Кюртон, Вильям

Вильям Кюртон (англ. Cureton; 1808 — 17 июня 1864) — английский востоковед, иностранный член-корреспондент Санкт-Петербургской академии наук (1862).

Биография

Учился в Оксфорде, принял духовное звание, опубликовал (1846) первый том каталога арабских рукописей Британского музея. Его слава в научном мире была основана, главным образом, на его изданиях и обработках до того времени неизвестных, важных для истории древней христианской церкви, сирийских рукописей из собрания в 1841 и 1843, приобретённого Таттамом в монастырях египетской соляной пустыни.

Первым и известнейшей его публикацией был сирийский перевод писем Игнатия к Поликарпу, ефесеям и римлянам (Лондон, 1845), вызвавший серьёзные литературные споры. Кюртон энергично отстаивал позицию о том, что открытый им сирийский текст является оригиналом писем; в доказательство он приводил работы: «Vinditiae Ignatianae» (1846) и «Corpus Ignatianum» (1849).

Кюртон опубликовал также сирийский перевод «Посланий святого Афанасия» (1848), третью часть церковной истории Иоанна Эфесского (Оксфорд, 1853), «Specilegium syriacum» (1855), разночтения текста сирийских евангелий (1850), «Историю мучеников палестинских», Евсевия (1861). Из арабских его изданий главные: «Книга религиозных и философских сект» Шахрастани (1842—1846), «Комментарий к плачевным песням Иеремия» Равви Танхума (1843), и «Столп веры суннитов» Эн-Насафи (1843).

См. также

• Сирийские версии Библии: Ефрем Сирин, Кьюртонская рукопись, Пешитта.

Ссылки

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Кюртон, Вильям

Но это счастье одной стороны душевной не только не мешало ей во всей силе чувствовать горе о брате, но, напротив, это душевное спокойствие в одном отношении давало ей большую возможность отдаваться вполне своему чувству к брату. Чувство это было так сильно в первую минуту выезда из Воронежа, что провожавшие ее были уверены, глядя на ее измученное, отчаянное лицо, что она непременно заболеет дорогой; но именно трудности и заботы путешествия, за которые с такою деятельностью взялась княжна Марья, спасли ее на время от ее горя и придали ей силы.
Как и всегда это бывает во время путешествия, княжна Марья думала только об одном путешествии, забывая о том, что было его целью. Но, подъезжая к Ярославлю, когда открылось опять то, что могло предстоять ей, и уже не через много дней, а нынче вечером, волнение княжны Марьи дошло до крайних пределов.
Когда посланный вперед гайдук, чтобы узнать в Ярославле, где стоят Ростовы и в каком положении находится князь Андрей, встретил у заставы большую въезжавшую карету, он ужаснулся, увидав страшно бледное лицо княжны, которое высунулось ему из окна.
– Все узнал, ваше сиятельство: ростовские стоят на площади, в доме купца Бронникова. Недалече, над самой над Волгой, – сказал гайдук.
Княжна Марья испуганно вопросительно смотрела на его лицо, не понимая того, что он говорил ей, не понимая, почему он не отвечал на главный вопрос: что брат? M lle Bourienne сделала этот вопрос за княжну Марью.
– Что князь? – спросила она.
– Их сиятельство с ними в том же доме стоят.
«Стало быть, он жив», – подумала княжна и тихо спросила: что он?
– Люди сказывали, все в том же положении.
Что значило «все в том же положении», княжна не стала спрашивать и мельком только, незаметно взглянув на семилетнего Николушку, сидевшего перед нею и радовавшегося на город, опустила голову и не поднимала ее до тех пор, пока тяжелая карета, гремя, трясясь и колыхаясь, не остановилась где то. Загремели откидываемые подножки.
Отворились дверцы. Слева была вода – река большая, справа было крыльцо; на крыльце были люди, прислуга и какая то румяная, с большой черной косой, девушка, которая неприятно притворно улыбалась, как показалось княжне Марье (это была Соня). Княжна взбежала по лестнице, притворно улыбавшаяся девушка сказала: – Сюда, сюда! – и княжна очутилась в передней перед старой женщиной с восточным типом лица, которая с растроганным выражением быстро шла ей навстречу. Это была графиня. Она обняла княжну Марью и стала целовать ее.