Кэссиди, Джоанна

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Кэссиди.
Джоанна Кэссиди
Joanna Cassidy

Кэссиди в 2007 году.
Имя при рождении:

Джоанна Вирджиния Кэски

Место рождения:

Хэддонфилд, Нью-Джерси, США

Профессия:

актриса

Карьера:

1968 — наст. время

Джоанна Кэссиди (англ. Joanna Cassidy; урождённая Джоанна Вирджиния Кэски (англ. Joanna Virginia Caskey), родилась 2 августа 1945 года, Хэддонфилд, Нью-Джерси, США) — американская актриса театра, кино и телевидения. Она наиболее известна по своим ролям в фильмах «Бегущий по лезвию» (1982), «Под огнём» (1983), «Четвёртый протокол» (1987), «Кто подставил кролика Роджера» (1988), «Доставить по назначению» (1989), «Не говори маме, что няня умерла» (1991), «Вампир в Бруклине» (1995), «Цепная реакция» (1996) и «Честная куртизанка» (1998).

Кэссиди, за свою карьеру сыгравшая более 150 ролей, выиграла премию «Золотой глобус» в 1984 году, «Джемини», приз Канадской академии, а также трижды номинировалась на «Эмми»[1]. Её роль в фильме «Под огнём» была отмечена премиями Национального общества кинокритиков и «Крест Сант-Жорди» в 1984 году, а за «Кто подставил кролика Роджера» Кэссиди номинировалась на «Сатурн»[1].





Ранние годы

Джоанна Вирджиния Кэски родилась в Хэддонфилде, штат Нью-Джерси. В детстве она ходила в художественную школу, а также занималась рисованием и лепкой. Когда встал вопрос о получении высшего образования, Кэссиди поступила в Сиракузский университет в Нью-Йорке, где изучала искусство[2].

В 1964 году она вышла замуж за доктора Кеннарда С. Кобрина и вместе с ним переехала в Сан-Франциско, где родила двоих детей. Там она работала фотомоделью, а в 1968 году кратко появилась в кинофильме «Буллит». После развода в 1974 году, Кэссиди решила переехать в Лос-Анджелес, чтобы продолжить актёрскую карьеру.

Карьера

В 1974 году Кэссиди сыграла главную женскую роль в кинофильме United Artists «Верный шанс». Последующие роли на большом экране были в основном второстепенными, или же главными, но в малых фильмах. Это к 1978 году привело её к телевидению, где она сыграла главную роль в ситкоме NBC The Roller Girls, который был закрыт после четырёх эпизодов[3]. Год спустя она снялась в ещё одном недолго просуществовавшем сериале, процедурале 240-Robert на ABC.

В 1982 году Кэссиди сыграла одну из своих самых известных ролей, роль Зоры в культовом фильме «Бегущий по лезвию». В 1983 году она выиграла «Золотой глобус» за роль в ситкоме NBC «Буффало Билл». После она снялась в фильмах «Под огнём», «Приглашение в Ад», «Четвёртый протокол», «Кто подставил кролика Роджера», «Пакет», «Дом там, где сердце» и «Не говори маме, что няня умерла». Также в ходе 1980-х Кэссиди была заметна благодаря второстепенным ролям в прайм-тайм мыльных операх «Даллас» и «Фэлкон Крест». В 1985 году она снялась в минисериале мыльной тематики по роману Джеки Коллинз «Голливудские жёны»[2]. В девяностых Кэссиди продолжала активно сниматься в равной степени и в кино, и на телевидении. Она сыграла в 1993 году в минисериале Стивена Кинга «Томминокеры: Проклятье подземных призраков», в фильмах «Вампир в Бруклине», «Варвары у ворот», «Цепная реакция», «Честная куртизанка» и других. У неё также были периодические роли в телесериалах «Закон Лос-Анджелеса», «Мелроуз Плейс» и «Диагноз: Убийство», хотя проекты, где Кэссиди играла основные роли были недолго живущими.

В начале двухтысячных Кэссиди появилась в фильмах «Страсть», где её партнерами были Дана Дилейни и Кифер Сазерленд и «Призраки Марса». У неё была значительная роль в сериале «Клиент всегда мёртв», за которую она получила третью номинацию на премию «Эмми»[2]. Кроме этого она появилась в таких сериалах как «Звёздный путь: Энтерпрайз», «Юристы Бостона», «Герои», «Говорящая с призраками» и «Отчаянные домохозяйки». Весной 2007 года Кэссиди вновь надела костюм Зоры, через 25 лет после выпуска фильма «Бегущий по лезвию», чтобы воссоздать кульминационную сцену из фильма «Бегущий по лезвию» для специального бонуса фанатам.

В последние годы своей карьеры, Кэссиди оказалась востребована для игры властных матерей на телевидении. С 2011 по 2013 год она играла роль матери героини Даны Дилейни, Меган Хант — Джоан Хант в сериале «Следствие по телу». С 2010 по 2013 год она играла мать Джейсона Пристли в канадском сериале «Зовите меня Фитц». В 2013 году появилась в сериале Кости в роли матери главного героя - Сили Бута. В 2015 году она на регулярной основе снимается с Эбби Эллиотт в комедийном сериале Odd Mom Out.[4]

Фильмография

Напишите отзыв о статье "Кэссиди, Джоанна"

Примечания

  1. ↑ 1 2 [www.imdb.com/name/nm0001026/awards?ref_=nm_awd Joanna Cassidy Awards]. Internet Movie Database. Проверено 21 марта 2015.
  2. ↑ 1 2 3 [movies.yahoo.com/person/joanna-cassidy/biography.html Joanna Cassidy- Biography]. Yahoo!. Проверено 5 мая 2013. [www.webcitation.org/6GXx6oopL Архивировано из первоисточника 12 мая 2013].
  3. ↑ The Complete Directory to Prime Time Network and Cable TV Shows, 1946-Present. — Ballantine Books, 2003. — P. 1009. — ISBN 0-345-45542-8.
  4. ↑ [www.ew.com/article/2015/01/15/odd-mom-out-bravo-trailer Watch the trailer for Bravo's newest scripted comedy 'Odd Mom Out' -- exclusive]. Entertainment Weekly (15 января 2015). Проверено 21 марта 2015.

Ссылки

Отрывок, характеризующий Кэссиди, Джоанна

Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Кэссиди,_Джоанна&oldid=79242140»