Ку Хонгелт мак Кон Мелла
| Ку Хонгелт мак Кон Мелла др.‑ирл. Cú Chongelt mac Con Mella | ||
| ||
|---|---|---|
| 712 — 717/724 | ||
| Предшественник: | Бран уа Маэл Дуйн | |
| Преемник: | Лайдкнен мак Кон Мелла | |
| Смерть: | 717 или 724 | |
| Род: | Уи Хеннселайг | |
| Отец: | Кон Мелла | |
Ку Хонгелт мак Кон Мелла (др.‑ирл. Cú Chongelt mac Con Mella; умер в 717 или 724) — король Уи Хеннселайг (Южного Лейнстера) в 712—717/724 годах.
Биография
Ку Хонгелт мак Кон Мелла был выходцем из лейнстерского септа Сил Маэлуидир, земли которого находились в низовьях реки Слэни. Он был потомком в пятом поколении Эогана Кривого, правившего Уи Хеннселайг в начале VI века. Начиная с Эогана ни один из предков Ку Хонгелта по мужской линии не владел королевским титулом[1].
В 712 году Ку Хонгелт мак Кон Мелла сам получил власть над Уи Хеннселайг. На престоле этого королевства он был преемником своего троюродного брата Брана уа Маэл Дуйна, погибшего во время междоусобной войны[1][2][3]. В «Лейнстерской книге» сообщается, что Ку Хонгелт владел престолом пять лет, что должно относить время его смерти к 717 году[4]. Однако по мнению историка Дж. Мак Ниокайлла[en], правитель Уи Хеннселайг тождественен тому Ку Хонгелту, о смерти которого в 724 году упоминается в «Анналах Ульстера»[5]. Преемником Ку Хонгелта на престоле Уи Хеннселайг был его брат Лайдкнен мак Кон Мелла[1][4].
Одним из сыновей Ку Хонгелта был Дунлайнг, сын которого Катал, также как и его дед, правил землями Южного Лейнстера.
Напишите отзыв о статье "Ку Хонгелт мак Кон Мелла"
Примечания
- ↑ 1 2 3 Mac Niocaill G., 1972, p. 128.
- ↑ Анналы Ульстера (год 712.9); Анналы Тигернаха (год 712.6)
- ↑ Mac Niocaill G., 1972, p. 112.
- ↑ 1 2 [www.ucc.ie/celt/online/G800011A/text027.html Book of Leinster, formerly Lebar na Núachongbála]. — Vol. I. — P. 185.
- ↑ Анналы Ульстера (год 724.2).
Литература
- Mac Niocaill G. [books.google.ru/books?id=VatnAAAAMAAJ Ireland before the Vikings]. — Dublin: Gill and Macmillan, 1972. — 172 p.
Отрывок, характеризующий Ку Хонгелт мак Кон Мелла
В дыму, оглушаемый беспрерывными выстрелами, заставлявшими его каждый раз вздрагивать, Тушин, не выпуская своей носогрелки, бегал от одного орудия к другому, то прицеливаясь, то считая заряды, то распоряжаясь переменой и перепряжкой убитых и раненых лошадей, и покрикивал своим слабым тоненьким, нерешительным голоском. Лицо его всё более и более оживлялось. Только когда убивали или ранили людей, он морщился и, отворачиваясь от убитого, сердито кричал на людей, как всегда, мешкавших поднять раненого или тело. Солдаты, большею частью красивые молодцы (как и всегда в батарейной роте, на две головы выше своего офицера и вдвое шире его), все, как дети в затруднительном положении, смотрели на своего командира, и то выражение, которое было на его лице, неизменно отражалось на их лицах.Вследствие этого страшного гула, шума, потребности внимания и деятельности Тушин не испытывал ни малейшего неприятного чувства страха, и мысль, что его могут убить или больно ранить, не приходила ему в голову. Напротив, ему становилось всё веселее и веселее. Ему казалось, что уже очень давно, едва ли не вчера, была та минута, когда он увидел неприятеля и сделал первый выстрел, и что клочок поля, на котором он стоял, был ему давно знакомым, родственным местом. Несмотря на то, что он всё помнил, всё соображал, всё делал, что мог делать самый лучший офицер в его положении, он находился в состоянии, похожем на лихорадочный бред или на состояние пьяного человека.
Из за оглушающих со всех сторон звуков своих орудий, из за свиста и ударов снарядов неприятелей, из за вида вспотевшей, раскрасневшейся, торопящейся около орудий прислуги, из за вида крови людей и лошадей, из за вида дымков неприятеля на той стороне (после которых всякий раз прилетало ядро и било в землю, в человека, в орудие или в лошадь), из за вида этих предметов у него в голове установился свой фантастический мир, который составлял его наслаждение в эту минуту. Неприятельские пушки в его воображении были не пушки, а трубки, из которых редкими клубами выпускал дым невидимый курильщик.
– Вишь, пыхнул опять, – проговорил Тушин шопотом про себя, в то время как с горы выскакивал клуб дыма и влево полосой относился ветром, – теперь мячик жди – отсылать назад.
