Курганные гробницы Древнего Китая

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Курганные гробницы Древнего Китая — гробницы правителей и знати V в. до н. э. — XVII в. н. э. из династий Чжоу, Чжао, Цинь, Хань, Суй, Тан, МинК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4074 дня]. По состоянию на начало XXI века известна приблизительно сотня таких памятниковК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4074 дня]. Большинство сооружений сосредоточено в радиусе 100 км от города Сиань провинции ШэньсиК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4125 дней], который был столицей империи во времена династий Хань, Суй и Тан. В популярных изданиях и телефильмах эти сооружения уже традиционно называются «пирамидами».





Древнейшие

Первые подобные сооружения в Китае принадлежат неолитической культуре хуншань, 4700—2900 гг. до н. э. Они находятся к северу от Пекина, в автономном районе Внутренняя Монголия (округ Аохан-Ци) и в провинции Ляонин. Это круглые или квадратные в плане каменные сооружения над могилами, представляющие из себя простые каирны. Хотя известны и более сложно устроенные каменные сооружения, являющиеся как бы предшественниками более поздних пирамидальных гробниц (см. Pyramidal structure). Об обнаружении наиболее хорошо сохранившейся пирамиды было сообщено в китайской прессе в 2001 г. Она расположена на расстоянии одного км к северу от города Сиджази округа Аохань-Ци, на горе. Это трёхступенчатое трапециевидное сооружение высотой около 30 м и шириной основания в 15 м.[1]

Пирамиды Сианя

Первые сведения

О китайских пирамидах в районе города Сианя впервые в Европе стало известно из записей путешественников: 1667 г. — книга China monumentis Illustrata иезуита Афанасия Кирхера; 1908 г. — экспедиция Артура де Карла Соуэрби и Роберта Стирлинга Кларка; 1912 г. — поездка австралийских торговцев Фрэда Мейера Шродера и Оскара Мэмана; 1913 г. — путешествие французского врача, этнографа, археолога, писателя и поэта Виктора Сегалена. Также было известно о крупных погребальных постройках из кирпича в Синьцзян-Уйгурском автономном районе на северо-западе Китая, не имевших форму пирамид.

Вновь об этих таинственных объектах заговорили после Второй мировой войны. Первое сообщение было опубликовано в 1947 г. и касалось доклада полковника ВВС США и директора дальневосточного отдела компании «Транс Уорд Эйрлайн» Мориса Шихана. Он сообщал об открытии в некой долине предгорий хребта Циньлин, примерно в 65 км к юго-западу от Сианя, гигантской «Белой пирамиды», а также более мелких пирамид и холмов. Хотя бо́льшая часть известных гробниц находится в секторе от северо-запада на север и до юго-востока от Сианя и меньше в других направлениях. Приведя описание пирамиды с фантастическими деталями, он замечает, что она значительно меньше египетских, но при этом называет приблизительную высоту её в 1000 футов, а длину основания в 1500 футов, хотя позднее посчитав это ошибкой, остановился на высоте в 500 футов. В следующей публикации 1947 г. появилась фотография якобы этой пирамиды, сделанной в тот полёт, которая на самом деле является снимком известного «Мавзолея Маолин». Позже, в книге Брюса Кейси, пилот-первооткрыватель стал уже Джеймсом Гауссманом, что ещё более запутало эту историю.

Хотя во время «холодной войны» КНР была практически недоступна для западных путешественников, новозеландскому автору Брюсу Кейси[2] удалось в 1978 г. получить от китайских властей на запрос на предмет пирамид ответ, что это не пирамиды, а «могильные холмы», «гробницы» императоров Западной Хань, пока ещё мало исследованные. Кроме того, они хорошо просматривались из космоса американскими спутниками-шпионами. В 1994 г. оператор и писатель из Германии Хартвиг Хаусдорф[3] сумел наконец первым из европейцев в посетить китайские пирамиды. Перед этим ему удалось сломить упорное отрицание наличия пирамид китайскими учёными только предъявив им соответствующие фотографии.[4][5]

Исследование и музеефикация

Согласно преданиям и имеющимся древним текстам, подтверждённым археологическими исследованиями, гробницы принадлежат императорам, их жёнам, родственникам и чиновникам. Они делятся на две группы. В 30—40 км западнее Сианя, на северном берегу реки Вэйхэ, расположены гробницы династии Хань. В 80—100 км на северо-запад от него находятся погребения династии Тан. При этом император династии Тан Ян Гуфей имеет гробницу среди ханьских гробниц.

Императорские захоронения в Китае вскрываются очень редко. Чаще раскопки ведутся лишь на прилегающей территории и производятся разведочные раскопы на склонах. В 1956 г. была раскопана гробница Динлин (диаметр — 230 м) императора Чжу Ицзюнь (Ваньли) (1563—1620 гг.) из династии Мин. Как и гробница Динлин, наиболее известные гробницы открыты для осмотра и более не находятся в так называемых «запретных зонах». При некоторых из них функционируют музеи.

В 2009—2011 гг. были проведены охранные исследования гробницы правителя царства Цзянду (входило в государство ранней династии Хань) Лю Фэй (правил в 154—128 гг. до н. э.) в провинции Цзянсу. Гробница имела насыпь диаметром 150 м, которая окружена квадратом стен со сторонами по 490 м. Имелось 3 основных и 11 сопутствующих захоронения. К основному погребению, имеющему размеры 35 на 26 м и разделённому на меньшие комнаты и коридоры, вели две наклонные шахты. Хотя основные захоронения оказались частично разграбленными, сохранилось множество уникальных и дорогих предметов.[6]

Частично исследованы и музеефицированы также мавзолей Маолин императора У Ди ([en.wikipedia.org/wiki/Emperor_Wu_of_Han Wu]) (156—87 гг. до н. э.), династии Хань, высотой 46,7 м и с основанием 222×217 м; мавзолей Хань Янлин императора Цзин-ди (188—141 гг. до н. э.); а также многие участки самого грандиозного погребального комплекса — мавзолея императора Цинь Шихуанди (259—210 гг. до н. э.). Последний имеет погребальный холм высотой 47—50 м (первоначально был выше, называют цифры — 76, 83 и 120 м) и длину основания 230 м (по другой версии — 357×354 м).

Мавзолей Цянь Линг — это обычная курганная гробница, принадлежащая императору Гао-цзуну (628—683 гг.), построенная на вершине горы Лян (85 км к северо-западу от Сианя — древней столицы династии Тан и в 6 км от городка Цян Сианя). Основная гробница включает также погребение жены Гао-цзуна — Ву Цзэтянь, ставшей женщиной-императором (в 690—705 гг.). Имеется ещё 17 гробниц членов императорской семьи и государственных деятелей. Эти гробницы расположены на южной вершине горы и обозначены отдельными курганами с башнями на каждом, что дало повод их назвать «Сосковыми холмами». Они оформляют проход к основному кургану на северной вершине. Большинство самих погребений находится в тоннелях, вырытых в толще горы. В настоящее время раскопано пять погребений: канцлера, генерала гвардии и ещё трёх родственников императора. Императорская гробница, находящаяся в толще горы, ещё не раскапывалась. Мавзолей известен росписями подземных гробниц и каменными статуями, оформляющими мемориальный комплекс, который был ещё когда-то окружён двумя рядами стен с четырьмя проходами в них. Есть мнение, что именно Цянь Линг может быть потерянной Белой пирамидой.

Кроме императорских гробниц, исследована (в 1960—1962 гг.) и доступна для осмотра пирамидальная гробница принцессы Юн Тай (684—701 гг.) из династии Тан, внучки императора Гао Цзуна и императрицы У Цзэтянь (У Хоу).

Особенности конструкции

Центральные сооружения гробниц древнекитайских монархов, погребальные холмы, являются сложными конструкциями. Чаще они имеют форму усечённой пирамиды и прямоугольные в плане. Имеются также квадратные в плане. Исключение составляют круглые курганы династии Мин. Некоторые, как гробница Цинь Шихуанди, имели ступенчатый профиль и лестницы, ведущие на плоскую вершину, которая бывает разной по площади. Но, видимо, некоторые холмы не имели плоской вершины. Сам погребальный холм сооружён из лёсса или глины (по разным данным). Иногда его может окружать похожая на крепостную толстая стена, служащая крепидой, на фасадной стороне которой находится «погребальная башня». В погребальную камеру ведёт нисходящий тоннель. Внутри погребальных холмов могут быть заключены целые здания из камня или сооружённые традиционным методом прессованой земли, что выясняется при приборном зондировании. Для покрытия подобных подземных сооружений и для внешнего оформления гробниц иногда применялась керамическая черепица. В гробнице Динлин погребальные покои сооружены из камня, имеют своды и очень просторны. Внутреннее устройство погребального покоя Цинь Шихуанди известно по письменным источникам и оно подтверждается наличием повышенного содержания ртути в окружающем её грунте[7]. Гробница принцессы Юн Тай сооружена на глубине 16,7 м, имеет обширные помещения из камня, соединённые сводчатыми коридорами. Все стены и потолки оштукатурены и покрыты росписями.

Император династии Тан Тай-цзун (626—649 гг.) первым использовал для своей гробницы природную гору (гора Jiuzong). И затем 14 из 18 императоров династии Тан последовали этому примеру. Но только члены императорской семьи могли иметь гробницы, в приделах природных гор. Гробницы чиновников и дворян обозначали курганы, под которыми находились подземные погребальные камеры. Дети императора могли иметь курганные насыпи с усечёнными вершинами. Чиновникам были разрешены курганы только конической формы и только с одной окружающей стеной и одними воротами на южной стороне.

Каждую гробницу окружает обширный мемориальный комплекс — прямоугольный или квадратный участок, ограниченный стеной, с воротами, центральной дорогой, поминальными храмами, скульптурами и стелами. На этой территории имеются захоронения приближённых к правителю лиц и «склады» с погребальными предметами. На территории мемориального комплекса Цинь Шихуанди (его площадь — 56 км²), рядом с гробницей, была обнаружена яма с бронзовыми лошадьми и колесницами. А уже за территорией комплекса — знаменитая терракотовая армия (в 1974 г.) (что увеличивает площадь погребального комплекса до 90 км²). Там же найден и императорский дворцовый комплекс Эпангун площадью 10,89 км². Обнаружены также 200 погребений строителей гробницы.[8][9] В раскопах на двух гранях самого погребального холма в 2011 г. нашли терракотовые скульптуры акробатов и силачей[10]. Глиняная армия с фигурами меньшего размера и многочисленные статуи животных были обнаружены у гробницы императора Цзин-ди.

Гробницы относительно хорошо сохранились. Некоторые заросли кустарниками и деревьями и теперь вблизи они выглядят как заросшие холмы. Склоны же других столетиями использовались также и в сельскохозяйственных целях, например, для посадки гранатовых деревьев. По пологим склонам некоторых в настоящее время также произведена с неизвестной целью посадка туи и колючего кустарника.

См. также

Напишите отзыв о статье "Курганные гробницы Древнего Китая"

Примечания

  1. Коппенс Ф. Новая эра пирамид / Пер. с англ. — Смоленск: Русич, 2010. — С. 197, 198. — (Историческая библиотека). — ISBN 978-1-84694-046-0  (англ.), ISBN 978-5-8138-0958-3  (рус.).
  2. В 1983 г. выпустил книгу на эту тему «Мост в бесконечность» (The Bridge to Infinity).
  3. Автор книги «Белая пирамида» (Die Weisse Pyramide).
  4. Коппенс Ф. Новая эра пирамид / Пер. с англ. — Смоленск: Русич, 2010. — С. 169—175. — (Историческая библиотека). — ISBN 978-1-84694-046-0  (англ.), ISBN 978-5-8138-0958-3  (рус.).
  5. [www.philipcoppens.com/china_pyr.html China’s Great Pyramids Controversy, Philip Coppens, 26. Juni 2008].
  6. [www.livescience.com/47173-ancient-mausoleum-discovered-in-china.html?cmpid=514627_20140804_29046266 2,100-Year-Old King’s Mausoleum Discovered in China].
  7. Wright D. C. The History of China. — Greenwood Publishing Group. — 2001. — P. 49. — ISBN 0-313-30940-X.
  8. [lenta.ru/news/2012/12/04/terrapalace/ Lenta.ru: Наука и техника: Поблизости от "терракотовой армии" обнаружен дворец Шихуанди]. Проверено 23 февраля 2013. [www.webcitation.org/6F6R9v3aa Архивировано из первоисточника 14 марта 2013].
  9. [lenta.ru/culture/2002/01/30/aepangun/ Lenta.ru: Культура: Китайские археологи взялись наконец за 10-километровый дворец создателя Великой стены]. Проверено 23 февраля 2013. [www.webcitation.org/6F6RB8waa Архивировано из первоисточника 14 марта 2013].
  10. [www.nat-geo.ru/article/968-glinyanaya-armiya-v-istinnom-tsvete/ Лармер Б. Глиняная армия в истинном цвете. — National Geographic Россия. — 2012. — июнь].

Фильмы о древних китайских гробницах

Отрывок, характеризующий Курганные гробницы Древнего Китая


На другой день, по совету Марьи Дмитриевны, граф Илья Андреич поехал с Наташей к князю Николаю Андреичу. Граф с невеселым духом собирался на этот визит: в душе ему было страшно. Последнее свидание во время ополчения, когда граф в ответ на свое приглашение к обеду выслушал горячий выговор за недоставление людей, было памятно графу Илье Андреичу. Наташа, одевшись в свое лучшее платье, была напротив в самом веселом расположении духа. «Не может быть, чтобы они не полюбили меня, думала она: меня все всегда любили. И я так готова сделать для них всё, что они пожелают, так готова полюбить его – за то, что он отец, а ее за то, что она сестра, что не за что им не полюбить меня!»
Они подъехали к старому, мрачному дому на Вздвиженке и вошли в сени.
– Ну, Господи благослови, – проговорил граф, полу шутя, полу серьезно; но Наташа заметила, что отец ее заторопился, входя в переднюю, и робко, тихо спросил, дома ли князь и княжна. После доклада о их приезде между прислугой князя произошло смятение. Лакей, побежавший докладывать о них, был остановлен другим лакеем в зале и они шептали о чем то. В залу выбежала горничная девушка, и торопливо тоже говорила что то, упоминая о княжне. Наконец один старый, с сердитым видом лакей вышел и доложил Ростовым, что князь принять не может, а княжна просит к себе. Первая навстречу гостям вышла m lle Bourienne. Она особенно учтиво встретила отца с дочерью и проводила их к княжне. Княжна с взволнованным, испуганным и покрытым красными пятнами лицом выбежала, тяжело ступая, навстречу к гостям, и тщетно пытаясь казаться свободной и радушной. Наташа с первого взгляда не понравилась княжне Марье. Она ей показалась слишком нарядной, легкомысленно веселой и тщеславной. Княжна Марья не знала, что прежде, чем она увидала свою будущую невестку, она уже была дурно расположена к ней по невольной зависти к ее красоте, молодости и счастию и по ревности к любви своего брата. Кроме этого непреодолимого чувства антипатии к ней, княжна Марья в эту минуту была взволнована еще тем, что при докладе о приезде Ростовых, князь закричал, что ему их не нужно, что пусть княжна Марья принимает, если хочет, а чтоб к нему их не пускали. Княжна Марья решилась принять Ростовых, но всякую минуту боялась, как бы князь не сделал какую нибудь выходку, так как он казался очень взволнованным приездом Ростовых.
– Ну вот, я вам, княжна милая, привез мою певунью, – сказал граф, расшаркиваясь и беспокойно оглядываясь, как будто он боялся, не взойдет ли старый князь. – Уж как я рад, что вы познакомились… Жаль, жаль, что князь всё нездоров, – и сказав еще несколько общих фраз он встал. – Ежели позволите, княжна, на четверть часика вам прикинуть мою Наташу, я бы съездил, тут два шага, на Собачью Площадку, к Анне Семеновне, и заеду за ней.
Илья Андреич придумал эту дипломатическую хитрость для того, чтобы дать простор будущей золовке объясниться с своей невесткой (как он сказал это после дочери) и еще для того, чтобы избежать возможности встречи с князем, которого он боялся. Он не сказал этого дочери, но Наташа поняла этот страх и беспокойство своего отца и почувствовала себя оскорбленною. Она покраснела за своего отца, еще более рассердилась за то, что покраснела и смелым, вызывающим взглядом, говорившим про то, что она никого не боится, взглянула на княжну. Княжна сказала графу, что очень рада и просит его только пробыть подольше у Анны Семеновны, и Илья Андреич уехал.
M lle Bourienne, несмотря на беспокойные, бросаемые на нее взгляды княжны Марьи, желавшей с глазу на глаз поговорить с Наташей, не выходила из комнаты и держала твердо разговор о московских удовольствиях и театрах. Наташа была оскорблена замешательством, происшедшим в передней, беспокойством своего отца и неестественным тоном княжны, которая – ей казалось – делала милость, принимая ее. И потом всё ей было неприятно. Княжна Марья ей не нравилась. Она казалась ей очень дурной собою, притворной и сухою. Наташа вдруг нравственно съёжилась и приняла невольно такой небрежный тон, который еще более отталкивал от нее княжну Марью. После пяти минут тяжелого, притворного разговора, послышались приближающиеся быстрые шаги в туфлях. Лицо княжны Марьи выразило испуг, дверь комнаты отворилась и вошел князь в белом колпаке и халате.
– Ах, сударыня, – заговорил он, – сударыня, графиня… графиня Ростова, коли не ошибаюсь… прошу извинить, извинить… не знал, сударыня. Видит Бог не знал, что вы удостоили нас своим посещением, к дочери зашел в таком костюме. Извинить прошу… видит Бог не знал, – повторил он так не натурально, ударяя на слово Бог и так неприятно, что княжна Марья стояла, опустив глаза, не смея взглянуть ни на отца, ни на Наташу. Наташа, встав и присев, тоже не знала, что ей делать. Одна m lle Bourienne приятно улыбалась.
– Прошу извинить, прошу извинить! Видит Бог не знал, – пробурчал старик и, осмотрев с головы до ног Наташу, вышел. M lle Bourienne первая нашлась после этого появления и начала разговор про нездоровье князя. Наташа и княжна Марья молча смотрели друг на друга, и чем дольше они молча смотрели друг на друга, не высказывая того, что им нужно было высказать, тем недоброжелательнее они думали друг о друге.
Когда граф вернулся, Наташа неучтиво обрадовалась ему и заторопилась уезжать: она почти ненавидела в эту минуту эту старую сухую княжну, которая могла поставить ее в такое неловкое положение и провести с ней полчаса, ничего не сказав о князе Андрее. «Ведь я не могла же начать первая говорить о нем при этой француженке», думала Наташа. Княжна Марья между тем мучилась тем же самым. Она знала, что ей надо было сказать Наташе, но она не могла этого сделать и потому, что m lle Bourienne мешала ей, и потому, что она сама не знала, отчего ей так тяжело было начать говорить об этом браке. Когда уже граф выходил из комнаты, княжна Марья быстрыми шагами подошла к Наташе, взяла ее за руки и, тяжело вздохнув, сказала: «Постойте, мне надо…» Наташа насмешливо, сама не зная над чем, смотрела на княжну Марью.
– Милая Натали, – сказала княжна Марья, – знайте, что я рада тому, что брат нашел счастье… – Она остановилась, чувствуя, что она говорит неправду. Наташа заметила эту остановку и угадала причину ее.
– Я думаю, княжна, что теперь неудобно говорить об этом, – сказала Наташа с внешним достоинством и холодностью и с слезами, которые она чувствовала в горле.
«Что я сказала, что я сделала!» подумала она, как только вышла из комнаты.
Долго ждали в этот день Наташу к обеду. Она сидела в своей комнате и рыдала, как ребенок, сморкаясь и всхлипывая. Соня стояла над ней и целовала ее в волосы.
– Наташа, об чем ты? – говорила она. – Что тебе за дело до них? Всё пройдет, Наташа.
– Нет, ежели бы ты знала, как это обидно… точно я…
– Не говори, Наташа, ведь ты не виновата, так что тебе за дело? Поцелуй меня, – сказала Соня.
Наташа подняла голову, и в губы поцеловав свою подругу, прижала к ней свое мокрое лицо.
– Я не могу сказать, я не знаю. Никто не виноват, – говорила Наташа, – я виновата. Но всё это больно ужасно. Ах, что он не едет!…
Она с красными глазами вышла к обеду. Марья Дмитриевна, знавшая о том, как князь принял Ростовых, сделала вид, что она не замечает расстроенного лица Наташи и твердо и громко шутила за столом с графом и другими гостями.


В этот вечер Ростовы поехали в оперу, на которую Марья Дмитриевна достала билет.
Наташе не хотелось ехать, но нельзя было отказаться от ласковости Марьи Дмитриевны, исключительно для нее предназначенной. Когда она, одетая, вышла в залу, дожидаясь отца и поглядевшись в большое зеркало, увидала, что она хороша, очень хороша, ей еще более стало грустно; но грустно сладостно и любовно.
«Боже мой, ежели бы он был тут; тогда бы я не так как прежде, с какой то глупой робостью перед чем то, а по новому, просто, обняла бы его, прижалась бы к нему, заставила бы его смотреть на меня теми искательными, любопытными глазами, которыми он так часто смотрел на меня и потом заставила бы его смеяться, как он смеялся тогда, и глаза его – как я вижу эти глаза! думала Наташа. – И что мне за дело до его отца и сестры: я люблю его одного, его, его, с этим лицом и глазами, с его улыбкой, мужской и вместе детской… Нет, лучше не думать о нем, не думать, забыть, совсем забыть на это время. Я не вынесу этого ожидания, я сейчас зарыдаю», – и она отошла от зеркала, делая над собой усилия, чтоб не заплакать. – «И как может Соня так ровно, так спокойно любить Николиньку, и ждать так долго и терпеливо»! подумала она, глядя на входившую, тоже одетую, с веером в руках Соню.
«Нет, она совсем другая. Я не могу»!
Наташа чувствовала себя в эту минуту такой размягченной и разнеженной, что ей мало было любить и знать, что она любима: ей нужно теперь, сейчас нужно было обнять любимого человека и говорить и слышать от него слова любви, которыми было полно ее сердце. Пока она ехала в карете, сидя рядом с отцом, и задумчиво глядела на мелькавшие в мерзлом окне огни фонарей, она чувствовала себя еще влюбленнее и грустнее и забыла с кем и куда она едет. Попав в вереницу карет, медленно визжа колесами по снегу карета Ростовых подъехала к театру. Поспешно выскочили Наташа и Соня, подбирая платья; вышел граф, поддерживаемый лакеями, и между входившими дамами и мужчинами и продающими афиши, все трое пошли в коридор бенуара. Из за притворенных дверей уже слышались звуки музыки.
– Nathalie, vos cheveux, [Натали, твои волосы,] – прошептала Соня. Капельдинер учтиво и поспешно проскользнул перед дамами и отворил дверь ложи. Музыка ярче стала слышна в дверь, блеснули освещенные ряды лож с обнаженными плечами и руками дам, и шумящий и блестящий мундирами партер. Дама, входившая в соседний бенуар, оглянула Наташу женским, завистливым взглядом. Занавесь еще не поднималась и играли увертюру. Наташа, оправляя платье, прошла вместе с Соней и села, оглядывая освещенные ряды противуположных лож. Давно не испытанное ею ощущение того, что сотни глаз смотрят на ее обнаженные руки и шею, вдруг и приятно и неприятно охватило ее, вызывая целый рой соответствующих этому ощущению воспоминаний, желаний и волнений.
Две замечательно хорошенькие девушки, Наташа и Соня, с графом Ильей Андреичем, которого давно не видно было в Москве, обратили на себя общее внимание. Кроме того все знали смутно про сговор Наташи с князем Андреем, знали, что с тех пор Ростовы жили в деревне, и с любопытством смотрели на невесту одного из лучших женихов России.
Наташа похорошела в деревне, как все ей говорили, а в этот вечер, благодаря своему взволнованному состоянию, была особенно хороша. Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему. Ее черные глаза смотрели на толпу, никого не отыскивая, а тонкая, обнаженная выше локтя рука, облокоченная на бархатную рампу, очевидно бессознательно, в такт увертюры, сжималась и разжималась, комкая афишу.
– Посмотри, вот Аленина – говорила Соня, – с матерью кажется!
– Батюшки! Михаил Кирилыч то еще потолстел, – говорил старый граф.
– Смотрите! Анна Михайловна наша в токе какой!
– Карагины, Жюли и Борис с ними. Сейчас видно жениха с невестой. – Друбецкой сделал предложение!
– Как же, нынче узнал, – сказал Шиншин, входивший в ложу Ростовых.
Наташа посмотрела по тому направлению, по которому смотрел отец, и увидала, Жюли, которая с жемчугами на толстой красной шее (Наташа знала, обсыпанной пудрой) сидела с счастливым видом, рядом с матерью.
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.
«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».
Сзади сидела в зеленой токе, с преданным воле Божией и счастливым, праздничным лицом, Анна Михайловна. В ложе их стояла та атмосфера – жениха с невестой, которую так знала и любила Наташа. Она отвернулась и вдруг всё, что было унизительного в ее утреннем посещении, вспомнилось ей.
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.