Индуистский храм
|
|
Вайшнавизм · Шиваизм · |
|
Дхарма · Артха · Кама |
|
Веды · Упанишады |
|
Родственные темы
Индуизм по странам · Календарь · Праздники · Креационизм · Монотеизм · Атеизм · Обращение в индуизм · Аюрведа · Джьотиша |
|
|
Индуи́стский храм, или манди́р (санскр. मंदिर, mandira IAST, букв. «обиталище, жилище») — место поклонения для последователей индуизма. Обычно используется специфически для духовной и религиозной деятельности.
Индуистский храм может представлять собой отдельное здание или часть какого-то здания. Основной отличительной чертой индуистского храма является присутствие мурти, которому или которым и посвящён храм. Во время обряда освящения храма, Бога в одной из Его форм или деву приглашают «воплотиться» в каменное, металлическое или деревянное мурти и начать принимать поклонение. Храм обычно посвящается мурти одной из форм Бога или одному из девов. Это мурти выступает как главное божество, наряду с которым устанавливаются «второстепенные» мурти других форм Бога или девов. Однако, также существует много храмов, в которых сразу несколько мурти играют роль главных божеств.
Индуистские храмы известны под разными именами в различных частях света, в зависимости от языка, на котором говорит местное население. Слово «мандир» или «мандира» используется во многих языках, включая хинди, и происходит от санскритского слова мандира, что в переводе означает «дом» (подразумевается дом Бога). На тамильском языке храмы называются ковил (там. கோயில்), а также, в особенности в современной речи, алаям (там. ஆலயம்). Этимология данного слова: ко (там. கோ) означает Господь, и ил (там. இல்) дом, место обитания (помимо значения «дом Божий», этот термин может также означать «царский дом», так как ко (там. கோ) равным образом может означать «царь» или «Бог»). На языке каннада храмы называют деваштхана или гуди, на телугу гуди, девалаям или ковела, на бенгали мондир, и на малаялам кшетрам или амбалам.
В Индии и многих других странах, управлением каждого храма занимается совет храма, который заведует всеми финансовыми и управленческими вопросами, а также устройством различных мероприятий и фестивалей. Совет обычно состоит из нескольких членов и возглавляется председателем.
Во многих деревнях в Индии существует обычай поручать управление храмом наиболее уважаемой местной семье.
Много храмов в Индии имеющих археологическое или историческое значение, находятся под управлением Археологического управления Индии.
Древнейшие храмы в Индии строились из кирпича и дерева. Предположительно, камень стал основным строительным материалом гораздо позднее. Храмы ознаменовали переход от ведийской религии, которую характеризовали огненные жертвоприношения «яджны», к религии бхакти — любви и преданности личностному Богу в одной из его многочисленных форм или ипостасей. Строительство храмов и способы поклонения описываются в древних текстах на санскрите, называемых агамами. Существуют значительные отличия в архитектуре, обычаях, ритуалах и традициях в храмах в различных регионах Индии. Особенно большая разница имеется между Северной и Южной Индией. Тысячи древних храмов были разрушены во время исламского господства. Особо сильно пострадала Северная Индия, находившаяся под властью мусульман в период с 1200 по 1700 год. Только в Южной Индии некоторые наиболее важные храмы сохранились до нашего времени.
См. также
Напишите отзыв о статье "Индуистский храм"
Ссылки
- [temples.newkerala.com/ On Hinduism & Temples of India]
- [www.divyadesamonline.com/ Sri Vishnu Temples in India, Indian Hindu Temples]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Индуистский храм
Французы приписывали пожар Москвы au patriotisme feroce de Rastopchine [дикому патриотизму Растопчина]; русские – изуверству французов. В сущности же, причин пожара Москвы в том смысле, чтобы отнести пожар этот на ответственность одного или несколько лиц, таких причин не было и не могло быть. Москва сгорела вследствие того, что она была поставлена в такие условия, при которых всякий деревянный город должен сгореть, независимо от того, имеются ли или не имеются в городе сто тридцать плохих пожарных труб. Москва должна была сгореть вследствие того, что из нее выехали жители, и так же неизбежно, как должна загореться куча стружек, на которую в продолжение нескольких дней будут сыпаться искры огня. Деревянный город, в котором при жителях владельцах домов и при полиции бывают летом почти каждый день пожары, не может не сгореть, когда в нем нет жителей, а живут войска, курящие трубки, раскладывающие костры на Сенатской площади из сенатских стульев и варящие себе есть два раза в день. Стоит в мирное время войскам расположиться на квартирах по деревням в известной местности, и количество пожаров в этой местности тотчас увеличивается. В какой же степени должна увеличиться вероятность пожаров в пустом деревянном городе, в котором расположится чужое войско? Le patriotisme feroce de Rastopchine и изуверство французов тут ни в чем не виноваты. Москва загорелась от трубок, от кухонь, от костров, от неряшливости неприятельских солдат, жителей – не хозяев домов. Ежели и были поджоги (что весьма сомнительно, потому что поджигать никому не было никакой причины, а, во всяком случае, хлопотливо и опасно), то поджоги нельзя принять за причину, так как без поджогов было бы то же самое.Как ни лестно было французам обвинять зверство Растопчина и русским обвинять злодея Бонапарта или потом влагать героический факел в руки своего народа, нельзя не видеть, что такой непосредственной причины пожара не могло быть, потому что Москва должна была сгореть, как должна сгореть каждая деревня, фабрика, всякий дом, из которого выйдут хозяева и в который пустят хозяйничать и варить себе кашу чужих людей. Москва сожжена жителями, это правда; но не теми жителями, которые оставались в ней, а теми, которые выехали из нее. Москва, занятая неприятелем, не осталась цела, как Берлин, Вена и другие города, только вследствие того, что жители ее не подносили хлеба соли и ключей французам, а выехали из нее.
Расходившееся звездой по Москве всачивание французов в день 2 го сентября достигло квартала, в котором жил теперь Пьер, только к вечеру.
Пьер находился после двух последних, уединенно и необычайно проведенных дней в состоянии, близком к сумасшествию. Всем существом его овладела одна неотвязная мысль. Он сам не знал, как и когда, но мысль эта овладела им теперь так, что он ничего не помнил из прошедшего, ничего не понимал из настоящего; и все, что он видел и слышал, происходило перед ним как во сне.
Пьер ушел из своего дома только для того, чтобы избавиться от сложной путаницы требований жизни, охватившей его, и которую он, в тогдашнем состоянии, но в силах был распутать. Он поехал на квартиру Иосифа Алексеевича под предлогом разбора книг и бумаг покойного только потому, что он искал успокоения от жизненной тревоги, – а с воспоминанием об Иосифе Алексеевиче связывался в его душе мир вечных, спокойных и торжественных мыслей, совершенно противоположных тревожной путанице, в которую он чувствовал себя втягиваемым. Он искал тихого убежища и действительно нашел его в кабинете Иосифа Алексеевича. Когда он, в мертвой тишине кабинета, сел, облокотившись на руки, над запыленным письменным столом покойника, в его воображении спокойно и значительно, одно за другим, стали представляться воспоминания последних дней, в особенности Бородинского сражения и того неопределимого для него ощущения своей ничтожности и лживости в сравнении с правдой, простотой и силой того разряда людей, которые отпечатались у него в душе под названием они. Когда Герасим разбудил его от его задумчивости, Пьеру пришла мысль о том, что он примет участие в предполагаемой – как он знал – народной защите Москвы. И с этой целью он тотчас же попросил Герасима достать ему кафтан и пистолет и объявил ему свое намерение, скрывая свое имя, остаться в доме Иосифа Алексеевича. Потом, в продолжение первого уединенно и праздно проведенного дня (Пьер несколько раз пытался и не мог остановить своего внимания на масонских рукописях), ему несколько раз смутно представлялось и прежде приходившая мысль о кабалистическом значении своего имени в связи с именем Бонапарта; но мысль эта о том, что ему, l'Russe Besuhof, предназначено положить предел власти зверя, приходила ему еще только как одно из мечтаний, которые беспричинно и бесследно пробегают в воображении.
