Конграты

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Кунграты»)
Перейти к: навигация, поиск

Конграты[1][2] или кунграты[3][4], унгираты[5], кунгираты[6][7], хонгхират[8], хонгираты[9] (каз.тюрк. қоңыр'ат (досл. «бурая лошадь»), монг. хонгирад) — тюркский род/племя, который превратился затем в отдельный этнос (или же субэтнос в составе казахов, узбеков, кыргызов, каракалпаков), потомки этого рода также приняли участие в этногенезе целого ряда монгольских и тюркских народов.





Этимология

По мнению монгольских историков их имя произошло от слов "хун" (лебедь) и "ард" (люди; букв. племя лебеди). Лебедь - один из тотемов монгольских народов, например бурят. Название этого племени впервые появилось в 61-ом параграфе «Сокровенного сказания монголов» в форме "ongirad".

Топоним Конграт встречается даже в Крыму[2].

История

Легенды о происхождении конгратов встречаются в работах Рашид ад-Дина Джами ат-таварих («Сборник летописей», XIV в.)[6] и Абу-л Гази «Шажарайи турк» («Древо тюрков», XVII в.), в китайской «Ляоши» (1125 г.), в монгольском «Сокровенном сказании» (1240 г.)[10].

Согласно монгольской генеалогической легенде, приводимой Рашид ад-Дином в Джами ат-таварих[6], хонгираты принадлежали к монголам-дарлекин (монголам «вообще»), то есть потомкам неких Нукуза и Кияна, ушедших в местность Эргунэ-кун. Со временем, дарлекины, размножившись, решили выйти из теснины Эргунэ-кун «на простор степи». Для этого развели многочисленные очаги и расплавили горный склон, в котором находилось месторождение железной руды. Средневековые монголы были убеждены, что болезнь ног, которой страдали многие представители рода и их потомки (например, Угэдэй, Бату и Берке, сыновья унгираток), связана с тем обстоятельством, что унгираты «прежде других, без совета и обсуждения, вышли [из ущелья], потоптав ногами очаги других племен», и «грех этого преступления пал им на ноги». В традиционном мировоззрении монгольских народов очаг являлся ядром освоенного, домашнего пространства, и наступать на него считалось непростительным поступком[11].

Разветвлённая структура рода хонгират и, в то же время, близость отдельных его ветвей друг другу отображалась в монгольских родословных как происхождение от сыновей человека, называемого Золотой сосуд (перс. баcmy-u заррин, монг. Алтан худуха). Старший его сын , Джурлук-мэргэн, дал начало собственно унгиратам; дети двух других сыновей — Кубай-Ширэ (Инкирас (Ихирэс) и Олкунут) и Тусубу-Дауда (Каранут (Харнуд) и Кунклиут (Хонхлут), а также потомки последнего — Куралас (Горлос) и Элджигин) — стали эпонимами соответствующих родов. Вместе с тем, Рашид ад-Дин отмечает, что унгират и элджигин близки с племенами курлаут и баргут«их тамга у всех одна; они выполняют требования родства и сохраняют между собою [взятие] зятьев и невесток». В свою очередь близкими к баргутам были роды/племена хори, тулас, тумат.

Т. Д. Скрынникова выявляет наличие дуально-родовой организации, в которой хонгираты и близкие к ним роды были брачными партнёрами (анда-куда) борджигиновТэмуджина-Чингис-хана и его предков. В условиях соблюдения экзогамии был очень важен договор о регулярном обмене девушками-невестами между борджигинами и унгиратами: «Большинство их и их детей брали девушек из рода Чингиз-хана, а в его (род) давали [своих]» [6].

С другим главным монгольским племенем кият, из которого происходил Чингисхан, конграты были связаны фратриальными узами. Так, браки между этими двумя племенами заключались еще задолго до Чингисхана и, согласно сочинениям Алишера Навои, эту традицию продолжили также и тимуридские ханы, которые предпочитали брать в жены девушек из племен кият и конграт[2].

Из воспеваемых в «Сокровенном сказании» хонгираток были жены Хабул-хана (Кара-лику) и Чингисхана (Бортэ); Оэлун, жена Есугея, происходила из рода олхонут — ветви унгиратов. Дж. Хольмгрен удалось проследить происхождение 69 женщин, становившихся жёнами представителей правящего дома Монгольской империи со времён Чингис-хана до падения династии Юань; унгиратки составляли 33 % от общего их числа (20 % для доюаньского периода и около 50 % — для периода Юань) [12].

Родство с ханским родом обусловило высокое положение хонгиратов в Монгольской империи. Хонкираты, обитавшие в XII - начале XIII в.в. на берегах р. Толы (Монголия), расселились главным образом в улусе Джучи (Золотая Орда), приняли в свой состав зависимые (покоренные) тюркские племена и быстро тюркизировались, сохранив в тюркском произношении свой этноним.[10]

Конграты играли значительную роль в политической жизни Дешт-и-Кипчака в XIV-XV в.в. и в борьбе Золотой орды с Тимуром и Тимуридами. В период борьбы между казахскими и узбекскими ханами, часть конгратов покинула казахские степи и ушла в Мавераннахр, где стала одним из компонентов узбекского и каракалпакского народов. Однако основная их масса осталась на территории Казахстана.[10]

Внешние изображения
[www.runivers.ru/images/spec_project/polit_ist_ils_mira/maps/10__01.jpg Владения Кунгратов (Хивинское ханство)]. [13]

По мнению И. П. Магидовича, предками большей части хорезмских узбеков были конграты, жившие в Хорезме до расселения там основной массы дешт-и-кипчакских узбеков. Союз казахских кунгратов был создан не раньше XV в. В нашествии же Шейбанидов на Мавераннахр участвовали не казахские кунграты, а союз хорезмских кунгратов[14]. Существуют и другие предположения о том, как кунграты поселились на территории Узбекистана. Исследователи утверждают, что в Кашкадарье и Сурхандарье до нападения Шейбани-хана конгратов не было. Но пожилые конграты утверждают, что истинной их родиной являются Гузар-Байсунские степи.

Известно, что в эпосе конгратов «Алпамыш» отражены сюжеты о конгратском народе и их байсун-кунгратской родине. Существуют каракалпакская, казахская, хорезмская и сурханская версии этого эпоса. Описанные события происходят в основном в Байсун-Кунгратском крае. Исследователи утверждают, что «Алпамыш» написан тысячу лет назад. Если принять это точку зрения, то можно прийти к выводу, что часть конгратов до XV в. жила на территории Мавераннахра.

Старожилы Сурхандарьи утверждают, что кунграты переселились из Казахстана: «Мы пришли с задней стороны» («Арқа журтдан келганмиз»). Действительно, много кунгратов встречается среди казахов и, в особенности, каракалпаков. Т. А. Жданко в своих научных трудах (1950, 1974) показал этногенетическое сходство обычаев кунгратов Хорезма, Каракалпакстана и низовий Сырдарьи. О том, что между каракалпакскими, хорезмскими, сурхандарьинскими и кашкадарьинскими кунгратами существует генетическая связь, свидетельствует идентичность родов в их составе. Некоторые кунграты Шерабада (Сурхандарьинская область) считают, что их предки переселились из Хорезма, что дополняет вышесказанное[15].

Отмечается также сходство в генеалогии кунгратов Хорезма и Восточной Бухары (то есть восточной части Бухарского ханства)[16]. Т. А. Жданко в своих исследованиях указал также на то, что генеалогия каракалпакских и хорезмских кунгратов одинакова.

У кунгратов Восточной Бухары, их хорезмских соплеменников и всех каракалпакских родов точно совпадают восемь этнонимов: ачамайли, болгали, богажели, конжигали, каракурсак, коштамгали, тортувли и тугиз (тогиз). Так же одинаковы пять этнонимов бухарских кунгратов и узбеков-кунгратов Хорезма: барак, бобай, жилантамгали, карабура, ногай. С каракалпаками совпадают этнонимы айинни, акпичак, баймокли, козоёкли, казак, кайчили, канчи, карабуйин, карга, кулдовли, копиш, куйин, курама, таракли, урус, хандакли, чумичли, иргакли и др. Таким образом, у кунгратов Восточной Бухары 13 этнонимов совпадают с хорезмскими кунгратами и 12 — с каракалпакскими[17].

В XVIII в. конграты Каратау и найманы Семиречья составляли военную силу хана Аблая. Во время Вали-хана (1816-1821 г.г.) конраты отделились от Среднего жуза и стали кочевать в пределах среднеазиатских ханств и «всего более в горах Каратау и по реке Талас» (Ч. Валиханов).

Племя когнратов подразделялось на две части: көтенши и Көктiн-ұлы. От Көтеншi пошли Сүйенiш, Сопы, Макы, Досымкұл. От Көктынұлы пошли Кұлшығаш, Қаракөсе, Кера, Абад-Жабад. По народным преданиям, легендарный эпический богатырь Алпамыс-батыр происходил из рода Божбан, входящего в подразделение Суйенш (Котенши). В этом же эпосе, в частности, прослеживаются связи казахских конратов с конратами-узбеками, жителями Байсуна и Хорезма (в Хорезме в XIV в. господствовала конгратская династия Суфидов, а через несколько веков — конгратская династия хивинских ханов).[10]

Во многих исследованиях высказано предположение о монгольском происхождении современных конгратов. Но Б. X. Кармышева пишет:
Для нас неважно, каково происхождение кунгратов — монгольское или тюркское. Потому что в разных исследованиях указано, что хотя те или иные этнические группы являются монгольскими племенами, до переселения в Мавераннахр в начале XVI в. они приняли тюркское направление по языку, культуре и этническому составу.

Кармышева, Балкис Халиловна. Указ. соч. С. 211

Ряд важных сведений о кунгратах содержится во многих исследовательских трудах[18]. Согласно сказаниям самих кунгратов, аксакалом их племени был Кунгират-ата или Кунгирбий, у которого от первой жены было четыре сына: Вактамгали, Куштамгали, Конжигали и Айнни (Айнли). Сыновья считаются основателями родов кунгратов. У Кунгират-ата был еще пятый сын Тортувли, которого подарили его младшей жене. Таким образом, кунграты делятся на пять родов, каждый из которых делится на несколько мелких родов: 18 — у Воктамгали, 16 — у Куштамгали, 14 — у Конжигали, 12 — у Айнни и 6 — у Тортувли. Итого 66 родов, которые также делятся на еще более мелкие родственно-семейные группы.[14], тем самым возвышая это племя над другими.

По сельскохозяйственной переписи Российской империи 1908-1913 годов, конгратов насчитывалось 128 тысяч человек (Чимкентский уезд – 75,9 тысяч человек или 28 % казахского населения, Джизакский уезд – 25,2 тыс., 73,6% казахского населения, Перовский уезд – 19,5 тысяч, 13,3 %).[10]

По сведениям 1924 г., в Бухарском уезде было зарегистрировано 3000 конгратов, в Гиждуванском уезде — 10 875, в уезде Кармана — 1370, в Гузаре — 20 615, Шахрисабзе — 325, Шерабаде — 23 164, Байсуне — 9 890. Согласно этим данным, на территории Бухарского ханства 14,5 % узбекского населения составляли конграты[19]. В районе низовья Амударьи было зарегистрировано 17 тыс. конгратов[20].

Во время советских переписей 1926 и 1939 годов конграты признавались отдельным народом, затем были включены в состав узбеков в качестве субэтноса.

Современность

После распада СССР в 1991 г. некоторые страны-преемники (Таджикистан) посчитали конгратов отдельным этносом в переписях 2000 и 2010 годов. При этом часть конгратов, указавших родным казахский язык, учитывалась как казахи[21]. По данным переписи населения Таджикистана 2010 года численность конгратов в стране составила 38 078 человек[22]. Другие, например Россия, указывают численность конгратов как субэтноса, но при этом включают их в состав общей численности узбеков (2010 год, перепись). Изучением конгратов занимались такие учёные-этнографы как Гарафиев и Кармышева.

По мнению В. В. Решетова, диалект узбекских конгратов принадлежит к кипчакским говорам из-за применения «ж»[23].

Хотя в настоящее время конграты на территории Восточного Узбекистана сохранили своё этническое название, деление на мелкие рода позабыто.

В настоящее врямя унгираты (Хонгирад) входят в состав монголов Внутренней Монголии. Потомки олхонутов (ветвь унгиратов) проживают в западных аймаках Монголии. Бурятские хонгодоры могут быть потомками хонгирадов.[9] Потомки других хонгиратских ветвей (Элджигин, Горлос, Ихирэс, Харнуд, Хонхлут) по отдельности встречаются среди разных монгольских народов: халха-монголов, бурят и ойратов.

Казахские коныраты

Казахское племя Конырат относиться к Среднему жузу и проживали на территории Южного Казахстана, на южных берегах Сырдарьи в её среднем течении, так же в предгорьях Каратау. В основном они проживали в Чиммкентском и Первоском уездах, в Ташкентском уезде, в других регионах Средней Азии. Боевой клич «Алатау». В конце 19 века их численность в Казахстане составляло 45 тыс.

  • [ru.rodovid.org/wk/Запись:937571 Конграты] на «Родоводе». Дерево предков и потомков

    См. также

    Напишите отзыв о статье "Конграты"

    Примечания

    1. [books.google.ru/books?id=uIj9AgAAQBAJ&pg=PA168&lpg=PA168&dq=%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D0%B3%D1%80%D0%B0%D1%82%D1%8B&source=bl&ots=DXSbdlLAxV&sig=_cjW-Q5iOyrn_uCHbaS5frnX8ig&hl=ru&sa=X&ved=0ahUKEwiwkNHQg9DLAhWlCJoKHcYOC6sQ6AEILjAC#v=onepage&q=%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D0%B3%D1%80%D0%B0%D1%82%D1%8B&f=false Гафуров Б.Г., Литвинский Б.А. Средняя Азия в древности и средневековье (история и культура)] М.: Наука, 1977. — 223 с. — С. 168
    2. 1 2 3 [www.vostlib.ru/ocherki-etnicheskoy-istorii-yuzhnyh-rayonov-tadzhikistana-i-uzbekistana-po-etnograficheskim-dannym/istoriya-formirovaniya-naseleniya-890/pozdnie-plemena-968/kongraty-970/ Конграты]. Балкис Кармышева [www.vostlit.info/ Восточная библиотека]. Проверено 7 ноября 2013. [archive.is/26Dia Архивировано из первоисточника 7 ноября 2013].
    3. Кунграт // Советская историческая энциклопедия : в 16 т. / под ред. Е. М. Жукова. — М. : Советская энциклопедия, 1965. — Т. 7 : Каракеев — Кошакер. — 1022 стб.</span>
    4. Кунграты // Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов. — М. : Большая Российская энциклопедия, 2004—.</span>
    5. Монгольский обыденный изборник // Сокровенное сказание. Монгольская хроника 1240 г. ЮАНЬ ЧАО БИ ШИ. / Перевод С. А. Козина. — С. 86, 94, 116, 133, 150.
    6. 1 2 3 4 Рашид ад-Дин. Сборник летописей. — Т. 1, кн. 1. — С. 154, 160-166.
    7. тж. Хунгират, Онггират, Конгират, Онгирад (Владимирцов Б. Я. Общественный строй монголов. Монгольский кочевой феодализм // Владимирцов Б. Я. Работы по истории и этнографии монгольских народов. — С. 551.)
    8. Лубсан Данзан. Алтан тобчи («Золотое сказание») / Перевод с монгольского, введение комментарий и приложения Н. П. Шастиной. — М.: Издательство «Наука», ГРВЛ, 1973. — С. 68, 69, 82, 112, 147, 255, 256, 274, 316, 369. — (Памятники письменности Востока). — 6500 экз.
    9. 1 2 Единство из глубины тысячелетий:Хонгодоры-это хонгираты. А.Ангархаев "Буряад унэн". - 1999. - 18 марта. С.7. 1999
    10. 1 2 3 4 5 [www.art-kaz.kz/auxpage_konrat По материалам книги Востров В.В., Муканов М.С. «Родоплеменной состав и расселение казахов (конец XIX – начало XX в.в.)», Издательство «Наука» Казахской ССР, Алма-Ата, 1968, 256 с]
    11. Содномпилова М. М. [books.google.ru/books?id=Dj3cJhwVGwEC&lpg=PP1&pg=PA175#v=onepage&q&f=false Мир в традиционном мировоззрении и практической деятельности монгольских народов]. — Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2009. — С. 175. — 364 с. — ISBN 9785792503274.
    12. Zhao G. Q. [books.google.ru/books?id=XnIIbzweN7IC&lpg=PP1&pg=PA13#v=onepage&q&f=false Marriage as political strategy and cultural expression: Mongolian royal marriages from world empire to Yuan dynasty]. — P. 13.
    13. [www.runivers.ru/doc/isl/element.php?ELEMENT_ID=83372&SECTION_ID=5586&IBLOCK_ID=43 IV. Кунграты]. www.runivers.ru.
    14. 1 2 Аристов Н. А. Заметки об этническом составе тюркских племен и народностей и сведения об их численности // Живая старина. Вып. 3 и 4. 1896. С. 370
    15. Полевые материалы 1998 г. Шерабадский район, село Гурин
    16. ЗадыхинаК. Л. Узбеки дельты Амударьи//Труды Хорезмской арх.-этногр. экспед. М., 1952. Т. 1. С. 338
    17. Кармышева Б. X. Указ. соч. С. 213
    18. Материалы по районированию. Кн. 3. Ч. 1. Бухара. С. 189—190
    19. Материалы по районированию. Кн. 1. Ч. 1. Бухара. С. 268—269. Табл. 8
    20. Материалы по районированию. Кн. 4. Ч. 2. Хорезм. С. 97
    21. [www.demoscope.ru/weekly/2005/0191/analit05.php Итоги переписи населения Таджикистана 2000 года: национальный, возрастной, половой, семейный и образовательный составы]
    22. [www.stat.tj/ru/img/526b8592e834fcaaccec26a22965ea2b_1355501132.pdf Том 3. Национальный состав и владение языками, гражданство населения Республики Таджикистан (2010)] // Агентство по статистике при Президенте Республики Таджикистан
    23. Боровков А. К. Вопросы классификации узбекских народных говоров / Известия АН УзССР. 1953. № 5. С. 58
    24. </ol>

    Источники

    • Монгольский обыденный изборник // Сокровенное сказание. Монгольская хроника 1240 г. ЮАНЬ ЧАО БИ ШИ. / Перевод С. А. Козина. — М.-Л.: Издательство АН СССР, 1941. — Т. I. — С. 86, 94, 116, 133, 150.
    • Панкратов Б. И. Образцы переводов из «Юань-чао би-ши» // Mongolica: К 750-летию «Сокровенного сказания» / Подготовка к печати и предисловие Ю. Л. Кроля. — М.: Наука. Издательская фирма «Восточная литература», 1993. — С. 112-113.
    • Рашид ад-Дин. Сборник летописей / Перевод с персидского Л. А. Хетагурова, редакция и примечания профессора А. А. Семенова. — М., Л.: Издательство АН СССР, 1952. — Т. 1, кн. 1. — С. 154, 160-166.
    • Владимирцов Б. Я. Общественный строй монголов. Монгольский кочевой феодализм // Владимирцов Б. Я. Работы по истории и этнографии монгольских народов. — М.: Восточная литература, 2002. — ISBN 5-02-018184-6.
    • Крадин Н. Н., Скрынникова Т. Д. [www.vostlit.ru/KartNotSerial/kart153.htm Империя Чингис-хана]. — М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2006. — 557 с. — 1200 экз. — ISBN 5-02-018521-3.
    • Скрынникова Т. Д. Харизма и власть в эпоху Чингис-хана. — М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1997. — 216 с. — 1000 экз. — ISBN 5-02-017987-6.
    • Рыкин П. О. [khubilai.narod.ru/business.html Монгольская концепция родства как фактор отношений с русскими князьями: социальные практики и культурный контекст] // Mongolica-VI : Сб. ст.. — СПб.: Петербургское Востоковедение, 2003. — С. 28-38.
    • Togan I. [books.google.ru/books?id=4D9pO_4j9-4C&lpg=PP1&pg=PA61#v=onepage&q&f=false The Qongrat in History] // History and historiography of post-Mongol Central Asia and the Middle East: studies in honor of John E. Woods. — Wiesbaden: Otto Harrassowitz Verlag, 2006. — ISBN 3447052783.
    • Монгольский обыденный изборник // Сокровенное сказание. Монгольская хроника 1240 г. ЮАНЬ ЧАО БИ ШИ. / Перевод С. А. Козина. — М.-Л.: Издательство АН СССР, 1941. — Т. I. — С. 86, 94, 116, 133, 150.
    • Панкратов Б. И. Образцы переводов из «Юань-чао би-ши» // Mongolica: К 750-летию «Сокровенного сказания» / Подготовка к печати и предисловие Ю. Л. Кроля. — М.: Наука. Издательская фирма «Восточная литература», 1993. — С. 112-113.
    • Рашид ад-Дин. Сборник летописей / Перевод с персидского Л. А. Хетагурова, редакция и примечания профессора А. А. Семенова. — М., Л.: Издательство АН СССР, 1952. — Т. 1, кн. 1. — С. 154, 160-166.
    • Владимирцов Б. Я. Общественный строй монголов. Монгольский кочевой феодализм // Владимирцов Б. Я. Работы по истории и этнографии монгольских народов. — М.: Восточная литература, 2002. — ISBN 5-02-018184-6.
    • Крадин Н. Н., Скрынникова Т. Д. [www.vostlit.ru/KartNotSerial/kart153.htm Империя Чингис-хана]. — М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2006. — 557 с. — 1200 экз. — ISBN 5-02-018521-3.
    • Скрынникова Т. Д. Харизма и власть в эпоху Чингис-хана. — М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1997. — 216 с. — 1000 экз. — ISBN 5-02-017987-6.
    • Рыкин П. О. [khubilai.narod.ru/business.html Монгольская концепция родства как фактор отношений с русскими князьями: социальные практики и культурный контекст] // Mongolica-VI : Сб. ст.. — СПб.: Петербургское Востоковедение, 2003. — С. 28-38.
    • Togan I. [books.google.ru/books?id=4D9pO_4j9-4C&lpg=PP1&pg=PA61#v=onepage&q&f=false The Qongrat in History] // History and historiography of post-Mongol Central Asia and the Middle East: studies in honor of John E. Woods. — Wiesbaden: Otto Harrassowitz Verlag, 2006. — ISBN 3447052783.
    • Zhao G. Q. [books.google.ru/books?id=XnIIbzweN7IC&printsec=frontcover#v=onepage&q=Onggirat&f=false Marriage as political strategy and cultural expression: Mongolian royal marriages from world empire to Yuan dynasty]. — New York: Peter Lang Publishing, 2008. — 319 p. — (Asian thought and culture). — ISBN 1433102757.
  • Отрывок, характеризующий Конграты

    – Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
    – Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
    – Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
    – Куда?
    – К императору.
    – О! о! о!
    – Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
    – Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
    – И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
    – Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.


    На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
    Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
    – Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
    Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
    – В котором часу началось сражение? – спросил император.
    – Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
    Но император улыбнулся и перебил его:
    – Сколько миль?
    – Откуда и докуда, ваше величество?
    – От Дюренштейна до Кремса?
    – Три с половиною мили, ваше величество.
    – Французы оставили левый берег?
    – Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
    – Достаточно ли фуража в Кремсе?
    – Фураж не был доставлен в том количестве…
    Император перебил его.
    – В котором часу убит генерал Шмит?…
    – В семь часов, кажется.
    – В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
    Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
    Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
    Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
    – Что такое? – спросил Болконский.
    – Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
    – Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
    Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
    – Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
    Князь Андрей ничего не понимал.
    – Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
    – Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
    – И не видали, что везде укладываются?
    – Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
    – В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
    – Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
    – А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
    Болконский пожал плечами.
    – Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
    – В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
    – Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
    Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
    Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
    – Полноте шутить, – сказал он.
    – Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
    – С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
    – Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
    Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
    – Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
    – Я еду.
    – Куда?
    – В армию.
    – Да вы хотели остаться еще два дня?
    – А теперь я еду сейчас.
    И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
    – Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
    И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
    Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
    – Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
    – Нисколько, – сказал князь Андрей.
    – Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
    – Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
    – Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
    И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
    – Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
    – Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.


    В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
    В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
    «Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
    Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
    На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
    Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала:
    – Адъютант! Господин адъютант!… Ради Бога… защитите… Что ж это будет?… Я лекарская жена 7 го егерского… не пускают; мы отстали, своих потеряли…
    – В лепешку расшибу, заворачивай! – кричал озлобленный офицер на солдата, – заворачивай назад со шлюхой своею.
    – Господин адъютант, защитите. Что ж это? – кричала лекарша.
    – Извольте пропустить эту повозку. Разве вы не видите, что это женщина? – сказал князь Андрей, подъезжая к офицеру.
    Офицер взглянул на него и, не отвечая, поворотился опять к солдату: – Я те объеду… Назад!…
    – Пропустите, я вам говорю, – опять повторил, поджимая губы, князь Андрей.
    – А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.
    Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
    – Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
    Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
    – Из воль те про пус тить!
    Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
    – Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
    Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
    Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
    Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
    – Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
    Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
    – Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
    – Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
    – Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
    – Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
    – А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
    – Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
    – Где ж главная квартира?
    – В Цнайме ночуем.
    – А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
    – Ничего, – отвечал князь Андрей.
    Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
    – Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
    – Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
    – Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
    Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
    – Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
    – Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.