Курское реальное училище

Курское реальное училище имени Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова — среднее учебное заведение в Курске, существовавшее с 1873 по 1918 годы. Ныне здание училища занимает профессиональный лицей №1.

История

В декабре 1872 года на заседании Курского губернского земского собрания было решено ходатайствовать в Санкт-Петербург об открытии в городе реального училища. Для выполнения этой цели земство постановило «выдавать в пособие училищу безусловно навсегда по 7500 рублей в год» и передать в ведение училища здание, в котором находилось городское общественное управление.

Усилия оказались не напрасы, и в 1873 году училище таки было открыто.

Обучение длилось 7 лет. Основное внимание уделялось изучению естествознания, физики, математики, черчению. После первых шести классов происходило деление учащихся на два потока. В одном готовили к поступление в технические вузы, в другом — в специальные учебные заведения.

В 1913 году училищу присвоено имя русского полководца Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова.

В 1919 году в здании реального училища была открыта школа первой ступени №16, а также школа второй ступени №4. В начале 30-х годов здесь размещалась средняя школа №2. Во время войны в здании начала работать средняя школа ВВС №4.

В 1955 году здание перешло профессионально-техническому училищу № 1, где оно находится и поныне.

Известные выпускники

• Анатолий Георгиевич Уфимцев — советский изобретатель и авиационный конструктор.
• Николай Васильевич Морозов — русский военный гидрограф и полярный исследователь.
• Владимир Николаевич Перцев — историк, член Академии наук БССР.
• Людвиг Карлович Мартенс — российский революционер, советский общественно-политический деятель, инженер.
• Иосиф Фёдорович Дубровинский — российский революционер, большевик.
• Богатырев Евгений Георгиевич — российский революционер, инженер.
• Владимир Павлович Милютин — советский государственный деятель, народный комиссар земледелия в первом Советском правительстве.
• Николай Николаевич Асеев — русский советский поэт, сценарист, деятель русского футуризма.
• Владимир Яковлевич Адарюков — российский историк искусства, библиограф и библиофил, музейный деятель.
• Валериан Валерианович Бородаевский — русский поэт.
• Борис Аполлонович Шумаков — советский учёный-мелиоратор, основатель научной школы мелиорации, Герой Социалистического Труда.
• Густав Карлович Шольц — инженер-архитектор, сын архитектора немецкого происхождения Карла Густавовича Шольца.
• Владимир Панфилович Яценко — советский авиаконструктор.
• Александр Семёнович Сергеев — российский офицер, лейтенант, командир миноносца «Стерегущий».

Ссылки

• [old-kursk.ru/book/myz_arh/book3.html Курские реальные училища]

Отрывок, характеризующий Курское реальное училище

– Па звольте, сударь, – сухо неприятно обратился князь Андрей по русски к князю Ипполиту, мешавшему ему пройти.
– Я тебя жду, Пьер, – ласково и нежно проговорил тот же голос князя Андрея.
Форейтор тронулся, и карета загремела колесами. Князь Ипполит смеялся отрывисто, стоя на крыльце и дожидаясь виконта, которого он обещал довезти до дому.

– Eh bien, mon cher, votre petite princesse est tres bien, tres bien, – сказал виконт, усевшись в карету с Ипполитом. – Mais tres bien. – Он поцеловал кончики своих пальцев. – Et tout a fait francaise. [Ну, мой дорогой, ваша маленькая княгиня очень мила! Очень мила и совершенная француженка.]
Ипполит, фыркнув, засмеялся.
– Et savez vous que vous etes terrible avec votre petit air innocent, – продолжал виконт. – Je plains le pauvre Mariei, ce petit officier, qui se donne des airs de prince regnant.. [А знаете ли, вы ужасный человек, несмотря на ваш невинный вид. Мне жаль бедного мужа, этого офицерика, который корчит из себя владетельную особу.]
Ипполит фыркнул еще и сквозь смех проговорил:
– Et vous disiez, que les dames russes ne valaient pas les dames francaises. Il faut savoir s'y prendre. [А вы говорили, что русские дамы хуже французских. Надо уметь взяться.]
Пьер, приехав вперед, как домашний человек, прошел в кабинет князя Андрея и тотчас же, по привычке, лег на диван, взял первую попавшуюся с полки книгу (это были Записки Цезаря) и принялся, облокотившись, читать ее из середины.
– Что ты сделал с m lle Шерер? Она теперь совсем заболеет, – сказал, входя в кабинет, князь Андрей и потирая маленькие, белые ручки.
Пьер поворотился всем телом, так что диван заскрипел, обернул оживленное лицо к князю Андрею, улыбнулся и махнул рукой.
– Нет, этот аббат очень интересен, но только не так понимает дело… По моему, вечный мир возможен, но я не умею, как это сказать… Но только не политическим равновесием…
Князь Андрей не интересовался, видимо, этими отвлеченными разговорами.
– Нельзя, mon cher, [мой милый,] везде всё говорить, что только думаешь. Ну, что ж, ты решился, наконец, на что нибудь? Кавалергард ты будешь или дипломат? – спросил князь Андрей после минутного молчания.
Пьер сел на диван, поджав под себя ноги.
– Можете себе представить, я всё еще не знаю. Ни то, ни другое мне не нравится.
– Но ведь надо на что нибудь решиться? Отец твой ждет.
Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе письмо к князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему князь Андрей. Пьер потер себе лоб.
– Но он масон должен быть, – сказал он, разумея аббата, которого он видел на вечере.
– Всё это бредни, – остановил его опять князь Андрей, – поговорим лучше о деле. Был ты в конной гвардии?…
– Нет, не был, но вот что мне пришло в голову, и я хотел вам сказать. Теперь война против Наполеона. Ежели б это была война за свободу, я бы понял, я бы первый поступил в военную службу; но помогать Англии и Австрии против величайшего человека в мире… это нехорошо…
Князь Андрей только пожал плечами на детские речи Пьера. Он сделал вид, что на такие глупости нельзя отвечать; но действительно на этот наивный вопрос трудно было ответить что нибудь другое, чем то, что ответил князь Андрей.