Кэмпбелл, Александр
| Александр Кэмпбелл Alexander Campbell<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| 1887 — 1892 | ||
| Рождение: | 9 марта 1822 Йоркшир, Англия | |
| Смерть: | 24 мая 1892 (70 лет) Торонто, Онтарио, Канада | |
| Автограф: | 
| |
Александр Кэмпбелл (9 марта 1822, Йоркшир, Англия — 24 мая 1892, Торонто, Онтарио, Канада) — канадский политик, лейтенант-губернатор Онтарио. Является одним из отцов канадской конфедерации — принимал участие в Шарлоттаунской и Квебекской конференциях, предваряющих её образование.
Содержание
Биография
Александр Кэмпбелл сын Джеймса Кэмпбелла и Лавинии Скатчерд. Его точная дата рождения неизвестна, 9 марта 1822 года он был крещён. Родители Кэмпбелла переехали в Канаду, в Монреаль в 1823 году. В 1836 году они обосновались в Кингстоне, Верхняя Канада. Несмотря на приверженность англиканской церкви Александр с братом Чарльзом Джеймсом были отправлены в римско-католическую семинарию в Нижней Канаде. Позднее Кэмпбелл учился в Кингстоне, откуда поступил в офис Генри Кессиди для получения юридического образования. В 1839 году его учитель скончался, а Кэмпбелл в возрасте 17 лет стал вторым учеником Джона Александера Макдональда (первым был Оливер Моуат). Они вместе работали в Кингстоне, а в 1843 году Кэмпбелл вступил в гильдию и на шесть лет стал партнёром Макдональда.[1]
17 января 1855 года он женился на англичанке из Беверли Джорджины Фредрике Лок Сэндвис. У них было пятеро детей: двое сыновей и три дочери.[1]
После завершения политической карьеры в 1887 году он стал лейтенант-губернатором Онтарио и оставался на этом посту до самой смерти.[1]
Политическая карьера
С 1850 года два года Кэмпбелл входил в городской совет Кингстона, а затем дважды в 1858 и 1864 годах выбирался в законодательное собрание Верхней Канады и даже одно время был спикером в нём. В 1861 году Макдональд предложил Кэмпбеллу место в офисе, но тот выставил условия, на которые Макдональд не согласился. После распада коалиционного правительства провинции Канады в марте 1864 года было несколько попыток создать новую коалицию, одна из них безуспешно была предпринята Александром Кэмпбеллом.[1]
Вместе с тем, в то время у Кэмпбелла был министерский портфель и как член кабинета министров он побывал на конференциях по созданию Канадской конфедерации. После её создания Кэмпбеллу предложили место в Сенате, где он оставался до 1887 года. За это время он занимал ряд министерских постов, включая министра внутренний дел, генерального суперинтенданта по делам индейцев, министра милиции и обороны, министра юстиции и т.п.[1]
Напишите отзыв о статье "Кэмпбелл, Александр"
Примечания
Ссылки
- [www.collectionscanada.gc.ca/confederation/023001-4000.10-e.html Canadian Confederation: Alexander Campbell] (англ.). Библиотека и Архив Канады. Проверено 1 октября 2010. [www.webcitation.org/67Zt2A26E Архивировано из первоисточника 11 мая 2012].
- [www.thecanadianencyclopedia.com/index.cfm?PgNm=TCE&Params=A1ARTA0001197 Alexander Campbell] (англ.). Канадская энциклопедия онлайн. Проверено 1 октября 2010. [www.webcitation.org/67Zt2bADj Архивировано из первоисточника 11 мая 2012].
- [www.canadahistory.com/sections/Eras/confederation/fathers/alexander_campbell.htm Alexander Campbell] (англ.). Canada history. Проверено 1 октября 2010. [www.webcitation.org/67Zt3Bsvk Архивировано из первоисточника 11 мая 2012].
- [www.biographi.ca/009004-119.01-e.php?&id_nbr=6013 Alexander Campbell] (англ.). Словарь канадских биографий онлайн. Проверено 1 октября 2010. [www.webcitation.org/67Zt4Hx3A Архивировано из первоисточника 11 мая 2012].
| ||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Кэмпбелл, Александр
– Ничего… Нет…– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
