Куросио (1940)
Эта страница требует существенной переработки. Возможно, её необходимо викифицировать, дополнить или переписать.
Пояснение причин и обсуждение — на странице Википедия:К улучшению/28 апреля 2016. |
Куроси́о (яп. 黒潮 чёрный прилив?)[1] — японский эсминец типа «Кагэро». Назван в честь одноимённого течения. Третий по счёту из 19 эсминцев типа «Кагэро», построенных в 1937—1941 годах на японских верфях для Императорского Флота Японии в рамках «Третьей программы расширения военно-морских вооружений» (Maru San Keikaku).
Содержание
Предыстория
Эскадренные миноносцы типа «Кагеро» были внешне практически идентичны эсминцам типа «Асасио», но с улучшениями, сделанными японскими конструкторами. Они были разработаны, чтобы сопровождать японские главные силы и отражать нападения ВМС США в дневное и ночное время по мере продвижения через Тихий океан, в соответствии с японскими военно-морскими стратегическими прогнозами.[2] Несмотря на то что эсминцы типа «Кагеро» относились к одним из самых мощных кораблей своего класса в мире в момент их завершения, только один из 19 построенных выжил во время войны на Тихом океане.[3]
История
Заложен 31 августа 1937 года на верфи «Fujinagata» (Осака), спущен 25 октября 1938 года, вошёл в строй 27 января 1940 года.[4] Вскоре после ввода в эксплуатацию, «Куросио» был назначен для участия в 16-х ежегодных манёврах Объединённого флота. По возвращении, в 18:00 часов 23 июня 1941 года, он столкнулся с эсминцами «Нацусио» и «Минэгумо» в проливе Бунго, в результате чего месяц ремонтировался в Военно-морском арсенале Куре .
Во время нападения на Пёрл-Харбор, «Куросио» был включён в 15-й дивизион эсминцев (DesDiv 15) 2-го флота и базировался на Палау. Использовался как часть эскорта для авианосца «Рюдзё» во время вторжения на Филиппины и минного заградителя «Ицукусима». 23 декабря получил незначительные повреждения от бреющего нападения бомбардировщиков USAAF B-17 Flying Fortress.[5]
В начале 1942 года «Куросио» участвовал во вторжении в Голландскую Ост-Индию, сопровождая силы вторжения в Манадо, Кендари и Амбон в январе, а так же силы вторжения в Макассар, Тимор и Яву в феврале. 8 февраля «Куросио» спас выживших при потоплении «Нацусио». 5 марта при содействии эсминца «Оясио» потопил минный заградитель британского флота. В конце марта сопровождал авианосец «Кага» из залива Staring-baai в Сулавеси на базу в Сасебо .
В конце апреля «Куросио» отправился из Куре для оказания помощи в оккупации островов Кагаян близ Палавана в начале мая, а 17 мая вернулся с повреждённым авианосцем «Сёкаку» из Манилы в Куре. В начале июня «Куросио» вышел из Сайпана для сопровождения транспортов по перевозки войск для участия в битве за Мидуэй.
В середине июня «Куросио» был включён в корабли сопровождения крейсеров для участия в планируемом рейде в Индийском океане, но операция была отменена к тому времени он достиг Мергуи в Бирме. После этого он был переназначен в качестве корабля сопровождения крейсеров «Кумано» и «Судзуя», действовавших в районе Баликпапана и Соломоновых островов. Во время битвы за Восточные Соломоновы острова 24 августа «Куросио» был частью передового соединения 2-я флота (вице-адмирал Нобутакэ Кондо), но в бою участия так и не принял. В течение сентября «Куросио» использовался для патрулирования между островами Трук и Гуадалканалом, а в октябре присоединился к «Токио Экспресс», снабжавшему подкреплениями, оружием и боеприпасами армейские силы, действовавшие на островах вокруг Новой Гвинеи и Соломоновых островах. Эти операции продолжались до середины февраля 1943 года. Во время битвы за Санта-Крус 26 октября 1942 года «Куросио» сопровождал авианосец «Дзюнъё». Также «Куросио» участвовал в бою у Тассафаронга 30 ноября, в ходе которой одна из его торпед, возможно, поразила американский тяжёлый крейсер «Пенсакола» .
21 февраля 1943 года «Куросио» вместе с «Дзюнъё» вернулся в Куре для ремонта. 10 апреля он вместе с авианосцами «Чуйо» и «Тайо» прибыл на Трук. В конце апреля «Куросио» был перебазирован на остров Шортленд и переназначен для сопровождения войсковых транспортов.
В ночь с 7 на 8 мая 1943 года «Куросио», сопровождая транспорты с войсками на Коломбангару, подорвался на мины при выходе из Вилы (Коломбангара), взорвался и затонул в точке с координатами (08°08′ ю. ш. 156°55′ в. д. / 8.133° ю. ш. 156.917° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-8.133&mlon=156.917&zoom=14 (O)] (Я)Координаты: 08°08′ ю. ш. 156°55′ в. д. / 8.133° ю. ш. 156.917° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-8.133&mlon=156.917&zoom=14 (O)] (Я)). Погибло 83 члена экипажа. Удалён из списков флота 20 июня 1943 года.[6]
Напишите отзыв о статье "Куросио (1940)"
Примечания
- ↑ Nelson. Japanese-English Character Dictionary. Page 993;
- ↑ Peattie & Evans, Kaigun .
- ↑ [www.globalsecurity.org/military/world/japan/kagero-dd.htm IJN Kagero class destroyers] (англ.). Globalsecurity.org. Проверено 19 сентября 2016.
- ↑ Hiroshi Nishidah. [homepage2.nifty.com/nishidah/e/stc0427.htm Kagero class 1st class destroyers] Materials of the Imperial Japanese Navy (англ.). homepage2.nifty.com (2002). Проверено 19 сентября 2016.
- ↑ Allyn D. Nevitt. [www.combinedfleet.com/kurosh_t.htm IJN Kuroshio: Tabular Record of Movement] Long Lancers Page (англ.). combinedfleet.com (1997). Проверено 19 сентября 2016.
- ↑ Brown David. Warship Losses of World War Two. — Naval Institute Press, 1990. — ISBN 1-55750-914-X. (англ.)
Литература
- Brown David. Warship Losses of World War Two. — Naval Institute Press, 1990. — ISBN 1-55750-914-X. (англ.)
- D'Albas Andrieu. Death of a Navy: Japanese Naval Action in World War II. — Devin-Adair Pub, 1965. — ISBN 0-8159-5302-X. (англ.)
- Evans David. Kaigun: Strategy, Tactics, and Technology in the Imperial Japanese Navy, 1887-1941. — US Naval Institute Press, 1979. — ISBN 0-87021-192-7. (англ.)
- Conway's All the World's Fighting Ships 1922-1946 / Roger Chesneau. — Grenwitch: Conway Maritime Press, 1980. — ISBN 0-85177-146-7. (англ.)
- Howarth Stephen. The Fighting Ships of the Rising Sun: The Drama of the Imperial Japanese Navy, 1895–1945. — Atheneum, 1983. — ISBN 0-689-11402-8. (англ.)
- Jentsura Hansgeorg. Warships of the Imperial Japanese Navy, 1869–1945. — US Naval Institute Press, 1976. — ISBN 0-87021-893-X. (англ.)
- Watts, A. J. Japanese Warships of World War II, Ian Allen, London, 1967. (англ.)
- Whitley M. J. Destroyers of World War 2. — Cassell Publishing, 1988. — ISBN 1-85409-521-8. (англ.)
Ссылки
- [www.combinedfleet.com/kurosh_t.htm Боевой путь эсминца Kuroshio] (англ.)
|
Это заготовка статьи об эскадренном миноносце. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Куросио (1940)
– Да, отпускай, – сказал он.– Ежели изволили заметить беспорядки в саду, – говорил Алпатыч, – то невозмежио было предотвратить: три полка проходили и ночевали, в особенности драгуны. Я выписал чин и звание командира для подачи прошения.
– Ну, что ж ты будешь делать? Останешься, ежели неприятель займет? – спросил его князь Андрей.
Алпатыч, повернув свое лицо к князю Андрею, посмотрел на него; и вдруг торжественным жестом поднял руку кверху.
– Он мой покровитель, да будет воля его! – проговорил он.
Толпа мужиков и дворовых шла по лугу, с открытыми головами, приближаясь к князю Андрею.
– Ну прощай! – сказал князь Андрей, нагибаясь к Алпатычу. – Уезжай сам, увози, что можешь, и народу вели уходить в Рязанскую или в Подмосковную. – Алпатыч прижался к его ноге и зарыдал. Князь Андрей осторожно отодвинул его и, тронув лошадь, галопом поехал вниз по аллее.
На выставке все так же безучастно, как муха на лице дорогого мертвеца, сидел старик и стукал по колодке лаптя, и две девочки со сливами в подолах, которые они нарвали с оранжерейных деревьев, бежали оттуда и наткнулись на князя Андрея. Увидав молодого барина, старшая девочка, с выразившимся на лице испугом, схватила за руку свою меньшую товарку и с ней вместе спряталась за березу, не успев подобрать рассыпавшиеся зеленые сливы.
Князь Андрей испуганно поспешно отвернулся от них, боясь дать заметить им, что он их видел. Ему жалко стало эту хорошенькую испуганную девочку. Он боялся взглянуть на нее, по вместе с тем ему этого непреодолимо хотелось. Новое, отрадное и успокоительное чувство охватило его, когда он, глядя на этих девочек, понял существование других, совершенно чуждых ему и столь же законных человеческих интересов, как и те, которые занимали его. Эти девочки, очевидно, страстно желали одного – унести и доесть эти зеленые сливы и не быть пойманными, и князь Андрей желал с ними вместе успеха их предприятию. Он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на них еще раз. Полагая себя уже в безопасности, они выскочили из засады и, что то пища тоненькими голосками, придерживая подолы, весело и быстро бежали по траве луга своими загорелыми босыми ножонками.
Князь Андрей освежился немного, выехав из района пыли большой дороги, по которой двигались войска. Но недалеко за Лысыми Горами он въехал опять на дорогу и догнал свой полк на привале, у плотины небольшого пруда. Был второй час после полдня. Солнце, красный шар в пыли, невыносимо пекло и жгло спину сквозь черный сюртук. Пыль, все такая же, неподвижно стояла над говором гудевшими, остановившимися войсками. Ветру не было, В проезд по плотине на князя Андрея пахнуло тиной и свежестью пруда. Ему захотелось в воду – какая бы грязная она ни была. Он оглянулся на пруд, с которого неслись крики и хохот. Небольшой мутный с зеленью пруд, видимо, поднялся четверти на две, заливая плотину, потому что он был полон человеческими, солдатскими, голыми барахтавшимися в нем белыми телами, с кирпично красными руками, лицами и шеями. Все это голое, белое человеческое мясо с хохотом и гиком барахталось в этой грязной луже, как караси, набитые в лейку. Весельем отзывалось это барахтанье, и оттого оно особенно было грустно.
Один молодой белокурый солдат – еще князь Андрей знал его – третьей роты, с ремешком под икрой, крестясь, отступал назад, чтобы хорошенько разбежаться и бултыхнуться в воду; другой, черный, всегда лохматый унтер офицер, по пояс в воде, подергивая мускулистым станом, радостно фыркал, поливая себе голову черными по кисти руками. Слышалось шлепанье друг по другу, и визг, и уханье.
На берегах, на плотине, в пруде, везде было белое, здоровое, мускулистое мясо. Офицер Тимохин, с красным носиком, обтирался на плотине и застыдился, увидав князя, однако решился обратиться к нему:
– То то хорошо, ваше сиятельство, вы бы изволили! – сказал он.
– Грязно, – сказал князь Андрей, поморщившись.
– Мы сейчас очистим вам. – И Тимохин, еще не одетый, побежал очищать.
– Князь хочет.
– Какой? Наш князь? – заговорили голоса, и все заторопились так, что насилу князь Андрей успел их успокоить. Он придумал лучше облиться в сарае.
«Мясо, тело, chair a canon [пушечное мясо]! – думал он, глядя и на свое голое тело, и вздрагивая не столько от холода, сколько от самому ему непонятного отвращения и ужаса при виде этого огромного количества тел, полоскавшихся в грязном пруде.
7 го августа князь Багратион в своей стоянке Михайловке на Смоленской дороге писал следующее:
«Милостивый государь граф Алексей Андреевич.
(Он писал Аракчееву, но знал, что письмо его будет прочтено государем, и потому, насколько он был к тому способен, обдумывал каждое свое слово.)
Я думаю, что министр уже рапортовал об оставлении неприятелю Смоленска. Больно, грустно, и вся армия в отчаянии, что самое важное место понапрасну бросили. Я, с моей стороны, просил лично его убедительнейшим образом, наконец и писал; но ничто его не согласило. Я клянусь вам моею честью, что Наполеон был в таком мешке, как никогда, и он бы мог потерять половину армии, но не взять Смоленска. Войска наши так дрались и так дерутся, как никогда. Я удержал с 15 тысячами более 35 ти часов и бил их; но он не хотел остаться и 14 ти часов. Это стыдно, и пятно армии нашей; а ему самому, мне кажется, и жить на свете не должно. Ежели он доносит, что потеря велика, – неправда; может быть, около 4 тысяч, не более, но и того нет. Хотя бы и десять, как быть, война! Но зато неприятель потерял бездну…
Что стоило еще оставаться два дни? По крайней мере, они бы сами ушли; ибо не имели воды напоить людей и лошадей. Он дал слово мне, что не отступит, но вдруг прислал диспозицию, что он в ночь уходит. Таким образом воевать не можно, и мы можем неприятеля скоро привести в Москву…
Слух носится, что вы думаете о мире. Чтобы помириться, боже сохрани! После всех пожертвований и после таких сумасбродных отступлений – мириться: вы поставите всю Россию против себя, и всякий из нас за стыд поставит носить мундир. Ежели уже так пошло – надо драться, пока Россия может и пока люди на ногах…
Надо командовать одному, а не двум. Ваш министр, может, хороший по министерству; но генерал не то что плохой, но дрянной, и ему отдали судьбу всего нашего Отечества… Я, право, с ума схожу от досады; простите мне, что дерзко пишу. Видно, тот не любит государя и желает гибели нам всем, кто советует заключить мир и командовать армиею министру. Итак, я пишу вам правду: готовьте ополчение. Ибо министр самым мастерским образом ведет в столицу за собою гостя. Большое подозрение подает всей армии господин флигель адъютант Вольцоген. Он, говорят, более Наполеона, нежели наш, и он советует все министру. Я не токмо учтив против него, но повинуюсь, как капрал, хотя и старее его. Это больно; но, любя моего благодетеля и государя, – повинуюсь. Только жаль государя, что вверяет таким славную армию. Вообразите, что нашею ретирадою мы потеряли людей от усталости и в госпиталях более 15 тысяч; а ежели бы наступали, того бы не было. Скажите ради бога, что наша Россия – мать наша – скажет, что так страшимся и за что такое доброе и усердное Отечество отдаем сволочам и вселяем в каждого подданного ненависть и посрамление. Чего трусить и кого бояться?. Я не виноват, что министр нерешим, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества. Вся армия плачет совершенно и ругают его насмерть…»
В числе бесчисленных подразделений, которые можно сделать в явлениях жизни, можно подразделить их все на такие, в которых преобладает содержание, другие – в которых преобладает форма. К числу таковых, в противоположность деревенской, земской, губернской, даже московской жизни, можно отнести жизнь петербургскую, в особенности салонную. Эта жизнь неизменна.
С 1805 года мы мирились и ссорились с Бонапартом, мы делали конституции и разделывали их, а салон Анны Павловны и салон Элен были точно такие же, какие они были один семь лет, другой пять лет тому назад. Точно так же у Анны Павловны говорили с недоумением об успехах Бонапарта и видели, как в его успехах, так и в потакании ему европейских государей, злостный заговор, имеющий единственной целью неприятность и беспокойство того придворного кружка, которого представительницей была Анна Павловна. Точно так же у Элен, которую сам Румянцев удостоивал своим посещением и считал замечательно умной женщиной, точно так же как в 1808, так и в 1812 году с восторгом говорили о великой нации и великом человеке и с сожалением смотрели на разрыв с Францией, который, по мнению людей, собиравшихся в салоне Элен, должен был кончиться миром.