Аннамухаммедова, Гызылгул

Гызылгул Аннамухаммедова
Род деятельности:	учительница и колхозница
Дата рождения:	1921(1921)
Гражданство:	СССР СССР
Награды и премии:

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Гызылгул (Кызылгул) Аннамухаммедова (род. 1921) — туркменская советская учительница и колхозница, депутат Верховного Совета СССР. Герой Социалистического Труда

Биография

Родилась в 1921 году. Туркменка. Член КПСС с 1952 года. Образование среднее.

В 1940-1950 годах — учительница неполной средней школы. С 1950 года — председатель колхоза «Коммунизм» Туркмен-Калинского района Марыйской области.

Депутат Верховного Совета СССР: Совета Союза 6 созыва (1962—1966) от Туркменской ССР; Совета Национальностей 9 созыва (1974—1979) от Иолотанского избирательного округа № 426 Туркменской ССР, член Комиссии по здравоохранению и социальному обеспечению.

Награды

• Герой Социалистического Труда
• Орден Ленина

Примечания

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=21873 Аннамухаммедова, Гызылгул]. Сайт «Герои Страны».

Источники

• Депутаты Верховного Совета СССР. 9 созыв. Издание Президиума Верховного Совета СССР. — М., 1974. — 550 с.

Отрывок, характеризующий Аннамухаммедова, Гызылгул

Он просил его узнать, примут ли его в гусары.
Пьер шел по гостиной, не слушая Петю.
Петя дернул его за руку, чтоб обратить на себя его вниманье.
– Ну что мое дело, Петр Кирилыч. Ради бога! Одна надежда на вас, – говорил Петя.
– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.
– Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? – спросил старый граф. – А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
– Достал, – отвечал Пьер. – Завтра государь будет… Необычайное дворянское собрание и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.