Кун, Карлтон Стивенс

Карлтон Стивенс Кун

Ка́рлтон Сти́венс Кун (англ. Carleton Stevens Coon; 23 июня 1904 — 3 июня 1981) — американский антрополог.

Биография

Окончил Гарвардский университет, где получил степень доктора в 1928 году и преподавал с 1934 по 1948 гг. Затем был куратором университетского музея в университете Пенсильвании. Кун был сторонником целостного подхода в антропологии — он проводил исследования по этнографической, социальной, физической и археологической антропологии. Регионом его основных научных интересов и научной специализации были Северная Африка и Ближний Восток.

Кун проводил экспедиции в Марокко в 1925—1928, 1939, 1947 и 1962—1963 гг. В 1920-е годы он занимался этнографическим, социально-антропологическим и физико-антропологическим изучением населения Рифейских гор, это стало темой его докторской диссертации и более ранних работ. Также он занимался археологическими исследованиями культур каменного века, в том числе исследованием пещерных поселений.

В 1929—1930 гг. Кун проводил исследование горцев Албании для проверки некоторых своих предположений — о происхождении динарской расы, а второй — о том, что существует взаимосвязь между ростом и содержанием кальция в обрабатываемой земле. В 1933 году Кун направился в Эфиопию для исследований, но политическая ситуация вынудила его отправиться в Йемен. В 1948—1951 исследовал культуры каменного века в Иране и Ираке. В 1954 году он открыл и исследовал пещеры каменного века в Афганистане, и, по пути домой, посетил Австралию, где работал совместно с Тиви. В 1955 году Кун работал в Сирии и Центральной Африке.

В 1959 году Кун принимал участие в научной экспедиции, которая проводила физиологические исследования алакалуфов в южном Чили. В 1965 году Кун был в Сьерра-Леоне, где проводил археологические исследование в пещере Йенгема.

Работы

В 1942 году совместно с Элиотом Д.Чэпплом он опубликовал «Принципы антропологии» (Principles of Anthropology). Другие его работы — «Расы Европы» (The Races of Europe, 1939), «История человечества» (The Story of Man, 1954), «Происхождение рас» (The Origin of Races, 1962), «Современные расы человека» (The Living Races of Man, 1965). Результат его работ во время второй мировой войны вышел под заглавием «Североафриканская история» (A North Africa Story, 1980). Его жизнь и судьба стали основой книги «Приключения и открытия» (Adventures and Discoveries, 1981).

В 1952 году Кун стал академиком Национальной Академии Наук, а также был председателем Американской aссоциации физических антропологов в 1961—1962 годах.

Концепции

Согласно изложенным в книге Куна «Расы Европы» взглядам, историю европеоидной («белой») расы можно представить следующим образом: древнее население Европы верхнего палеолита-мезолита, в основе своей принадлежащее к виду Homo sapiens, но с неандертальской примесью, в неолите встретилось с мощным потоком населения средиземноморского типа (чистыми Homo sapiens) из Северной Африки и с Ближнего Востока. В результате произошедшего смешения «чистые» средиземноморцы остались только на юге Европы, а в Центральной Европе палеолитические типы в качестве субстрата заново проявились в форме антропологического типа, который Кун называет «альпийской расой». Только в Северной Европе средиземноморские завоеватели в большой степени сохранили свой физический тип. При этом путём отбора они приобрели светлую пигментацию, в зачаточной форме присутствовавшую у всех средиземноморцев.

Критика

В настоящее время американские антропологи упрекают Карлтона Куна в элитизме.

Литература

• Кун, Карлтон Стивенс. Расы Европы = The Races of Europe. — М.: АСТ, Астрель, 2011. — 816 с.

Отрывок, характеризующий Кун, Карлтон Стивенс

– Il nous arrive du monde, mon prince, [К нам едут гости, князь.] – сказала m lle Bourienne, своими розовенькими руками развертывая белую салфетку. – Son excellence le рrince Kouraguine avec son fils, a ce que j'ai entendu dire? [Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?] – вопросительно сказала она.
– Гм… эта excellence мальчишка… я его определил в коллегию, – оскорбленно сказал князь. – А сын зачем, не могу понять. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Мне не нужно. – И он посмотрел на покрасневшую дочь.
– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.