Кынговей

Кынговей (Кымговей) — русское поселение, возможно существовавшее в Аляске в XVII — XVIII веках.

Свидетельства о существовании

В 1742 году году Яков Линденау, участник многих экспедиций по Северо-Восточной Азии, писал:

«…И они, чукчи, от своих жилищ на ту землю ходят байдарами и с той земли привозят посуду деревянную, подобную русской. И по разглагольствованию тех чукч имеется чрез русских людей известие доподлинно так, что якобы купецким людям двенадцатью кочами минувших лет за семдесят или более. Колымскому среднему зимовью, где прежде ярмонга бывала, для торгу пошедших и от сильных морских погод друг от друга разошедшихся, иные в Камчатку проплыли, а иные к тому острову, который Большой Землёю называется, пристали и тамо жительствующими народами совокупившиеся, у них поженились и расплодились…»

—

В 1764 — 1765 годах в Аляске побывал чукотский географ Николай Дауркин. Среди всего прочего, он собрал сведения о поселении, в котором живут «бородатые люди», которые «молятся иконам». По данным, сообщённым Дауркину местными жителями, это поселение находилось на реке Хеуверен. В 1779 году аналогичную информацию сообщил казачьему сотнику Ивану Кобелеву старейшина острова Ратманова. Также он сообщил о том, что жители сохраняют русский язык и письменность, а также имеют богослужебные книги. По данным, обнаруженным в 1948 году учёным-американологом Алексеем Ефимовым, Кобелев вёл переписку с жителями Кынговея. Те писали, что не жалуются ни на что, кроме отсутствия железа. В 1818 году Петру Корсановскому один эскимос сообщал, что встречался с «бородатыми людьми, одетыми в троеклинки, выделанные из оленьих кож, высокие сапоги и вооруженные медными мушкетонами». В 1821 году экспедиция Александра Авинова не нашла русских поселений.

В 1937 году при раскопках было найдено селение, которое, как объявили американские археологи, было основано в XVI веке и принадлежало русским мореплавателям. Бытовало мнение, что его основали потомки новгородцев, бежавшие от опричного разгрома, учинённого Иваном Грозным. Это перекликается с преданием о том, что примерно в 1570 году беглые поморы основали село Русское Устье в дельте Индигирки. Однако впоследствии оказалось, что датировка была ошибочной, и найдено было алеутское поселение XVIII века.

По одной из версий, первопоселенцами Кынговея были несколько десятков мореплавателей из экспедиции Семёна Дежнёва, которые в 1648 году были отброшены штормом и более замечены не были.

Возможное расположение

Разные исследователи (в том числе Ефимов и Лев Семёнович Берг) соотносили реку Хеуверен с рекой Юкон. Другие относят это название к реке Кузитрин. По другой версии, это название реки Коюк на полуострове Сьюард. Река Хеуверен обозначалась на картах до 1820-х годов.

Критика версии о существовании русского поселения

Американская исседовательница Д. Дж. Рей считает, что такое поселение действительно имело реальный прообраз, но было эскимосским, а версия о русском поселении — результат неверного толкования. Поиски русского поселения в Аляске она назвала «смехотворными».

Отрывок, характеризующий Кынговей

– Что ж, ты разве не слышишь? – довольно долго подождав ответа, опять спросил Ростов.
– А кто ё знает, ваше благородие, – неохотно отвечал гусар.
– По месту должно быть неприятель? – опять повторил Ростов.
– Може он, а може, и так, – проговорил гусар, – дело ночное. Ну! шали! – крикнул он на свою лошадь, шевелившуюся под ним.
Лошадь Ростова тоже торопилась, била ногой по мерзлой земле, прислушиваясь к звукам и приглядываясь к огням. Крики голосов всё усиливались и усиливались и слились в общий гул, который могла произвести только несколько тысячная армия. Огни больше и больше распространялись, вероятно, по линии французского лагеря. Ростову уже не хотелось спать. Веселые, торжествующие крики в неприятельской армии возбудительно действовали на него: Vive l'empereur, l'empereur! [Да здравствует император, император!] уже ясно слышалось теперь Ростову.
– А недалеко, – должно быть, за ручьем? – сказал он стоявшему подле него гусару.
Гусар только вздохнул, ничего не отвечая, и прокашлялся сердито. По линии гусар послышался топот ехавшего рысью конного, и из ночного тумана вдруг выросла, представляясь громадным слоном, фигура гусарского унтер офицера.
– Ваше благородие, генералы! – сказал унтер офицер, подъезжая к Ростову.
Ростов, продолжая оглядываться на огни и крики, поехал с унтер офицером навстречу нескольким верховым, ехавшим по линии. Один был на белой лошади. Князь Багратион с князем Долгоруковым и адъютантами выехали посмотреть на странное явление огней и криков в неприятельской армии. Ростов, подъехав к Багратиону, рапортовал ему и присоединился к адъютантам, прислушиваясь к тому, что говорили генералы.
– Поверьте, – говорил князь Долгоруков, обращаясь к Багратиону, – что это больше ничего как хитрость: он отступил и в арьергарде велел зажечь огни и шуметь, чтобы обмануть нас.
– Едва ли, – сказал Багратион, – с вечера я их видел на том бугре; коли ушли, так и оттуда снялись. Г. офицер, – обратился князь Багратион к Ростову, – стоят там еще его фланкёры?
– С вечера стояли, а теперь не могу знать, ваше сиятельство. Прикажите, я съезжу с гусарами, – сказал Ростов.
Багратион остановился и, не отвечая, в тумане старался разглядеть лицо Ростова.
– А что ж, посмотрите, – сказал он, помолчав немного.
– Слушаю с.
Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся крикам. Ростову и жутко и весело было ехать одному с тремя гусарами туда, в эту таинственную и опасную туманную даль, где никто не был прежде его. Багратион закричал ему с горы, чтобы он не ездил дальше ручья, но Ростов сделал вид, как будто не слыхал его слов, и, не останавливаясь, ехал дальше и дальше, беспрестанно обманываясь, принимая кусты за деревья и рытвины за людей и беспрестанно объясняя свои обманы. Спустившись рысью под гору, он уже не видал ни наших, ни неприятельских огней, но громче, яснее слышал крики французов. В лощине он увидал перед собой что то вроде реки, но когда он доехал до нее, он узнал проезженную дорогу. Выехав на дорогу, он придержал лошадь в нерешительности: ехать по ней, или пересечь ее и ехать по черному полю в гору. Ехать по светлевшей в тумане дороге было безопаснее, потому что скорее можно было рассмотреть людей. «Пошел за мной», проговорил он, пересек дорогу и стал подниматься галопом на гору, к тому месту, где с вечера стоял французский пикет.
– Ваше благородие, вот он! – проговорил сзади один из гусар.
И не успел еще Ростов разглядеть что то, вдруг зачерневшееся в тумане, как блеснул огонек, щелкнул выстрел, и пуля, как будто жалуясь на что то, зажужжала высоко в тумане и вылетела из слуха. Другое ружье не выстрелило, но блеснул огонек на полке. Ростов повернул лошадь и галопом поехал назад. Еще раздались в разных промежутках четыре выстрела, и на разные тоны запели пули где то в тумане. Ростов придержал лошадь, повеселевшую так же, как он, от выстрелов, и поехал шагом. «Ну ка еще, ну ка еще!» говорил в его душе какой то веселый голос. Но выстрелов больше не было.