Курочка с сапфировым кулоном (яйцо Фаберже)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
«Курочка с сапфировым кулоном»
Яйца Фаберже
Год изготовления

1886

Заказчик

Александр III

Первый владелец

Мария Фёдоровна

Текущий владелец
Владелец

Неизвестен

Год получения

Неизвестен

Дизайн и материалы
Мастер

Неизвестен

Материалы

Золото, сапфиры, бриллианты

Высота

Неизвестно

Ширина

Неизвестно

Сюрприз

Точный дизайн яйца неизвестен, поэтому нельзя точно утверждать, являлся ли кулон частью конструкции яйца или был просто сюрпризом.

Курочка с сапфировым кулоном — это ювелирное яйцо, одно из пятидесяти двух императорских пасхальных яиц, изготовленных фирмой Карла Фаберже для русской императорской семьи. Оно было создано в 1886 году по заказу императора Александра III, который подарил его своей супруге, императрице Марии Фёдоровне. Оно числится одним из восьми утерянных на данный момент яиц.





Дизайн

Точный дизайн данного яйца неизвестен, потому как не сохранилось его фотографий или иллюстраций, а описания очень противоречивы.[1] Подарок в записи госархива СССР за 1886 год описывался как «Курица из золота и бриллиантов, вынимающая из лукошка сапфировое яйцо».[2][3] Сапфировое яйцо свободно хранилось в клюве курочки. Курочка и корзина, покрытые сотнями огранённых розой алмазов, были выполнены из золота. В архиве Временного правительства России оно описывалось как серебряная курочка на золотой подставке, хотя данное описание, скорее всего, ошибочно, поскольку в заказе императора за 1886 год требование выполнить яйцо из золота было особо подчёркнуто.[3]

Сюрприз

О сюрпризе яйца не осталось документальных описаний, и в настоящий момент о его местонахождении нет сведений.

История

Яйцо с сапфировым кулоном было отправлено императору Александру III 5 апреля 1886 года из мастерской Фаберже. Подарок был вручён императрице Марии Фёдоровне 13 апреля того же года. Яйцо хранилось в Аничковом дворце вплоть до революции 1917 года. Последнее документальное свидетельство о местоположения яйца было написано в 1922 году, и в нём сообщалось, что оно находится в Оружейной палате Кремля. На текущий момент остаётся загадкой, было ли яйцо потеряно или находится в одной из частных коллекций.[3]

Напишите отзыв о статье "Курочка с сапфировым кулоном (яйцо Фаберже)"

Примечания

  1. Lowes Will. Fabergé Eggs A Retrospective Encyclopedia. — Lanham, Maryland: Scarecrow Press Inc., 2001. — P. 22. — ISBN 0-8108-3946-6.
  2. [skurlov.blogspot.com/2009/02/blog-post_1129.html Архив Валентина Скурлова]
  3. 1 2 3 Lowes 2001, pg. 22


Отрывок, характеризующий Курочка с сапфировым кулоном (яйцо Фаберже)

Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.