)
2007	Висла (Краков) (резерв)
2007—2012	Висла (Краков) (молодёжь)
2010	Висла (Краков)
2012—2013	Висла (Краков)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

То́маш Куля́вик (польск. Tomasz Kulawik; род. 4 мая 1969, Олькуш, Польша) — польский футболист и футбольный тренер. Выступал на позиции полузащитника.

Биография

Играл на позиции полузащитника. В высшей лиге Польши сыграл в составах Заглембе (Сосновец), Висла (Краков) и Рух (Хожув) 257 матчей, забил 37 голов.

С краковским клубом дважды становился чемпионом Польши, завоевал кубок Польши, кубок Лиги и суперкубок Польши. Был лучшим бомбардиром розыгрыша кубка УЕФА в сезоне 1998/99 года.

После окончания игровой карьеры работал в тренерском штабе Вислы. После увольнения Ежи Энгеля, осенью 2005 года стал главным тренером клуба. Затем был тренером молодёжного состава. 6 августа 2010 года, после отставки Хенрика Касперчака, вновь стал временным тренером Вислы до 21 августа, когда тренером стал голландец Роберт Мааскант.

3 ноября 2012 года был назначен главным тренером краковского клуба.

Как игрок, играл в двух матчах сборной Польши: 22 апреля 1998 года в проигранном 1:4 товарищеском матче с Хорватией (вышел на поле на 80 минуте) и 18 августа 1998 в выигранном 2:0 товарищеском матче со сборной Израиля (вышел на поле на 62 минуте).

Достижения

• Чемпион Польши: 1999, 2001
• Обладатель Кубка Польши: 2002
• Обладатель Кубка Экстраклассы: 2001
• Обладатель Суперкубка Польши: 2001
• Лучший бомбардир Кубка УЕФА: розыгрыш 1998/99

Ссылки

• [historiawisly.pl/wiki/index.php?title=Tomasz_Kulawik Tomasz Kulawik]

Отрывок, характеризующий Кулявик, Томаш

– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.