Такэмия, Кэйко
Поделись знанием:
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
(перенаправлено с «Кэйко Такэмия»)
| Кэйко Такэмия | |
| Рождение |
13 февраля 1950 (74 года) |
|---|---|
| Место рождения |
Токусима, Япония |
| Направление | |
| Известные работы | |
| Награды | |
| [www.tra-pro.com/index/ Официальный сайт] | |
Кэйко Такэмия (яп. 竹宮 惠子 Такэмия Кэйко) — мангака, работающая в области сёдзё (манги для девушек) и входившая в «Союз 24 года». Родилась в городе Токусима, живёт в Камакуре префектуры Канагава.[1] Такэмия была одним из тех авторов, кто заложил основы жанра яой в начале 1970-х годов. В декабре 1970 года в журнале Bessatsu Shojo Comic была опубликована её короткая манга In the Sunroom (яп. サンルームにて) — возможно, первая изданная работа в жанре сёнэн-ай. В этой манге впервые показан поцелуй между гомосексуальной парой.[2]
В 1979 году она была награждена премией издательства Shogakukan за работы Terra e… и Kaze to Ki no Uta,[3] а также престижной Seiun Award в категории «научно-фантастическая манга» за Terra e… в 1978 году.[4] Такэмия считается одним из первых авторов, удачно работавших и над мангой для девушек, и над мангой для мальчиков.[5] Многие её произведения были экранизированы в качестве аниме, в частности, Terra e… в 1980 и 2007 годах, Natsu e no Tobira в 1981 году, Kaze to Ki no Uta в 1987.[6]
С 2000 преподаёт на факультете манги в киотском Университете Сэйка.[7][8][9] В 2009 была членом жюри, отбиравшем номинантов Культурной премии Осаму Тэдзуки.[10]
Библиография
- Ringo no Tsumi (яп. りんごの罪 Ringo no tsumi, 1968)
- In the Sunroom (яп. サンルームにて, 1970)
- Natsu e no Tobira (яп. 夏への扉 Natsu e no tobira, 1975)
- Kaze to Ki no Uta (яп. 風と木の詩 Kaze to ki no uta, 1976–1984)
- Достичь Терры (яп. 地球へ… Terra e…, 1977–1980)
- Andromeda Stories (яп. アンドロメダ・ストーリーズ, 1980-1982)
- Tenma no Ketsuzoku (яп. 天馬の血族 Tenma no ketsuzoku, 1992–2000)
Напишите отзыв о статье "Такэмия, Кэйко"
Примечания
- ↑ [web-japan.org/trends01/article/020619sci.html MAJORING IN MANGA: University Teaches Students How to Produce Comics]. Japan Information Network (14 августа 2002). Проверено 29 марта 2009. [www.webcitation.org/68wDCoYY8 Архивировано из первоисточника 6 июля 2012].
- ↑ Deppey, Dirk [archives.tcj.com/journalista/?p=321 Mar. 27, 2007: The first draft of history (some revisions may be necessary)]. Journalista(недоступная ссылка — история). The Comics Journal (March 27, 2007). Проверено 11 сентября 2009. [web.archive.org/web/20120224224003/archives.tcj.com/journalista/?p=321 Архивировано из первоисточника 24 февраля 2012].
- ↑ [comics.shogakukan.co.jp/mangasho/rist.html 小学館漫画賞：歴代受賞者] (яп.). Shogakukan. Проверено 19 августа 2007. [www.webcitation.org/61DG7cFq6 Архивировано из первоисточника 26 августа 2011].
- ↑ [www.sf-fan.gr.jp/awards/list.html 日本SFファングループ連合会議：星雲賞リスト] (яп.). Проверено 31 декабря 2008. [www.webcitation.org/617eET08Y Архивировано из первоисточника 22 августа 2011].
- ↑ [www.suvudu.com/2009/09/365-days-of-manga-day-2-andromeda-stories.html 365 Days of Manga, Day 2: Andromeda Stories " Suvudu — Science Fiction and Fantasy Books, Movies, Comics, and Games]
- ↑ [www.animenewsnetwork.com/encyclopedia/people.php?id=9724 Keiko TAKEMIYA]. Anime News Network. Проверено 29 марта 2009.
- ↑ «[www.nhk.or.jp/cooljapan/previous/index.html A Faculty of Manga]». Cool Japan. NHK World, BS1, NHK BS-Hi Vision. 4 февраля 2009. Архивировано из [www.nhk.or.jp/cooljapan/previous/index.html первоисточника] 2008-07-10.
- ↑ [thestar.com.my/lifestyle/story.asp?file=/2008/2/24/lifebookshelf/20355872&sec=lifebookshelf Takemiya the teacher]
- ↑ [www.shojobeat.com/interviews/10/239.php A Lifetime of Shojo Manga]
- ↑ [www.animenewsnetwork.com/news/2009-03-05/13th-tezuka-osamu-cultural-prize-nominees-announced 13th Tezuka Osamu Cultural Prize Nominees Announced]. Anime News Network (5 марта 2009). Проверено 29 марта 2009.
Ссылки
- [tra-pro.com .com] — официальный сайт Кэйко Такэмия (яп.)
- [www.animenewsnetwork.com/encyclopedia/people.php?id=9724 Кэйко Такэмия] (англ.) в энциклопедии персоналий сайта Anime News Network
|
Это заготовка статьи о создателе манги. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Такэмия, Кэйко
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
