Любич, Кьяра
| Кьяра Любич | |
| Chiara Lubich | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: |
Рокка-ди-Папа, Италия |
Кья́ра Лю́бич (итал. Chiara Lubich, 22 января 1920 — 14 марта 2008) — основательница католического движения Фоколяры, известная деятельница экуменического движения.
Содержание
Биография
При рождении получила имя Сильвия. В годы фашизма её отец потерял работу из-за своих социалистических убеждений, и семья крайне бедствовала. Чтобы оплатить учёбу в университете, Сильвия сама давала частные уроки. Во время второй мировой войны, когда Тренто подвергался массированным бомбардировкам союзной авиации, по её словам, она открыла для себя Божью любовь, которую, как она почувствовала, не могут уничтожить никакие взрывы.
7 декабря 1943 года, молясь в маленькой часовне, Сильвия дала обет посвятить Богу всю свою жизнь и изменила имя на Кьяру в честь святой Клары Ассизской. Эта дата считается днём основания движения «Фоколяре». В 1949 году Кьяра познакомилась с молодым итальянцем Паскуале Форези, который пятью годами позже стал первым фоколяром, рукоположённым в сан католического священника. Трудами о. Форези было открыто издательство «Фоколяров» «La Citta Nuova» (Новый град), которое распространяло идеи Кьяры Любич.
Деятельность
В 1977 году Кьяра Любич стала лауреатом премии Темплтона за прогресс в области религии и мира. В 1996 году — международной премии ЮНЕСКО «За вклад в дело мира». В 1997-98 она стала первой христианкой, выступившей с рассказом о своей вере перед буддийскими монахами Таиланда, чернокожими мусульманами США, иудеями Аргентины.
В 1997 году Кьяра Любич также выступала в ООН с докладом о единстве человечества, а в 1998 получила премию Совета Европы за достижения в области прав человека.
Папа римский Иоанн Павел II четырежды назначал Кьяру Любич наблюдателем на Синодах епископов в 1980-е и 1990-е годы. Она также занимала должность консультанта при Папском совете по делам мирян.
Беатификация
В 2015 году начался процесс беатификации Кьяры Любич[1]
Напишите отзыв о статье "Любич, Кьяра"
Примечания
- ↑ [ru.radiovaticana.va/news/2015/01/29/%D0%BE%D1%82%D0%BA%D1%80%D1%8B%D1%82_%D0%BF%D1%80%D0%BE%D1%86%D0%B5%D1%81%D1%81_%D0%B1%D0%B5%D0%B0%D1%82%D0%B8%D1%84%D0%B8%D0%BA%D0%B0%D1%86%D0%B8%D0%B8_%D0%BA%D1%8C%D1%8F%D1%80%D1%8B_%D0%BB%D1%8E%D0%B1%D0%B8%D1%87/rus-845234 Открыт процесс беатификации Кьяры Любич]. Радио Ватикана (2015-01-29 12:22:08).
Отрывок, характеризующий Любич, Кьяра
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
