Кучуффо, Хосе Луис

Хосе Кучуффо
Общая информация
Полное имя	Хосе Луис Кучуффо
Прозвище	Cuchu
Родился	1 февраля 1961(1961-02-01) Кордова, Аргентина
Умер	11 декабря 2004(2004-12-11) (43 года) Баия-Сан-Блас, Буэнос-Айрес, Аргентина
Гражданство	Аргентина, Италия
Рост	176 см
Вес	72 кг
Позиция	Защитник
Карьера
Молодёжные клубы
1978—1980	Уракан Кордова
Клубная карьера*
1980	Чако Фор Эвер	10 (0)
1981	→  Тальерес Кордова	43 (1)
1982—1987	Велес Сарсфилд	185 (8)
1987—1990	Бока Хуниорс	102 (4)
1990—1993	Ним Олимпик	94 (8)
1993	Бельграно	14 (1)
Национальная сборная**
1986–1989	Аргентина	8 (0)
Международные медали
Чемпионаты мира
Золото	Мексика 1986
Кубок Америки
Бронза	Бразилия 1989
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Хосе́ Луи́с Кучу́ффо (исп. José Luis Cuciuffo; род. 1 февраля 1961, Кордова, ум. 11 декабря 2004 в Баия-Сан-Блас, провинция Буэнос-Айрес) — аргентинский футболист, защитник. Чемпион мира 1986 года.

Биография

Кучуффо в детстве мечтал стать инженером, однако в итоге выбрал профессию футболиста. Он начал выступать за скромную команду «Уракан» из родного города Кордова, а на национальном уровне дебютировал в клубе «Чако Фор Эвер», в котором выступал на правах аренды. Его уверенная игра привлекла внимание ряда более сильных команд и в 1981 году он уже был игроком Тальереса из Кордовы, одного из сильнейших клубов города, много лет выступавшего в элитном дивизионе чемпионата страны.

В 1982 году Кучуффо уже выступал за «Велес Сарсфилд». Он был одним из кандидатов на поездку на чемпионат мира 1982 года, но в итоге не попал в итоговую заявку. Долгое время талантливый центральный защитник не вызывался в сборную, однако перед чемпионатом мира 1986 года он сыграл свой первый матч за «Альбиселесте» и очень впечатлил своими действиями Карлоса Билардо.

После единственного вызова в сборную, я просил у Бога, чтобы именно меня включили в итоговую заявку из двадцати двух человек, которые поедут в Мексику… Я был в состоянии играть, и я хотел доказать, что выбор на меня пал не зря.

В итоге, Кучуффо уверенно провёл турнир и помог своей команде стать чемпионом мира. Это был единственный трофей в карьере футболиста. Также Кучуффо принял участие в Кубке Америки 1987 года (4-е место) и 1989 года, где аргентинцы выиграли бронзовые медали. Это был последний турнир за национальную команду для Хосе.

В 1987—1990 годах Кучуффо выступал за «Боку Хуниорс», однако был вынужден покинуть команду из-за конфликта с руководством. После трёх лет, проведённых во Франции в составе команды «Ним Олимпик», Кучуффо в 1993 году завершил карьеру в клубе «Бельграно», также представляющем родной для игрока город Кордову. Всего за карьеру провёл 354 матча, в которых забил 14 голов.

Впоследствии Кучуффо работал в основном помощником тренера в разных командах Кордовы. Тренировал он также детские и молодёжные команды.

Последний раз, когда Кучуффо был замечен на крупном событии, был Межконтинентальный кубок 2003 года. Тогда Хосе Луис прибыл в Иокогаму чтобы поддержать команду, за которую некогда выступал. «Бока Хуниорс» обыграла итальянский «Милан» в серии пенальти и стала лучшим клубом мира.

11 декабря 2004 года Кучуффо погиб на охоте в результате несчастного случая. Пуля, выпущенная его другом бывшим футболистом Оскаром Альберто Бельтрамо, попала в область печени Хосе. По пути в больницу Кучуффо умер.

Достижения

• Чемпион мира (1): 1986

Ссылки

• [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=22438 Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)
• [edant.clarin.com/diario/2004/12/12/deportes/d-08115.htm Статья о Кучуффо в Clarin]

</div> </div>

Отрывок, характеризующий Кучуффо, Хосе Луис

– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.