Кьер, Петер

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Петер Кьер
Общая информация
Полное имя Петер Кьер
Родился 5 ноября 1965(1965-11-05) (58 лет)
Фредерисия, Дания
Гражданство Дания
Рост 188 см
Позиция Вратарь
Информация о клубе
Клуб завершил карьеру
Карьера
Клубная карьера*
1983—1993 Вайле 163 (1)
1993—2001 Силькеборг 244 (2)
2001 Бешикташ 6 (0)
2001—2003 Абердин 46 (0)
Национальная сборная**
2001—2002 Дания 4 (0)
Международные медали
Кубки короля Фахда
Золото Саудовская Аравия 1995

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Пе́тер Кьер (дат. Peter Kjær; родился 5 ноября 1965 года в Фредерисии, Дания) — датский футболист, вратарь, известный по выступлениям за «Силькеборг» и сборную Дании. Участник Чемпионатов мира 1998, 2002 и чемпионата Европы 2000 года.





Клубная карьера

В 1983 году Петер начал свою карьеру в клубе «Вайле». В год своего дебюту Кьер выиграл чемпионат Дании. За команду он провел в общей сложности 225 матчей и забил два гола. В сезоне 1991/1992 Петер был вытеснен из состава Бойе Хабекостом, а клуб вылетел в первый дивизион. В 1993 году Кьер перешёл в «Силькеборг» в составе которой он во второй раз выиграл чемпионат, завоевал Кубок Дании и Кубок Интертото 1996. В 1999 году Кьер был удостоен звания Лучшего вратаря года в Дании. За «Силькеборг» он провел 291 матч и забил два гола во всех турнирах.

В 2001 году тренер турецкого «Бешикташа» Кристоф Даум пригласил Кьера в команду. После двух месяцев Даум подал в отставку и Петер попросил руководство аннулировать его контракт. В октябре 2001 года соотечественник Кьера Эббе Сковдаль пригласил его в шотландский «Абердин», который он тренировал. Петер отыграл за клуб два сезона после чего завершил карьеру.

После окончания карьеры Кьер был спортивным комментатором. В 2008 году он полгода проработал в Силькеборге на должности спортивного директора, после чего вновь вернулся на телевидение.

Международная карьера

Петер был резервным вратарём на Кубке Короля Фахда в 1995 году, Чемпионатах мира 1998 и 2002 годов, а также Евро-2000. 25 апреля 2001 года в прощальном матче Петера Шмейхеля против сборной Словении Кьер дебютировал за сборную Дании в возрасте 35-ти лет, заменив виновника торжества во втором тайме[1]. После этого Петер сыграл еще в двух встречах отборочного раунда чемпионата мира 2002 и одном товарищеском матче.

Достижения

Командные

«Вайле»

«Силькеборг»

Международные

Дания

Индивидуальные

Напишите отзыв о статье "Кьер, Петер"

Примечания

  1. [int.soccerway.com/matches/2001/04/25/world/friendlies/denmark/slovenia/633750/ Дания VS. Словения 3:0] (рус.), allsoccer.ru (25 April 2001).

Ссылки

  • [int.soccerway.com/players/peter-kjar/222497 Профиль на сайте soccerway.com(англ.)
  • [www.dbu.dk/landshold/landsholdsdatabasen/LBasePlayerInfo.aspx?playerid=2293 Danish national team profile]
  • [www.vejle-boldklub.dk/index.php?gammel_spillere=6391 Vejle Boldklub profile]
  • [www.soccerbase.com/players_details.sd?playerid=19657 Soccerbase — Scottish statistics]
  • [www.danskfodbold.com/spiller.php?ligaid=2001&spillerid=10585 Danish Superliga statistics]


Отрывок, характеризующий Кьер, Петер

Какой восторг разлился по перстам!
Пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми, черными глазами.
– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.