Куренёвка

Куренёвка (укр. Курені́вка) — район в Киеве, известен с середины XVII века, расположен между Подолом, Приоркой и Сырцом.

Название связывают с казацкими куренями. По другой версии район своё название получил по названию речушки Куриный Брод, вытекающей из яра близ улицы Мостицкой и названный так из-за своей мелкоты. Ещё в начале XX века Куриный Брод являлся важным левобережным притоком реки Сырец. Притоком Куриного Брода является ручей Западинка (Западинский), по имени которого была названа улица Западинская.

С расширением городской черты Куреневку начали заселять мещане. Они покупали участки, разбивали сады и огороды. Со временем Куреневка превратилась в местность, снабжавшую Киев плодово-ягодной и овощной продукцией. Правда, городского благоустройства на Куреневке не было: судя по фотографиям XIX века, здесь находились небольшие домики под соломенной крышей — так что тот, кто решал пожить летом на лоне природы, должен был обходиться минимумом комфорта.

В начале 1960-х годах после Куренёвской трагедии, Куренёвка начала застраиваться 5-9-этажными жилыми домами (хрущёвки). На территории массива находится одноимённый парк, в территорию которого влился крупный Куренёвский (Птичий) рынок (в том числе самый большой в Киеве «блошиный рынок»); через массив проходит трамвайная линия, соединяющая город с Пуща-Водицей, а также с Оболонью и Минским массивом. На Куренёвке расположено одноимённое троллейбусное депо, построенное в 1984 году, закрытое в 1993 году, восстановленное в 1994 году, которое обслуживает маршруты Оболони и левого берега, а также Куренёвское трамвайное депо (бывшее депо им. Красина). Административно Куренёвка относится к нескольким районам: Подольскому, Оболонскому и Шевченковскому.

Отрывок, характеризующий Куренёвка

– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.