Куперьянов, Юлиус

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Юлиус Куперьянов
Julius Kuperjanov
Дата рождения

29 сентября (11 октября) 1894(1894-10-11)

Место рождения

деревня Лахово, Духновская волость, Новоржевского уезда, Псковской губернии, Российская империя

Дата смерти

2 февраля 1919(1919-02-02) (24 года)

Место смерти

Тарту, Эстония

Принадлежность

Российская империя Российская империя Эстония Эстония

Род войск

Партизаны

Годы службы

19151919

Звание

Лейтенант

Командовал

Партизанский отряд в Южной Эстонии

Сражения/войны

Первая мировая война
Эстонская война за независимость

Награды и премии

Ю́лиус Куперья́нов (эст. Julius Kuperjanov, 29 сентября [11 октября1894, деревня Лахово, Псковская губерния2 февраля 1919, Тарту) — офицер Русской императорской армии, эстонский военный деятель, лейтенант, глава крупного партизанского формирования, воевавшего против большевиков за независимость Эстонии.





Юность

Родился в России, в деревне Ляхово Псковской губернии. Дед Куперьянова из-за противоречий с Ряпинским мызником-немцем был вынужден в поисках лучшей жизни переселиться со своей семьёй в Россию. Там отец Куперьянова унаследовал маленький хутор, на котором 29 сентября (11 октября1894 года вторым ребёнком в семье появился на свет Юлиус. 26 декабря того же года он был крещён в лютеранской церкви святого Якова во Пскове. В 1904 году семья Куперьянова вернулась на родину и поселилась в Тартуском уезде.

Образование

Куперьянов окончил министерскую школу в Сипе (Тартуский уезд) (1909) и Юрьевскую (Тартускую) учительскую семинарию (1914). По окончанию семинарии Куперьянов был назначен учителем в приходскую школу Камбья.

В годы Первой мировой войны

В феврале 1915 года мобилизован в Русскую императорскую армию. Подготовку получил в запасном батальоне в Новгороде. После окончания курса школы прапорщиков при Владимирском военном училище произведён в прапорщики и направлен в 7-ю резервную маршевую бригаду в Бельск, откуда получил назначение на фронт в 5-й гренадерский Киевский Е. И. В. Наследника Цесаревича полк, под Барановичами. В полку был назначен командиром команды разведчиков, где показал себя храбрым офицером. 19 июля 1917 года во время очередной вылазки был тяжело ранен в ногу и был эвакуирован в Москву. Выписавшись по излечении из госпиталя направился в Эстонию, где стал заместителем командира запасного батальона Эстонской национальной дивизии.

В борьбе за независимость Эстонии

Во время немецкой оккупации Эстонии в 1918 году руководил подпольем. Организовывал отряды Тартуской самообороны под названием Омакайтсе. В декабре 1918 года лейтенант получил разрешение от командира 2-й пехотной дивизии на формирование партизанского отряда. Мысль о создании партизанского отряда возникла в связи с общим беспорядком, царившем в те последние дни декабря 1918 года на Южном фронте эстонских войск.

После захвата Красной армией Тарту Куперьянов со своими людьми отошел в район Пыльтсамаа, где неподалёку в Пуурманни закончил формирование Тартуского партизанского батальона. Вместо официального наименования часть звали по имени его командира — Куперьяновским. 14 января 1919 года батальон принял непосредственное участие в освобождении Тарту. 31 января 1919 года Куперьянов был смертельно ранен в Паюском бою под Валга. Скончался в Тартуском госпитале 2 февраля 1919 года. Был похоронен в день смерти на кладбище Раади в Тарту. Награждён посмертно Крестом Свободы первого разряда второй степени — за военные заслуги; второго разряда второй и третьей степени — за храбрость.

Символом куперьяновцев был череп со скрещенными костями, которую они заимствовали у батальонов смерти Российской армии времени Временного правительства. Эта же символика была распространена в Вооружённых силах Юга России (у «ударных» («корниловских») воинских частей), а также в различных германских фрайкорах, боровшихся в это же время против революционного движения в Германии и Прибалтике.

Награды

Увековечивание памяти

Приказом Главнокомандующего Йохана Лайдонера от 3 февраля 1919 Тартуский партизанский батальон переименовали в честь погибшего командира в Куперьяновский партизанский батальон. Эта воинская часть отлично зарекомендовала себя в боях Освободительной войны. 9 марта 1992 эту легендарную часть Эстонской армии восстановили под названием Куперьяновский отдельный пехотный батальон.

В 1925 году ему был установлен памятник на кладбище Раади в Тарту. После получения Эстонией независимости улицы городов Тарту, Валга и Пылтсамаа получили имя Куперьянова.

См. также

Напишите отзыв о статье "Куперьянов, Юлиус"

Литература

Ссылки

  • [www.kuperjanov.ee/ Сайт памяти Куперьянова]
  • [www.veetshe.ee/ru/yulius-kuperyanov Биография Юлиуса Куперьянова на сайте Вече] (недоступная ссылка — история) Проверено 24 января 2014.
  • [www.hot.ee/vabadussoda/kuper.htm Partisanide pataljoni ülem leitnant Julius Kuperjanov] (эст.). hot. Проверено 24 января 2014.
  • Pärn Ü. [kultuur.elu.ee/ke475_kuperjanov.htm Julius Kuperjanov] (эст.). Kultuur ja Elu (2002). Проверено 24 января 2014.

Отрывок, характеризующий Куперьянов, Юлиус

«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.
«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.
Впечатление, произведенное на Ростова княжной Марьей, было очень приятное. Когда ои вспоминал про нее, ему становилось весело, и когда товарищи, узнав о бывшем с ним приключении в Богучарове, шутили ему, что он, поехав за сеном, подцепил одну из самых богатых невест в России, Ростов сердился. Он сердился именно потому, что мысль о женитьбе на приятной для него, кроткой княжне Марье с огромным состоянием не раз против его воли приходила ему в голову. Для себя лично Николай не мог желать жены лучше княжны Марьи: женитьба на ней сделала бы счастье графини – его матери, и поправила бы дела его отца; и даже – Николай чувствовал это – сделала бы счастье княжны Марьи. Но Соня? И данное слово? И от этого то Ростов сердился, когда ему шутили о княжне Болконской.


Приняв командование над армиями, Кутузов вспомнил о князе Андрее и послал ему приказание прибыть в главную квартиру.
Князь Андрей приехал в Царево Займище в тот самый день и в то самое время дня, когда Кутузов делал первый смотр войскам. Князь Андрей остановился в деревне у дома священника, у которого стоял экипаж главнокомандующего, и сел на лавочке у ворот, ожидая светлейшего, как все называли теперь Кутузова. На поле за деревней слышны были то звуки полковой музыки, то рев огромного количества голосов, кричавших «ура!новому главнокомандующему. Тут же у ворот, шагах в десяти от князя Андрея, пользуясь отсутствием князя и прекрасной погодой, стояли два денщика, курьер и дворецкий. Черноватый, обросший усами и бакенбардами, маленький гусарский подполковник подъехал к воротам и, взглянув на князя Андрея, спросил: здесь ли стоит светлейший и скоро ли он будет?
Князь Андрей сказал, что он не принадлежит к штабу светлейшего и тоже приезжий. Гусарский подполковник обратился к нарядному денщику, и денщик главнокомандующего сказал ему с той особенной презрительностью, с которой говорят денщики главнокомандующих с офицерами:
– Что, светлейший? Должно быть, сейчас будет. Вам что?
Гусарский подполковник усмехнулся в усы на тон денщика, слез с лошади, отдал ее вестовому и подошел к Болконскому, слегка поклонившись ему. Болконский посторонился на лавке. Гусарский подполковник сел подле него.
– Тоже дожидаетесь главнокомандующего? – заговорил гусарский подполковник. – Говог'ят, всем доступен, слава богу. А то с колбасниками беда! Недаг'ом Ег'молов в немцы пг'осился. Тепег'ь авось и г'усским говог'ить можно будет. А то чег'т знает что делали. Все отступали, все отступали. Вы делали поход? – спросил он.
– Имел удовольствие, – отвечал князь Андрей, – не только участвовать в отступлении, но и потерять в этом отступлении все, что имел дорогого, не говоря об именьях и родном доме… отца, который умер с горя. Я смоленский.
– А?.. Вы князь Болконский? Очень г'ад познакомиться: подполковник Денисов, более известный под именем Васьки, – сказал Денисов, пожимая руку князя Андрея и с особенно добрым вниманием вглядываясь в лицо Болконского. – Да, я слышал, – сказал он с сочувствием и, помолчав немного, продолжал: – Вот и скифская война. Это все хог'ошо, только не для тех, кто своими боками отдувается. А вы – князь Андг'ей Болконский? – Он покачал головой. – Очень г'ад, князь, очень г'ад познакомиться, – прибавил он опять с грустной улыбкой, пожимая ему руку.
Князь Андрей знал Денисова по рассказам Наташи о ее первом женихе. Это воспоминанье и сладко и больно перенесло его теперь к тем болезненным ощущениям, о которых он последнее время давно уже не думал, но которые все таки были в его душе. В последнее время столько других и таких серьезных впечатлений, как оставление Смоленска, его приезд в Лысые Горы, недавнее известно о смерти отца, – столько ощущений было испытано им, что эти воспоминания уже давно не приходили ему и, когда пришли, далеко не подействовали на него с прежней силой. И для Денисова тот ряд воспоминаний, которые вызвало имя Болконского, было далекое, поэтическое прошедшее, когда он, после ужина и пения Наташи, сам не зная как, сделал предложение пятнадцатилетней девочке. Он улыбнулся воспоминаниям того времени и своей любви к Наташе и тотчас же перешел к тому, что страстно и исключительно теперь занимало его. Это был план кампании, который он придумал, служа во время отступления на аванпостах. Он представлял этот план Барклаю де Толли и теперь намерен был представить его Кутузову. План основывался на том, что операционная линия французов слишком растянута и что вместо того, или вместе с тем, чтобы действовать с фронта, загораживая дорогу французам, нужно было действовать на их сообщения. Он начал разъяснять свой план князю Андрею.
– Они не могут удержать всей этой линии. Это невозможно, я отвечаю, что пг'ог'ву их; дайте мне пятьсот человек, я г'азог'ву их, это вег'но! Одна система – паг'тизанская.
Денисов встал и, делая жесты, излагал свой план Болконскому. В средине его изложения крики армии, более нескладные, более распространенные и сливающиеся с музыкой и песнями, послышались на месте смотра. На деревне послышался топот и крики.
– Сам едет, – крикнул казак, стоявший у ворот, – едет! Болконский и Денисов подвинулись к воротам, у которых стояла кучка солдат (почетный караул), и увидали подвигавшегося по улице Кутузова, верхом на невысокой гнедой лошадке. Огромная свита генералов ехала за ним. Барклай ехал почти рядом; толпа офицеров бежала за ними и вокруг них и кричала «ура!».
Вперед его во двор проскакали адъютанты. Кутузов, нетерпеливо подталкивая свою лошадь, плывшую иноходью под его тяжестью, и беспрестанно кивая головой, прикладывал руку к бедой кавалергардской (с красным околышем и без козырька) фуражке, которая была на нем. Подъехав к почетному караулу молодцов гренадеров, большей частью кавалеров, отдававших ему честь, он с минуту молча, внимательно посмотрел на них начальническим упорным взглядом и обернулся к толпе генералов и офицеров, стоявших вокруг него. Лицо его вдруг приняло тонкое выражение; он вздернул плечами с жестом недоумения.