Кураков, Лев Пантелеймонович

Лев Пантелеймонович Кураков
Вице-президент Чувашской Республики
1997 год — 2000 год
Президент:	Николай Васильевич Фёдоров
Председатель Кабинета Министров Чувашской Республики
январь 1998 года — июль 1998 года
Президент:	Николай Васильевич Фёдоров
Председатель Государственного Совета Чувашской Республики
июль 1998 года — февраль 2000 года
Предшественник:	Валентин Сергеевич Шурчанов
Преемник:	Николай Иванович Иванов
Рождение:	2 января 1943(1943-01-02) (81 год) Чувашские Ишаки, Батыревский район, Чувашская АССР, РСФСР, СССР
Образование:	1. Казанский государственный финансово-экономический институт 2. Московский институт народного хозяйства имени Г. В. Плеханова
Учёная степень:	доктор экономических наук
Учёное звание:	профессор, академик РАО
Профессия:	экономист
Научная деятельность
Научная сфера:	экономическая теория
Место работы:	Чувашский государственный университет имени И. Н. Ульянова
Награды:

Лев Пантелеймонович Кураков (род. 2 января 1943 года, Чувашские Ишаки, Чувашская АССР) — третий ректор Чувашского государственного университета им. И. Н. Ульянова с 1990 до 2009 года, действительный член Российской академии образования; действительный член Российской инженерной академии и ряда других российских и зарубежных академий; почётный доктор Стамбульского университета; автор около 400 научных работ, свыше 70 монографий, учебников и учебных пособий; Заслуженный деятель науки Российской Федерации и Чувашской АССР; награждён орденом Почёта; лауреат Государственной премии Чувашской Республики.

Биография

Окончил Канашский финансовый техникум в 1961 году, Казанский государственный финансово-экономический институт в 1966 году, Московский институт народного хозяйства имени Г. В. Плеханова (аспирантуру и докторантуру), проходил стажировку в Высшей экономической школе (Берлин), доктор экономических наук, профессор.

• В 1969—1990 годах — ассистент, старший преподаватель, доцент, профессор, заведующий кафедрой политической экономии, заместитель декана, декан экономического факультета Чувашского государственного университета.
• С 1990 года — ректор Чувашского государственного университета.
• В 1990—1994 годах — народный депутат Чувашской Республики, член Президиума Верховного Совета, председатель комиссии Верховного Совета Чувашской Республики по экономической реформе, бюджету, налогам и финансам;
• С 1992 по 1994 год — президент Академии наук Чувашской Республики;
• В декабре 1993 года был избран депутатом Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации первого созыва, баллотировался на пост президента Чувашской Республике (во втором туре уступил победу Н. В. Фёдорову);
• С 1997 года — вице-президент Чувашской Республики;
• В январе-июле 1998 года — председатель правительства Чувашской Республики;
• В июле 1998 года был избран председателем Государственного Совета Республики; по должности вошёл в состав Совета Федерации;
• В феврале 2000 года был освобождён от обязанностей председателя Государственного Совета Чувашии.
• Член-корреспондент РАО с 20 апреля 2000 г., академик РАО с 22 апреля 2004 г.

Женат, имеет двоих сыновей, также экономистов: Владимир (род. 1976) и Александр (род. 1982).

Награды

• Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (18 августа 2009 года) — за заслуги в области образования, науки и большой вклад в подготовку квалифицированных специалистов
• Орден Почёта (17 ноября 1997 года) — за многолетний добросовестный труд и большой вклад в укрепление дружбы и сотрудничества между народами
• Заслуженный деятель науки Российской Федерации (15 ноября 1993 года) — за заслуги в научно-педагогической деятельности
• Заслуженный работник высшей школы Российской Федерации (30 января 2003 года) — за заслуги в научной работе, значительный вклад в дело подготовки высококвалифицированных специалистов
• Лауреат Премии Президента Российской Федерации в области образования за 2000 год (30 ноября 2001 года) — за цикл исследований на тему «Социокультурные основания интегрирования образовательного пространства (теоретические принципы, психолого-педагогические условия, научно-практическая модель)» для учебных заведений высшего профессионального образования
• Заслуженный деятель науки Чувашской АССР (1990 год)
• Лауреат Государственной премии Чувашской Республики в области науки и техники (1997 год)
• Медаль К. Д. Ушинского (Минобрнауки России, 2002 год)
• Нагрудный знак «Почётный работник высшего профессионального образования Российской Федерации» (Минобрнауки России)
• Почётный гражданин г. Чебоксары (2006), г. Алатырь (2002), г. Канаш (2006), Батыревского (2000) и Яльчикского (2000) районов Чувашской Республики.

Книги

• Л. П. Кураков. Экономическая теория. (2007)
• Л. П. Кураков, Г. Е. Яковлев. Курс экономической теории. (2005)
• Л. П. Кураков. Экономика и право. Словарь-справочник. (2004)
• Л. П. Кураков. Экономическая теория. Учебное пособие. (2002)
• Л. П. Кураков, В. Г. Тимирясов, В. Л. Кураков. Современные банковские системы. Учебное пособие. (2000)
• Л. П. Кураков, В. Л. Кураков. Словарь-справочник по экономике. (1999)
• Л. П. Кураков, С. Н. Смирнов. Информация как объект правовой защиты. (1998)

Ссылки

• [www.chuvsu.ru/university/kurakov_lp.htm О ректоре на сайте ЧГУ им. И. Н. Ульянова]
• [www.raop.ru/index.php?id=136 Биография на сайте РАО]

Отрывок, характеризующий Кураков, Лев Пантелеймонович

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.

Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.


Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.

Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.