Кхин Ньюн
| Кхин Ньюн бирм. ခင်ညွန့်; MLCTS: {{{MLCTS}}}<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Кхин Ньюн в 2004 году</td></tr> | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 25 августа 2003 год — 18 октября 2004 год | |||
| Предшественник: | Тан Шве | ||
| Преемник: | Со Вин | ||
| |||
| 1997 год — 25 августа 2003 год | |||
| Предшественник: | должность учреждена | ||
| Преемник: | Тейн Сейн | ||
| Рождение: | 11 октября 1939 (84 года) Чаутан, Рангунский район, Британская Бирма | ||
| Супруга: | До Кхин Вин Швей | ||
Генерал Кхин Ньюн (бирм. ခင်ညွန့်; MLCTS: hkang nywan.; МФА kʰɪ̀ɴ ɲʊ̰ɴ; англ. Khin Nyunt) — военный и политический деятель Мьянмы. Он возглавлял военную разведку Мьянмы с 1984 по 2004 гг. Также являлся видным деятелем Государственного совета мира и развития (ГСМР): с 1997 года был первым секретарём ГСМР, а с 25 августа 2003 года по 18 октября 2004 года премьер-министром Мьянмы. Снят с должности премьер-министра и главы военной разведки в октябре 2004 года и отправлен в отставку из-за разногласий с главой военной хунты старшим генералом Тан Шве. В 2005 был осуждён по обвинениям в коррупции на 44 года тюрьмы, но амнистирован 12 января 2012 года указом президента Мьянмы Тейн Сейна.
Женат на До Кин Вин Швей (Daw Kin Win Shwe), медике по профессии. Имеет дочь, Тин Ле Ле Вин (Thin Le Le Win), и двоих сыновей — подполковник Зо Найн У (Zaw Naing Oo) и доктор Е Найн Найн Вин (Ye Naing Win), который владеет компанией Bagan Cybertech — одним из немногих поставщиков интернет-услуг в Мьянме[1].
Биография
Кхин Ньюн родился 11 октября 1939 года в городе Чаутан, Янгонского района). По происхождению бирманский китаец.[2]
Кхин Ньюн обучался в 25-й группе Школы подготовки офицеров в 1960 году после того как бросил учёбу в Янкинском колледже в конце 1950-х годов[3].
По окончании армейской карьеры, в 1984 году был вызван в Рангун после атаки на южнокорейскую делегацию, прибывшую с визитом в Бирму. В результате теракта, организованного 9 октября 1983 террористами, прибывшими из КНДР, погиб 21 человек, в том числе 3 члена южнокорейского кабинета министров из состава делегации. Это нанесло серьёзный удар по международному имиджу Бирмы. В это время Кхин Ньюн был назначен шефом Военной разведки.
С середины 1980-х до конца 1990-х годов Кхин Ньюн считался протеже генерала Ней Вина, который был вынужден покинуть пост главы государства и уйти из политической жизни в июле 1988 года в результате народных выступлений, но играл, по сведениям, важную роль за кулисами политической жизни Мьянмы.
События 1988 года, продолжавшиеся с марта по сентябрь были остановлены Государственным советом восстановления законности и правопорядка (ГСВЗП), сформированным 18 сентября 1988 года. В 1997 году ГСВЗП был переименован в Государственный совет мира и развития (ГСМР), где Кхин Ньюн стал Первым секретарём. В этой должности он пробыл до августа 2003 года, когда был назначен премьер-министром Мьянмы.
В течение 1990-х годов Кхин Ньюн подписал соглашения о перемирии с двадцатью этническими повстанческими группировками, действовавшими на севере и востоке Мьянмы в обмен на большую свободу на принадлежавших им территориях. Особенно примечательны соглашения о перемирии, подписанные с наркобароном Кхун Са и каренами. Он также являлся сторонником сближения с Индией и был лицом режима на международной арене. Во многом благодаря умелой внешней политике Кхин Ньюна Мьянма в 1997 году была принята в состав АСЕАН.
В 2003 году, вскоре после назначения на пост премьер-министра, он выдвинул план «Дорожной карты движения к демократии», которая включала в себя 7 этапов. Эта программа был подвергнута критике со стороны оппозиции и некоторых иностранных правительств, поскольку подразумевала непременное участие военных в парламенте и политической жизни страны. Помимо всего прочего, данный план не предусматривал точных сроков прохождения этапов на пути к демократии. Однако, в странах региона, а также в России и Китае, «Дорожная карта» была встречена с одобрением.
Первым этапом «Дорожной карты» стал созыв Национальной конституционной конвенции (НКК), собранной впервые в январе 1993 года, которая была временно распущена 30 марта 1996 года. НКК была призвана создать основные положения новой Конституции страны. Она была снова созвана 17 мая 2004 года и снова распущена несколькими неделями позже.
Это начинание дала пищу разговорам о «либерализации» военного режима, в которых Кхин Ньюн представлялся как умеренный и прагматичный политик, сознающий необходимость диалога с оппозицией. Это породило неприязнь к сторонникам «жёсткой» линии в хунте, председателю ГСМР старшему генералу Тан Шве и вице-председателю ГСМР вице-старшему генералу Маун Эю, противникам любого ослабления контроля армии над страной и диалога с Аун Сан Су Чжи и возглавляемой ей НЛД. Однако, генерал Кхин Ньюн во время своего пребывания у власти не занимался деятельностью по освобождению политических заключённых. По сообщениям НГО, специализирующихся на защите прав человека, и западных посольств, многие лидеры этнических меньшинств были даже помещены под арест и подвергались пыткам, например У Кхун Тхун У из «Лиги шанских национальностей за демократию», или У Чо Мин, лидер рохинджа из «Национальной демократической партии за права человека»[4].
18 октября 2004 года было выпущено коммюнике, подписанное Председателем ГСМР старшим генералом Тан Шве, в единственной фразе которого сообщалось, что генералу Кхин Ньюну «позволено уйти в отставку по состоянию здоровья». Он был арестован в тот же день (по официальной версии «помещён под охрану»). По сообщениям СМИ, в день ареста были закрыты границы Мьянмы, а телефонная связь со столицей Янгоном на некоторое время прервалась[5]. Несколькими днями позже были опубликованы обвинения в коррупции. Отставка генерала Кхин Ньюна ознаменовала победу более жесткой линии Тан Шве над «интеллектуальной фракцией» в Вооружённых силах Мьянмы, включавшей в основном представителей военной разведки, шефом которой являлся Кхин Ньюн.
С 5 июля 2005 года в тюрьме Инсейн близ Янгона проходил суд над Кхин Ньюном по различным обвинениям в коррупции. 21 июля он был осуждён специальным трибуналом на 44 года заключения (наказание имело форму домашнего ареста). Его сыновья также были осуждены на 51 и 68 лет тюрьмы. Неизвестно, обвинялась ли в чём-любо его супруга[6].
Истинные причины отставки
Достоверно известно, что отставка произошла из-за противостояния Кхин Ньюна и Тан Шве, отношения между которыми были напряжёнными. Существуют несколько версий произошедших событий. Согласно одной из них, Кхин Ньюн был отставлен за тёплые связи с оппозицией (известно, что у него сложились доверительные отношения с Аун Са Су Чжи). По другой, Тан Шве решил просто взять в свои руки всю экономическую власть, поскольку премьер обладал большими полномочиями в этой сфере[5]. Согласно третьей, Тан Шве просто устранил возможного конкурента в политической сфере. Как и Тан Шве, Кхин Ньюн не оканчивал Академии обороны в Пьин У Лвине и не принадлежал к кланам внутри мьянманского армейского истеблишмента, являясь независимой фигурой, которая могла составить конкуренцию действовавшему главе ГСМР[7].
Освобождение
В июле 2009 года достоянием публики стало видео, на котором Кхин Ньюн в доме бывшего мьянманского министра бригадного генерала Тин Све, снятое 7 июля 2009 года. Это подтвердило сообщения о том, что экс-генералу вместе с его женой позволено периодически покидать их дом, начиная с марта 2008 года[8]. В декабре 2010 года на YouTube появилось другое видео продолжительностью 16 минут, на котором Кхин Ньюн встречается с главой полиции Кхин Йи и старшими офицерами[9].
Его шурин Тан Ньейн является одним из основателей и председателем Национального демократического фронта. Тин Тху, его племянник, в тюрьме с октября 2004 года. В данный момент Кхин Ньюна называют в мьянманской прессе и разговорах просто «У» (уважительное обращение к мужчине, «господин»)[10].
Кхин Ньюн был амнистирован и освобождён из-под домашнего ареста 12 января 2012 года по указу действующего президента Тейн Сейна[11][12].
- KhinNyunt-Vietnam.jpg
Кхин Ньюн осматривает вьетнамский почётный караул в Президентском дворце в Ханое. Вьетнам, 9 августа 2004 года.
- KhinNyunt-PMSoeWin.jpg
Со Вин (слева), сменивший Кхин Ньюна (справа) на посту премьера.
- Khin-nyunt.jpg
Кхин Ньюн вскоре после освобождения в начале 2012 года.
Напишите отзыв о статье "Кхин Ньюн"
Примечания
- ↑ [www.irrawaddy.org/aviewer.asp?a=5924&z=154 Junta Blocks Google and Gmail], The Irrawaddy (30 июня 2006). Проверено 30 июня 2006.
- ↑ Kuppuswamy, C.S. [www.saag.org/papers12/paper1161.html Myanmar: The shake- up and the fall out.]. South Asia Analysis Group (11 September 2004). Проверено 22 мая 2006. [web.archive.org/web/20070927200005/www.saag.org/papers12/paper1161.html Архивировано из первоисточника 15 декабря 2005].
- ↑ [www.mizzima.com/political-pro/military/military-regime/lt-general-khin-nyunt.html Lieutenant General Khin Nyunt], Mizzima News (1 April 2010). Проверено 20 августа 2011.
- ↑ [www.amnesty.org/fr/library/asset/ASA16/002/2005/80d3a75e-a2e4-11dc-8d74-6f45f39984e5/asa160022005fr.html notamment], Amnesty International (16 февраля 2005). Проверено 29 февраля 2008.
- ↑ 1 2 [kommersant.ru/doc/516824 Премьер-министр Мьянмы арестован по состоянию здоровья], Коммерсантъ (20 октября 2004).
- ↑ [news.bbc.co.uk/2/hi/asia-pacific/4708435.stm Burma ex-PM guilty of corruption], BBC News (22 июля 2005). Проверено 8 января 2008.
- ↑ [dragon-naga.livejournal.com/#asset-dragon_naga-55076 Генерал Кхин Ньюн], Блог Dragon Naga (18 апреля 2012).
- ↑ [www.irrawaddy.org/article.php?art_id=16303 Khin Nyunt Appears in Public], The Irrawaddy (10 July 2009). Проверено 21 августа 2011.
- ↑ Yeni. [www.irrawaddy.org/opinion_story.php?art_id=20254 Khin Nyunt Video Resurfaces with Sound Restored], The Irrawaddy (4 December 2010). Проверено 21 августа 2011.
- ↑ www.irrawaddy.org/article.php?art_id=21736
- ↑ [russian.people.com.cn/31520/7705558.html Бывший премьер-министр Мьянмы У Кхин Ньюн освобождён по амнистии], Газета "Женьминь Жибао" (15 января 2012).
- ↑ [[:en:{{{1}}}|]] [www.reuters.com/article/2012/01/13/us-myanmar-amnesty-idUSTRE80C08820120113 Myanmar frees more political prisoners, Reuters, 13 janv. 2011]
Ссылки
- [www.asiaweek.com/asiaweek/interview/khin.nyunt/index.html We Restored Order — Asiaweek interview with Khin Nyunt from 1999]
- McGeown, Kate. [news.bbc.co.uk/2/hi/asia-pacific/3756052.stm Khin Nyunt's fall from grace], BBC News (19 October 2004). Проверено 30 июня 2006.
- [myanma.com/index.php?cat=118 Khin Nyunt’s search/Information from Myanmar Search Engine]
- [www.bangkokpost.com/news/investigation/287955/in-his-own-words-the-rise-and-fall-of-khin-nyunt In his own words: the rise and fall of Khin Nyunt], Bangkok Post (8 April 2012).
- [dragon-naga.livejournal.com/#asset-dragon_naga-55076 Пост в ЖЖ о генерале Кхин Ньюне]
- [kommersant.ru/doc/516824 «Коммерсантъ» об отставке Кхин Ньюна]
- [kommersant.ru/doc/1364555 Шагом марш к демократии! — «Коммерсантъ» о «Дорожной карте движения к демократии»]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Кхин Ньюн
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.
– Mon cher, – сказала Анна Михайловна сыну, – je sais de bonne source que le Prince Basile envoie son fils a Moscou pour lui faire epouser Julieie. [Мой милый, я знаю из верных источников, что князь Василий присылает своего сына в Москву, для того чтобы женить его на Жюли.] Я так люблю Жюли, что мне жалко бы было ее. Как ты думаешь, мой друг? – сказала Анна Михайловна.
Мысль остаться в дураках и даром потерять весь этот месяц тяжелой меланхолической службы при Жюли и видеть все расписанные уже и употребленные как следует в его воображении доходы с пензенских имений в руках другого – в особенности в руках глупого Анатоля, оскорбляла Бориса. Он поехал к Карагиным с твердым намерением сделать предложение. Жюли встретила его с веселым и беззаботным видом, небрежно рассказывала о том, как ей весело было на вчерашнем бале, и спрашивала, когда он едет. Несмотря на то, что Борис приехал с намерением говорить о своей любви и потому намеревался быть нежным, он раздражительно начал говорить о женском непостоянстве: о том, как женщины легко могут переходить от грусти к радости и что у них расположение духа зависит только от того, кто за ними ухаживает. Жюли оскорбилась и сказала, что это правда, что для женщины нужно разнообразие, что всё одно и то же надоест каждому.
– Для этого я бы советовал вам… – начал было Борис, желая сказать ей колкость; но в ту же минуту ему пришла оскорбительная мысль, что он может уехать из Москвы, не достигнув своей цели и даром потеряв свои труды (чего с ним никогда ни в чем не бывало). Он остановился в середине речи, опустил глаза, чтоб не видать ее неприятно раздраженного и нерешительного лица и сказал: – Я совсем не с тем, чтобы ссориться с вами приехал сюда. Напротив… – Он взглянул на нее, чтобы увериться, можно ли продолжать. Всё раздражение ее вдруг исчезло, и беспокойные, просящие глаза были с жадным ожиданием устремлены на него. «Я всегда могу устроиться так, чтобы редко видеть ее», подумал Борис. «А дело начато и должно быть сделано!» Он вспыхнул румянцем, поднял на нее глаза и сказал ей: – «Вы знаете мои чувства к вам!» Говорить больше не нужно было: лицо Жюли сияло торжеством и самодовольством; но она заставила Бориса сказать ей всё, что говорится в таких случаях, сказать, что он любит ее, и никогда ни одну женщину не любил более ее. Она знала, что за пензенские имения и нижегородские леса она могла требовать этого и она получила то, что требовала.
Жених с невестой, не поминая более о деревьях, обсыпающих их мраком и меланхолией, делали планы о будущем устройстве блестящего дома в Петербурге, делали визиты и приготавливали всё для блестящей свадьбы.
Граф Илья Андреич в конце января с Наташей и Соней приехал в Москву. Графиня всё была нездорова, и не могла ехать, – а нельзя было ждать ее выздоровления: князя Андрея ждали в Москву каждый день; кроме того нужно было закупать приданое, нужно было продавать подмосковную и нужно было воспользоваться присутствием старого князя в Москве, чтобы представить ему его будущую невестку. Дом Ростовых в Москве был не топлен; кроме того они приехали на короткое время, графини не было с ними, а потому Илья Андреич решился остановиться в Москве у Марьи Дмитриевны Ахросимовой, давно предлагавшей графу свое гостеприимство.
Поздно вечером четыре возка Ростовых въехали во двор Марьи Дмитриевны в старой Конюшенной. Марья Дмитриевна жила одна. Дочь свою она уже выдала замуж. Сыновья ее все были на службе.
Она держалась всё так же прямо, говорила также прямо, громко и решительно всем свое мнение, и всем своим существом как будто упрекала других людей за всякие слабости, страсти и увлечения, которых возможности она не признавала. С раннего утра в куцавейке, она занималась домашним хозяйством, потом ездила: по праздникам к обедни и от обедни в остроги и тюрьмы, где у нее бывали дела, о которых она никому не говорила, а по будням, одевшись, дома принимала просителей разных сословий, которые каждый день приходили к ней, и потом обедала; за обедом сытным и вкусным всегда бывало человека три четыре гостей, после обеда делала партию в бостон; на ночь заставляла себе читать газеты и новые книги, а сама вязала. Редко она делала исключения для выездов, и ежели выезжала, то ездила только к самым важным лицам в городе.
Она еще не ложилась, когда приехали Ростовы, и в передней завизжала дверь на блоке, пропуская входивших с холода Ростовых и их прислугу. Марья Дмитриевна, с очками спущенными на нос, закинув назад голову, стояла в дверях залы и с строгим, сердитым видом смотрела на входящих. Можно бы было подумать, что она озлоблена против приезжих и сейчас выгонит их, ежели бы она не отдавала в это время заботливых приказаний людям о том, как разместить гостей и их вещи.
– Графские? – сюда неси, говорила она, указывая на чемоданы и ни с кем не здороваясь. – Барышни, сюда налево. Ну, вы что лебезите! – крикнула она на девок. – Самовар чтобы согреть! – Пополнела, похорошела, – проговорила она, притянув к себе за капор разрумянившуюся с мороза Наташу. – Фу, холодная! Да раздевайся же скорее, – крикнула она на графа, хотевшего подойти к ее руке. – Замерз, небось. Рому к чаю подать! Сонюшка, bonjour, – сказала она Соне, этим французским приветствием оттеняя свое слегка презрительное и ласковое отношение к Соне.
Когда все, раздевшись и оправившись с дороги, пришли к чаю, Марья Дмитриевна по порядку перецеловала всех.
– Душой рада, что приехали и что у меня остановились, – говорила она. – Давно пора, – сказала она, значительно взглянув на Наташу… – старик здесь и сына ждут со дня на день. Надо, надо с ним познакомиться. Ну да об этом после поговорим, – прибавила она, оглянув Соню взглядом, показывавшим, что она при ней не желает говорить об этом. – Теперь слушай, – обратилась она к графу, – завтра что же тебе надо? За кем пошлешь? Шиншина? – она загнула один палец; – плаксу Анну Михайловну? – два. Она здесь с сыном. Женится сын то! Потом Безухова чтоль? И он здесь с женой. Он от нее убежал, а она за ним прискакала. Он обедал у меня в середу. Ну, а их – она указала на барышень – завтра свожу к Иверской, а потом и к Обер Шельме заедем. Ведь, небось, всё новое делать будете? С меня не берите, нынче рукава, вот что! Намедни княжна Ирина Васильевна молодая ко мне приехала: страх глядеть, точно два боченка на руки надела. Ведь нынче, что день – новая мода. Да у тебя то у самого какие дела? – обратилась она строго к графу.
– Всё вдруг подошло, – отвечал граф. – Тряпки покупать, а тут еще покупатель на подмосковную и на дом. Уж ежели милость ваша будет, я времечко выберу, съезжу в Маринское на денек, вам девчат моих прикину.
– Хорошо, хорошо, у меня целы будут. У меня как в Опекунском совете. Я их и вывезу куда надо, и побраню, и поласкаю, – сказала Марья Дмитриевна, дотрогиваясь большой рукой до щеки любимицы и крестницы своей Наташи.
На другой день утром Марья Дмитриевна свозила барышень к Иверской и к m me Обер Шальме, которая так боялась Марьи Дмитриевны, что всегда в убыток уступала ей наряды, только бы поскорее выжить ее от себя. Марья Дмитриевна заказала почти всё приданое. Вернувшись она выгнала всех кроме Наташи из комнаты и подозвала свою любимицу к своему креслу.
– Ну теперь поговорим. Поздравляю тебя с женишком. Подцепила молодца! Я рада за тебя; и его с таких лет знаю (она указала на аршин от земли). – Наташа радостно краснела. – Я его люблю и всю семью его. Теперь слушай. Ты ведь знаешь, старик князь Николай очень не желал, чтоб сын женился. Нравный старик! Оно, разумеется, князь Андрей не дитя, и без него обойдется, да против воли в семью входить нехорошо. Надо мирно, любовно. Ты умница, сумеешь обойтись как надо. Ты добренько и умненько обойдись. Вот всё и хорошо будет.
Наташа молчала, как думала Марья Дмитриевна от застенчивости, но в сущности Наташе было неприятно, что вмешивались в ее дело любви князя Андрея, которое представлялось ей таким особенным от всех людских дел, что никто, по ее понятиям, не мог понимать его. Она любила и знала одного князя Андрея, он любил ее и должен был приехать на днях и взять ее. Больше ей ничего не нужно было.
– Ты видишь ли, я его давно знаю, и Машеньку, твою золовку, люблю. Золовки – колотовки, ну а уж эта мухи не обидит. Она меня просила ее с тобой свести. Ты завтра с отцом к ней поедешь, да приласкайся хорошенько: ты моложе ее. Как твой то приедет, а уж ты и с сестрой и с отцом знакома, и тебя полюбили. Так или нет? Ведь лучше будет?
