Купишкис
| Город
Купишкис
Kupiškis
Показать/скрыть карты
|
Ку́пишкис (лит. Kupiškis, рус. Купишки) — город на северо-востоке Литвы, в Паневежском уезде, центр одноимённого района.
Купишкис расположен на железнодорожной линии Паневежис — Даугавпилс.
География
Расположен в 44 км от уездного центра Паневежиса. По окраине города протекает река Левуо, приток Мусы; центр Купишкиса расположен на её притоке Купе, от которой и происходит название города.
История
Город впервые упоминается в надёжных источниках под 1529 годом, хотя вполне вероятно, что эта местность уже была заселена ранее. В 1616 году здесь была построена церковь. С 1657 года город управлялся семейством Тизенгаузенов, с 1771 года — Чарторыйскими, с 1812 года — графом Михалом Тышкевичем. Рост города в XIX веке связан со строительством железной дороги. Права города с 1791 года.
В 1941 году было уничтожено всё еврейское население города, около 800 человек.
Города-побратимы
Достопримечательности
В городе расположены этнографический музей, католическая церковь Тела Христова (1914) и культурный центр. С 1946 года выходит газета «Kupiškėnų mintys».
Самым распространенным народным промыслом города и района, так же, как и двух соседних Биржайском и Пасвальском, является производство домашнего пива. Лучше его сорта продаются в магазинах и барах, в том числе и в столице.
Галерея
- Kupiskis baznycia.jpg
Церковь в Купишкисе
- Kupkiemis.JPG
Вид на город
- Kupiskis.panorama..jpg
Панорама города
Напишите отзыв о статье "Купишкис"
Ссылки
|
Это заготовка статьи по географии Литвы. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Купишкис
– Ко мне милости прошу, вот ты с моим молодцом знаком… вместе там, вместе геройствовали… A! Василий Игнатьич… здорово старый, – обратился он к проходившему старичку, но не успел еще договорить приветствия, как всё зашевелилось, и прибежавший лакей, с испуганным лицом, доложил: пожаловали!Раздались звонки; старшины бросились вперед; разбросанные в разных комнатах гости, как встряхнутая рожь на лопате, столпились в одну кучу и остановились в большой гостиной у дверей залы.
В дверях передней показался Багратион, без шляпы и шпаги, которые он, по клубному обычаю, оставил у швейцара. Он был не в смушковом картузе с нагайкой через плечо, как видел его Ростов в ночь накануне Аустерлицкого сражения, а в новом узком мундире с русскими и иностранными орденами и с георгиевской звездой на левой стороне груди. Он видимо сейчас, перед обедом, подстриг волосы и бакенбарды, что невыгодно изменяло его физиономию. На лице его было что то наивно праздничное, дававшее, в соединении с его твердыми, мужественными чертами, даже несколько комическое выражение его лицу. Беклешов и Федор Петрович Уваров, приехавшие с ним вместе, остановились в дверях, желая, чтобы он, как главный гость, прошел вперед их. Багратион смешался, не желая воспользоваться их учтивостью; произошла остановка в дверях, и наконец Багратион всё таки прошел вперед. Он шел, не зная куда девать руки, застенчиво и неловко, по паркету приемной: ему привычнее и легче было ходить под пулями по вспаханному полю, как он шел перед Курским полком в Шенграбене. Старшины встретили его у первой двери, сказав ему несколько слов о радости видеть столь дорогого гостя, и недождавшись его ответа, как бы завладев им, окружили его и повели в гостиную. В дверях гостиной не было возможности пройти от столпившихся членов и гостей, давивших друг друга и через плечи друг друга старавшихся, как редкого зверя, рассмотреть Багратиона. Граф Илья Андреич, энергичнее всех, смеясь и приговаривая: – пусти, mon cher, пусти, пусти, – протолкал толпу, провел гостей в гостиную и посадил на средний диван. Тузы, почетнейшие члены клуба, обступили вновь прибывших. Граф Илья Андреич, проталкиваясь опять через толпу, вышел из гостиной и с другим старшиной через минуту явился, неся большое серебряное блюдо, которое он поднес князю Багратиону. На блюде лежали сочиненные и напечатанные в честь героя стихи. Багратион, увидав блюдо, испуганно оглянулся, как бы отыскивая помощи. Но во всех глазах было требование того, чтобы он покорился. Чувствуя себя в их власти, Багратион решительно, обеими руками, взял блюдо и сердито, укоризненно посмотрел на графа, подносившего его. Кто то услужливо вынул из рук Багратиона блюдо (а то бы он, казалось, намерен был держать его так до вечера и так итти к столу) и обратил его внимание на стихи. «Ну и прочту», как будто сказал Багратион и устремив усталые глаза на бумагу, стал читать с сосредоточенным и серьезным видом. Сам сочинитель взял стихи и стал читать. Князь Багратион склонил голову и слушал.
