Кутитонская, Мария Игнатьевна

Мария Игнатьевна Кутитонская
Имя при рождении:	Мария Игнатьевна Кутитонская
Дата рождения:	23 февраля 1856(1856-02-23)
Место рождения:	Одесса, Херсонская губерния, Российская империя
Дата смерти:	4 мая 1887(1887-05-04) (31 год)
Место смерти:	Александровский централ в Иркутской губернии
Гражданство:	Российская империя Российская империя
Образование:	Гимназия
Вероисповедание:	православие
Основные идеи:	народничество
Род деятельности:	профессиональная революционерка

Мария Игнатьевна Кутитонская (23 февраля 1856, Одесса, Херсонская губерния, Российская империя — 4 мая 1887 Александровский централ в Иркутской губернии, Российская империя) — русская революционерка, народница, террористка.

Биография

Родилась в дворянской семье одесского домовладельца, секретаря коммерческого суда г. Одессы, коллежского асессора.
Окончила женскую гимназию. В гимназические годы вошла в радикальную революционную среду. После окончания гимназии работала в Одесской городской думе. В 1876 году ездила в Париж, где познакомилась с Г. А. Лопатиным. Под его влиянием по возвращении в Одессу стала членом кружка И. М. Ковальского, участники которого одними из первых в России начали активно прибегать к террористическим действиям.
Арестована после объявления приговора 20 июля 1878 года И. М. Ковальскому, проходившему по процессу Одесского военно-окружного суда с 19 по 24 июля 1878 года с восемью подсудимыми. По ходатайству родственников вскоре освобождена на поруки.
Вторично арестована 19 июня 1879 года по подозрению в принадлежности к преступному сообществу в Одессе и Николаеве. Судилась Одесским военно-окружным судом («процесс 28-ми») и 5 августа 1879 года признана виновной и приговорена к каторжным работам на заводах на 15 лет; по конфирмации одесского генерал-губернатора 8 августа 1879 года срок каторжных работ сокращен до 4-х лет. Местом отбытия наказания была определена Нерчинская каторга, куда она поступила 15 января 1880 года. От работ была уволена 23 июня 1882 года по болезни.
Согласно предписанию военного губернатора Забайкальской области определена на поселение 23 июля 1882 года в село Акша (Забайкальская область).
Пребывая на каторге, оказалась свидетелем группового побега, совершённого из мужской тюрьмы 8 государственных преступников в конце апреля — начале мая 1882 года, и последовавшей после поимки беглецов расправы над всеми политкаторжанами. Усмирение сопровождалось чрезвычайными мерами воздействия, от физического насилия до перевода в одиночное содержание в Петропавловской крепости. Заключённых лишили ряда режимных норм, на которые они имели право, например чтения книг, переписки с родными, использования собственных денег на улучшение питания, врачебной помощи. Когда же политкаторжане на действия администрации ответили общей голодовкой, их стали кормить насильно. Главным виновником ужесточения режима каторжане считали военного губернатора Забайкальской области Ильяшевича Л. И.
В этой связи, было принято решение убить губернатора. Наиболее подходящей кандидатурой для этого была выбрана Кутитонская, вышедшая на поселение.
14 сентября 1882 года самовольно без разрешения местного исправника выехала из Акши в Читу. Была по дороге задержана казаками и доставлена в Читу.
16 сентября 1882 года по её просьбе была отвезена в приёмную губернатора и при личной встрече c губернатором сделала единственный выстрел из карманного шестиствольного револьвера системы Лефоше. Пуля попала в живот, Ильяшевич был тяжело ранен.
Была немедленно арестована. Предана суду за побег с места поселения и покушение на губернатора и Читинским военно-окружным судом 17 ноября 1882 года приговорена к смертной казни через повешение; по ходатайству раненного губернатора Л. И. Ильяшевича и конфирмации из Петербурга смертная казнь заменена каторжными работами без срока. Приговор объявлен 7 декабря 1882 года.
Ввиду возможного вредного влияния на политических каторжан не отправлена на место отбытия наказания, а временно помещена в Александровский централ (Иркутский уезд) в который переведена 7 января 1883 года.
Умерла от туберкулёза горла 4 мая 1887 года в тюремной больнице Александровского централа.

Ссылки

• [irkipedia.ru/content/kutitonskaya_mariya_ignatevna]
• Кутитонская Мария Игнатьевна // Деятели революционного движения в России : в 5 т. / под ред. Ф. Я. Кона и др. — М. : Всесоюзное общество политических каторжан и ссыльнопоселенцев, 1927—1934.</span>

Отрывок, характеризующий Кутитонская, Мария Игнатьевна

– Кого вам? – спросил кто то.
– Подать письмо, просьбу его величеству, – сказал Николай с дрожанием голоса.
– Просьба – к дежурному, пожалуйте сюда (ему указали на дверь внизу). Только не примут.
Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался того, что он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов вошел.
Невысокий полный человек лет 30, в белых панталонах, ботфортах и в одной, видно только что надетой, батистовой рубашке, стоял в этой комнате; камердинер застегивал ему сзади шитые шелком прекрасные новые помочи, которые почему то заметил Ростов. Человек этот разговаривал с кем то бывшим в другой комнате.
– Bien faite et la beaute du diable, [Хорошо сложена и красота молодости,] – говорил этот человек и увидав Ростова перестал говорить и нахмурился.
– Что вам угодно? Просьба?…
– Qu'est ce que c'est? [Что это?] – спросил кто то из другой комнаты.
– Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах.
– Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать.
– После, после, завтра. Поздно…
Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его.
– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.


На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.