Кундера, Милан

Милан Кундера
чеш. Milan Kundera
Милан Кундера
Дата рождения:	1 апреля 1929(1929-04-01) (95 лет)
Место рождения:	Брно, Чехословакия
Гражданство:	Чехословакия Франция
Род деятельности:	прозаик, эссеист
Годы творчества:	с 1967
Направление:	модернизм
Жанр:	роман, рассказ, эссе
Язык произведений:	чешский, французский
Дебют:	«Шутка»
Премии:	Большая литературная премия Французской академии (2001)
Награды:

Ми́лан Ку́ндера (чеш. Milan Kundera; р. 1 апреля 1929, Брно, Чехословакия) — современный чешский писатель-прозаик, с 1975 года живёт во Франции. Пишет как на чешском, так и на французском языках.

Биография

Отец Милана был пианистом, музыковедом, ректором университета в Брно. Двоюродный брат — писатель и переводчик Людвик Кундера. Во время учёбы в средней школе Милан написал первые стихи. После Второй мировой войны подрабатывал разнорабочим и джазовым музыкантом.

Милан окончил школу в 1948 году. Начал учиться на философском факультете Карлова университета (Прага), изучал там музыковедение, кино, литературу и эстетику, после двух семестров перевёлся на факультет кино Пражской академии музыкального искусства.

В 1950 году прервал обучение по политическим причинам, однако всё-таки окончил его в 1952 году. Работал ассистентом и позже профессором академии на факультете кино, преподавал мировую литературу. В то же время он вступил в редакционные советы литературных журналов «Literární noviny» и «Listy».

В Коммунистической партии Чехословакии находился с 1948 по 1950 годы. В 1950 году был исключен из КПЧ за «антипартийную деятельность и индивидуалистские тенденции». С 1956 по 1970 годы снова в КПЧ.

В 1953 году опубликовал свою первую книгу. До середины 50-х занимался переводами, эссе, драматургией. Стал известен после выпуска собрания стихов и выхода 3-х частей цикла новелл «Смешные любови», написанных и опубликованных с 1958 по 1968 годы.

В его первом романе «Шутка» (1967) речь идёт о положении чешской интеллигенции в условиях советской действительности. В этом же году Кундера принял участие в IV съезде союза писателей Чехословакии, где впервые открыто прозвучали призывы к демократизации общественной и политической жизни страны и который начал процессы, приведшие к «Пражской весне».

После ввода советских войск в Чехословакию в августе 1968 года Кундера принимал участие в ряде демонстраций и собраний протеста, за что был лишён возможности преподавать. Его книги были изъяты из всех библиотек Чехословакии.

В 1970 году по обвинению в соучастии в революционных событиях он был повторно исключён из партии, ему было запрещено публиковаться.

В 1970 году Кундера закончил второй роман «Жизнь не здесь», в гротескно-сюрреалистической форме повествующий о кризисе личности и творческой деградации поэта в условиях формирования социалистической Чехословакии. Главный герой романа — молодой поэт Яромил — эволюционирует от сюрреализма в духе А. Бретона к социалистическому реализму. Роман был издан в 1973 году в Париже.

Третий по счёту роман писателя — «Вальс на прощание» (1971) — изящное повествование о пребывании нескольких героев в курортном городке. Это первый роман Кундеры, посвящённый, главным образом, интимной, сексуальной тематике.

В 1975 году Кундеру пригласили профессором в Реннский университет (регион Бретань, Франция).

Четвёртый роман Кундеры «Книга смеха и забвения» (1978) по сути представляет собой цикл из нескольких историй и эссе, объединённых общими персонажами (Тамина, сам Кундера), темами и образами (смех, ангелы, Прага). За эту книгу в 1979 году чехословацкое правительство лишило писателя гражданства. Следующие за этой книгой романы были запрещены для издания в Чехословакии.

С 1981 года Кундера — французский гражданин. Роман «Бессмертие» (1990) — последний, написанный им на чешском языке.

С начала 1990-х годов Кундера пишет по-французски. Три французских романа — «Неспешность» (1993), «Подлинность» (1998), «Неведение» (2000) — более миниатюрные, камерные, нежели его чешские романы.

В октябре 2008 года сотрудник чешского Института по изучению тоталитарных режимов Адам Градилек опубликовал в еженедельнике «Respekt» статью о том, что Кундера в 1950 году донёс полиции о Мирославе Дворжачеке, который сначала бежал в ФРГ, а затем тайно вернулся в Чехословакию в качестве агента американской разведки. Дворжачек был приговорён к 22 годам заключения, из которых отбыл 14. После публикации Кундера заявил: «Я просто шокирован всей этой историей, о которой мне ничего не известно и которой вообще не было. Мне совершенно неизвестен человек, о котором идёт речь. Это ложь». Утверждения о том, что писатель якобы был доносчиком, вызвали горячие споры в Чехии, где Кундеру считают национальным героем.

Почëтный гражданин Брно (2009).

Библиография

Поэзия

• «Человек — необъятный сад» (чеш. Člověk, zahrada širá, 1953)
• «Последний май» (чеш. Poslední máj, 1954 — 1955 — 1961)
• «Монологи» (чеш. Monology, 1957 — 1964 — 1965)

Пьесы

• «Владелец ключей» (чеш. Majitelé klíčů, 1962)
• «Промах» (чеш. Ptákovina, 1966)
• «Две сплетни, две свадьбы» (чеш. Dvě uši, dvě svatby, 1968)
• «Жак и его господин» (чеш. Jakub a jeho pán: Pocta Denisu Diderotovi, 1971)

Сборник новелл

• «Смешные любови» (чеш. Směšné lásky, 1969) [milan-kundera.cabrnoch-host.cz/stories/smeshnye-lubovi.html текст]

Романы

• «Шутка» (чеш. Žert, 1965)
• «Жизнь — не здесь» (чеш. Život je jinde, 1969 — 1970)
• «Вальс на прощание» (чеш. Valčík na rozloučenou, 1970 — 1971)
• «Книга смеха и забвения» (чеш. Kniha smíchu a zapomnění, 1978)
• «Невыносимая лёгкость бытия» (чеш. Nesnesitelná lehkost bytí, 1984)
• «Бессмертие» (чеш. Nesmrtelnost, 1990)
• «Неспешность» (фр. La Lenteur; чеш. Pomalost, 1994)
• «Подлинность» (фр. L’Identité; чеш. Totožnost, 1998)
• «Неведение» (фр. L’Ignorance; чеш. Nevědomost, 2000)
• «Праздник Незначительности» (фр. La Fête de l’insignifiance, 2013)

Эссе

• О спорах наследственных (1955)
• Искусство романа (1960)
• Чешское соглашение (1968)
• Радикализм и эксгибиционизм (1969)
• [n-europe.eu/content/?p=26 Украденный Запад или трагедия Центральной Европы] (1983)
• Искусство романа (L’art du Roman) (1985)
• Нарушенные завещания (Les testaments trahis) (1992)
• [milan-kundera.cabrnoch-host.cz/essay/zanaves/zanaves.html Занавес (Le Rideau)] (2005)
• Встреча (Une rencontre) (2009)

Постановки

• В 1963 году по его пьесе был поставлен спектакль «Поворот ключа» в Рижском ТЮЗе.

Ссылки

• [community.livejournal.com/kundera_ua/profile ЖЖ-сообщество, посвящённое Милану Кундере]  (рус.)
• [eldb.net/name/nm002309/ Милан Кундера на сайте The Electronic Literary Database (ELDb)]
• [elenakuzmina.blogspot.com/search/label/Kundera%3A%20interviews Милан Кундера, подборка интервью]  (рус.)
• [elenakuzmina.blogspot.com/search/label/Kundera%3A%20about Милан Кундера, подборка статей об авторе]  (рус.)
• [bookworm-quotes.blogspot.com/search/label/Kundera Милан Кундера, подборка цитат из произведений]  (рус.)
• [inosmi.ru/world/20070529/234723.html Милан Кундера: Искусство романа и продолжение рода («Le Monde», Франция)]  (рус.)
• respekt.ihned.cz/c1-36370990-udani-milana-kundery

Отрывок, характеризующий Кундера, Милан

«Как легко, как мало усилия нужно, чтобы сделать так много добра, думал Пьер, и как мало мы об этом заботимся!»
Он счастлив был выказываемой ему благодарностью, но стыдился, принимая ее. Эта благодарность напоминала ему, на сколько он еще больше бы был в состоянии сделать для этих простых, добрых людей.
Главноуправляющий, весьма глупый и хитрый человек, совершенно понимая умного и наивного графа, и играя им, как игрушкой, увидав действие, произведенное на Пьера приготовленными приемами, решительнее обратился к нему с доводами о невозможности и, главное, ненужности освобождения крестьян, которые и без того были совершенно счастливы.
Пьер втайне своей души соглашался с управляющим в том, что трудно было представить себе людей, более счастливых, и что Бог знает, что ожидало их на воле; но Пьер, хотя и неохотно, настаивал на том, что он считал справедливым. Управляющий обещал употребить все силы для исполнения воли графа, ясно понимая, что граф никогда не будет в состоянии поверить его не только в том, употреблены ли все меры для продажи лесов и имений, для выкупа из Совета, но и никогда вероятно не спросит и не узнает о том, как построенные здания стоят пустыми и крестьяне продолжают давать работой и деньгами всё то, что они дают у других, т. е. всё, что они могут давать.


В самом счастливом состоянии духа возвращаясь из своего южного путешествия, Пьер исполнил свое давнишнее намерение заехать к своему другу Болконскому, которого он не видал два года.
Богучарово лежало в некрасивой, плоской местности, покрытой полями и срубленными и несрубленными еловыми и березовыми лесами. Барский двор находился на конце прямой, по большой дороге расположенной деревни, за вновь вырытым, полно налитым прудом, с необросшими еще травой берегами, в середине молодого леса, между которым стояло несколько больших сосен.
Барский двор состоял из гумна, надворных построек, конюшень, бани, флигеля и большого каменного дома с полукруглым фронтоном, который еще строился. Вокруг дома был рассажен молодой сад. Ограды и ворота были прочные и новые; под навесом стояли две пожарные трубы и бочка, выкрашенная зеленой краской; дороги были прямые, мосты были крепкие с перилами. На всем лежал отпечаток аккуратности и хозяйственности. Встретившиеся дворовые, на вопрос, где живет князь, указали на небольшой, новый флигелек, стоящий у самого края пруда. Старый дядька князя Андрея, Антон, высадил Пьера из коляски, сказал, что князь дома, и проводил его в чистую, маленькую прихожую.
Пьера поразила скромность маленького, хотя и чистенького домика после тех блестящих условий, в которых последний раз он видел своего друга в Петербурге. Он поспешно вошел в пахнущую еще сосной, не отштукатуренную, маленькую залу и хотел итти дальше, но Антон на цыпочках пробежал вперед и постучался в дверь.
– Ну, что там? – послышался резкий, неприятный голос.
– Гость, – отвечал Антон.
– Проси подождать, – и послышался отодвинутый стул. Пьер быстрыми шагами подошел к двери и столкнулся лицом к лицу с выходившим к нему, нахмуренным и постаревшим, князем Андреем. Пьер обнял его и, подняв очки, целовал его в щеки и близко смотрел на него.
– Вот не ждал, очень рад, – сказал князь Андрей. Пьер ничего не говорил; он удивленно, не спуская глаз, смотрел на своего друга. Его поразила происшедшая перемена в князе Андрее. Слова были ласковы, улыбка была на губах и лице князя Андрея, но взгляд был потухший, мертвый, которому, несмотря на видимое желание, князь Андрей не мог придать радостного и веселого блеска. Не то, что похудел, побледнел, возмужал его друг; но взгляд этот и морщинка на лбу, выражавшие долгое сосредоточение на чем то одном, поражали и отчуждали Пьера, пока он не привык к ним.
При свидании после долгой разлуки, как это всегда бывает, разговор долго не мог остановиться; они спрашивали и отвечали коротко о таких вещах, о которых они сами знали, что надо было говорить долго. Наконец разговор стал понемногу останавливаться на прежде отрывочно сказанном, на вопросах о прошедшей жизни, о планах на будущее, о путешествии Пьера, о его занятиях, о войне и т. д. Та сосредоточенность и убитость, которую заметил Пьер во взгляде князя Андрея, теперь выражалась еще сильнее в улыбке, с которою он слушал Пьера, в особенности тогда, когда Пьер говорил с одушевлением радости о прошедшем или будущем. Как будто князь Андрей и желал бы, но не мог принимать участия в том, что он говорил. Пьер начинал чувствовать, что перед князем Андреем восторженность, мечты, надежды на счастие и на добро не приличны. Ему совестно было высказывать все свои новые, масонские мысли, в особенности подновленные и возбужденные в нем его последним путешествием. Он сдерживал себя, боялся быть наивным; вместе с тем ему неудержимо хотелось поскорей показать своему другу, что он был теперь совсем другой, лучший Пьер, чем тот, который был в Петербурге.
– Я не могу вам сказать, как много я пережил за это время. Я сам бы не узнал себя.
– Да, много, много мы изменились с тех пор, – сказал князь Андрей.
– Ну а вы? – спрашивал Пьер, – какие ваши планы?
– Планы? – иронически повторил князь Андрей. – Мои планы? – повторил он, как бы удивляясь значению такого слова. – Да вот видишь, строюсь, хочу к будущему году переехать совсем…
Пьер молча, пристально вглядывался в состаревшееся лицо (князя) Андрея.
– Нет, я спрашиваю, – сказал Пьер, – но князь Андрей перебил его:
– Да что про меня говорить…. расскажи же, расскажи про свое путешествие, про всё, что ты там наделал в своих именьях?
Пьер стал рассказывать о том, что он сделал в своих имениях, стараясь как можно более скрыть свое участие в улучшениях, сделанных им. Князь Андрей несколько раз подсказывал Пьеру вперед то, что он рассказывал, как будто всё то, что сделал Пьер, была давно известная история, и слушал не только не с интересом, но даже как будто стыдясь за то, что рассказывал Пьер.
Пьеру стало неловко и даже тяжело в обществе своего друга. Он замолчал.
– А вот что, душа моя, – сказал князь Андрей, которому очевидно было тоже тяжело и стеснительно с гостем, – я здесь на биваках, и приехал только посмотреть. Я нынче еду опять к сестре. Я тебя познакомлю с ними. Да ты, кажется, знаком, – сказал он, очевидно занимая гостя, с которым он не чувствовал теперь ничего общего. – Мы поедем после обеда. А теперь хочешь посмотреть мою усадьбу? – Они вышли и проходили до обеда, разговаривая о политических новостях и общих знакомых, как люди мало близкие друг к другу. С некоторым оживлением и интересом князь Андрей говорил только об устраиваемой им новой усадьбе и постройке, но и тут в середине разговора, на подмостках, когда князь Андрей описывал Пьеру будущее расположение дома, он вдруг остановился. – Впрочем тут нет ничего интересного, пойдем обедать и поедем. – За обедом зашел разговор о женитьбе Пьера.
– Я очень удивился, когда услышал об этом, – сказал князь Андрей.
Пьер покраснел так же, как он краснел всегда при этом, и торопливо сказал:
– Я вам расскажу когда нибудь, как это всё случилось. Но вы знаете, что всё это кончено и навсегда.
– Навсегда? – сказал князь Андрей. – Навсегда ничего не бывает.
– Но вы знаете, как это всё кончилось? Слышали про дуэль?
– Да, ты прошел и через это.
– Одно, за что я благодарю Бога, это за то, что я не убил этого человека, – сказал Пьер.
– Отчего же? – сказал князь Андрей. – Убить злую собаку даже очень хорошо.
– Нет, убить человека не хорошо, несправедливо…
– Отчего же несправедливо? – повторил князь Андрей; то, что справедливо и несправедливо – не дано судить людям. Люди вечно заблуждались и будут заблуждаться, и ни в чем больше, как в том, что они считают справедливым и несправедливым.
– Несправедливо то, что есть зло для другого человека, – сказал Пьер, с удовольствием чувствуя, что в первый раз со времени его приезда князь Андрей оживлялся и начинал говорить и хотел высказать всё то, что сделало его таким, каким он был теперь.
– А кто тебе сказал, что такое зло для другого человека? – спросил он.
– Зло? Зло? – сказал Пьер, – мы все знаем, что такое зло для себя.
– Да мы знаем, но то зло, которое я знаю для себя, я не могу сделать другому человеку, – всё более и более оживляясь говорил князь Андрей, видимо желая высказать Пьеру свой новый взгляд на вещи. Он говорил по французски. Je ne connais l dans la vie que deux maux bien reels: c'est le remord et la maladie. II n'est de bien que l'absence de ces maux. [Я знаю в жизни только два настоящих несчастья: это угрызение совести и болезнь. И единственное благо есть отсутствие этих зол.] Жить для себя, избегая только этих двух зол: вот вся моя мудрость теперь.