Комеда, Кшиштоф
| Кшиштоф Комеда | |
 | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
| Дата смерти | |
| Страна |
|
| Профессии |
композитор, пианист |
Кшиштоф Комеда (Krzysztof Komeda, настоящая фамилия Trzciński, 27 апреля 1931 года в Познани — 23 апреля 1969 года в Варшаве) — польский пианист и композитор, который считается родоначальником национальной школы джаза. Написал музыку к 70 фильмам.
Биография
По образованию — отоларинголог. Первая известность к нему пришла на Первом джазовом фестивале в Сопоте в 1956 году.
В 1956-62 годах успешно участвовал в музыкальных фестивалях в Москве, Гренобле и Париже. Настоящий успех ему принёс альбом Astigmatic (1965) и музыка, написанная к фильмам Романа Поланского, — «Нож в воде», «Тупик», «Бал вампиров».
Другие работы — Прерванный полёт (1964).
С 1968 года жил в Лос-Анджелесе, где писал музыку к фильмам «Ребенок Розмари» Романа Полански и «Бунт» Базза Кулика. В декабре того же года, возвращаясь домой в компании писателя Марека Хласко в состоянии алкогольного опьянения, он был случайно столкнут вниз по склону, упал, получил тяжелое сотрясение мозга и вскоре впал в кому. Был оперирован в Варшаве, но скончался.
Память
В Слупске ежегодно проходит фестиваль джазовых композиторов памяти Кшиштофа Комеды.
Напишите отзыв о статье "Комеда, Кшиштоф"
Ссылки
- [www.allmusic.com/cg/amg.dll?P=amg&sql=11:16de4jj74waw Комеда, Кшиштоф] (англ.) на сайте Allmusic
|
Это заготовка статьи о деятеле музыки. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Комеда, Кшиштоф
Офицер, видимо, довольный случаем поговорить, подвинулся к Пьеру.– Там наши? – спросил Пьер.
– Да, а вон подальше и французы, – сказал офицер. – Вон они, вон видны.
– Где? где? – спросил Пьер.
– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.
– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
