Кунья (имя)
Ку́нья (араб. کنیة) — часть арабского имени, которая начинается со слов Абу (для мужчин) и Умм (для женщин) и заканчивается именем сына или дочери. В некоторых случаях кунья может содержать похвальное качество (например, Абуль-Хайр, Абуль-Баракат). Называть друг друга не по имени, а по кунье, считается у арабов проявлением уважения и почтения[1].
Содержание
Арабское имя
Чаще всего арабы дают кунью по имени старшего из сыновей, но бывают случаи, когда кунья даётся по имени другого ребёнка или дочери. Кунья также может даваться ребёнку или взрослому, у которого нет детей. Давая детям куньи, арабы словно надеются на то, что ребёнок доживёт до тех лет, когда у него самого родятся дети[2].
Ислам
В исламской традиции кунье также уделяется большое значение. Имам аль-Газали пишет об этом:
«Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, называл своих сподвижников по кунье. Делал это он для того, чтобы оказать им уважение и почтение, и чтобы посредством этого завоевать их сердца. Зачастую он сам выбирал для кого-либо из сподвижников подходящую кунью, и обращался к нему по этой кунье. Вслед за ним и другие сподвижники начинали называть его не по имени, а по новой кунье. Даже если человек не имел детей, чтобы его можно было называть по кунье, Посланник Аллаха всё равно выбирал для него кунью. Зачастую Посланник Аллаха называл по кунье не только взрослых людей, но и детей, некоторым из которых он сам выбирал куньи. Этим он завоёвывал расположение детей и взрослых».— Мустафа Хусейни Дашти. Маареф ва маариф. — Т. 8. — С. 595.
У пророка Мухаммада была кунья . У него был сын, которого звали Касимом, умерший в младенческом возрасте. Имам ан-Навави в своей книге «Азкара» собрал куньи тех сподвижников и табиев, которые были известны по куньям, связанным с именами их дочерей[3].
Отрицательная кунья
Иногда обращение по кунье может использоваться для обозначения пренебрежения и непочтения. В истории ислама известны случаи, когда людям давали пренебрежительные куньи, как Абу Джахль (Отец невежества) и Абу Лахаб (Отец огня). Эти люди воспротивились призыву пророка Мухаммада и строили козни мусульманам[4].
Книги, посвящённые куньям
Кутуб аль-асма ва-ль-куна ва-ль-алькаб (араб. كتب الأسماء و الكنى و الألقاب) — это книги, посвящённые именам, куньям и лакабам передатчиков хадисов. Такие сборники составляются во избежание ошибок и путаницы в именах передатчиков.
Самые известные книги такого рода:
- Али ибн аль-Мадини Китаб аль-асами ва-ль-куна.
- Ахмад ибн Ханбаль аль-Асами ва-ль-куна.
- Мухаммад аль-Бухари аль-Куна.
- Муслим ибн аль-Хаджжадж аль-Куна ва-ль-асма.
- Абу Абдуллах Мухаммад ибн Ахмад аль-Мукаддами (ум. в 913) Тарих асма аль-мухаддисин ва кунахум.
В арабских диалектах
Арабы региона Магриб склонны опускать первую букву слова أبو и говорить بو, то есть вместо Абу говорят и пишут Бу. Например:
- Бу Тефлика вместо Абу Тафлика.
- Бу Медьян вместо Абу Мадьян.
- Бу Ргиба вместо Абу Ракиба.
Напишите отзыв о статье "Кунья (имя)"
Примечания
Литература
- [referenceworks.brillonline.com/entries/encyclopaedia-of-islam-2/kunya-SIM_4526 Kunya] / Wensinck A. J. // Encyclopaedia of Islam. 2 ed. — Leiden : E. J. Brill, 1960—2005.</span> (платн.)
Ссылки
- Хадави Техрани. [www.shiizm.ru/283 Кунья]. Шиитская энциклопедия. Проверено 29 мая 2013. [www.webcitation.org/6H0DMeMUE Архивировано из первоисточника 30 мая 2013].
- Кулиев Э. [www.guliyev.org/index.php?dn=news&to=art&id=506 Можно ли давать кунью ребенку или взрослому, у которого нет детей?]. guliyev.org (22 апреля 2013). Проверено 29 мая 2013. [www.webcitation.org/6H0DLIsAz Архивировано из первоисточника 30 мая 2013].
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Кунья (имя)
– Да, я слышал про его план вечного мира, и это очень интересно, но едва ли возможно…– Вы думаете?… – сказала Анна Павловна, чтобы сказать что нибудь и вновь обратиться к своим занятиям хозяйки дома, но Пьер сделал обратную неучтивость. Прежде он, не дослушав слов собеседницы, ушел; теперь он остановил своим разговором собеседницу, которой нужно было от него уйти. Он, нагнув голову и расставив большие ноги, стал доказывать Анне Павловне, почему он полагал, что план аббата был химера.
– Мы после поговорим, – сказала Анна Павловна, улыбаясь.
И, отделавшись от молодого человека, не умеющего жить, она возвратилась к своим занятиям хозяйки дома и продолжала прислушиваться и приглядываться, готовая подать помощь на тот пункт, где ослабевал разговор. Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину. Но среди этих забот всё виден был в ней особенный страх за Пьера. Она заботливо поглядывала на него в то время, как он подошел послушать то, что говорилось около Мортемара, и отошел к другому кружку, где говорил аббат. Для Пьера, воспитанного за границей, этот вечер Анны Павловны был первый, который он видел в России. Он знал, что тут собрана вся интеллигенция Петербурга, и у него, как у ребенка в игрушечной лавке, разбегались глаза. Он всё боялся пропустить умные разговоры, которые он может услыхать. Глядя на уверенные и изящные выражения лиц, собранных здесь, он всё ждал чего нибудь особенно умного. Наконец, он подошел к Морио. Разговор показался ему интересен, и он остановился, ожидая случая высказать свои мысли, как это любят молодые люди.
Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая шумели. Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном, более мужском, центром был аббат; в другом, молодом, красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная, слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская. В третьем Мортемар и Анна Павловна.
Виконт был миловидный, с мягкими чертами и приемами, молодой человек, очевидно считавший себя знаменитостью, но, по благовоспитанности, скромно предоставлявший пользоваться собой тому обществу, в котором он находился. Анна Павловна, очевидно, угощала им своих гостей. Как хороший метрд`отель подает как нечто сверхъестественно прекрасное тот кусок говядины, который есть не захочется, если увидать его в грязной кухне, так в нынешний вечер Анна Павловна сервировала своим гостям сначала виконта, потом аббата, как что то сверхъестественно утонченное. В кружке Мортемара заговорили тотчас об убиении герцога Энгиенского. Виконт сказал, что герцог Энгиенский погиб от своего великодушия, и что были особенные причины озлобления Бонапарта.
– Ah! voyons. Contez nous cela, vicomte, [Расскажите нам это, виконт,] – сказала Анна Павловна, с радостью чувствуя, как чем то a la Louis XV [в стиле Людовика XV] отзывалась эта фраза, – contez nous cela, vicomte.
Виконт поклонился в знак покорности и учтиво улыбнулся. Анна Павловна сделала круг около виконта и пригласила всех слушать его рассказ.
– Le vicomte a ete personnellement connu de monseigneur, [Виконт был лично знаком с герцогом,] – шепнула Анна Павловна одному. – Le vicomte est un parfait conteur [Bиконт удивительный мастер рассказывать], – проговорила она другому. – Comme on voit l'homme de la bonne compagnie [Как сейчас виден человек хорошего общества], – сказала она третьему; и виконт был подан обществу в самом изящном и выгодном для него свете, как ростбиф на горячем блюде, посыпанный зеленью.
