Кёлер, Егор Егорович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Кёлер Е.»)
Перейти к: навигация, поиск
Генрих Карл Эрнст Кёлер
нем. Heinrich Karl Ernst Köhler
Дата рождения:

25 августа 1765(1765-08-25)

Место рождения:

Вексельбург (Саксония)

Дата смерти:

22 января (3 февраля) 1838(1838-02-03) (72 года)

Место смерти:

Санкт-Петербург, Российская империя

Научная сфера:

археология

Ге́нрих Карл Эрнст (Его́р Его́рович) Кёлер (нем. Heinrich Karl Ernst Köhler; 1765—1838) — археолог, уроженец Саксонии.

В 1797 поступил в Санкт-Петербурге на службу в Императорскую публичную библиотеку, а затем в библиотеку Эрмитажа, был директором 1 отделения Эрмитажа, хранителем кабинета камней и медалей и ординарным академиком Академии наук. Монографии Кёлера о древностях, особенно медалях и геммах, печатались в актах академии и отдельными брошюрами и изданы академией под редакцией Стефани («Köhlers Schriften», 1850—1853). Кёлер составил собрание серных оттисков с греческих и римских монет, которое состоит из 10111 штук и превосходит, таким образом, известное Мионеттовское собрание оттисков; оно было приобретено графом С. Г. Строгановым для Минц-кабинета Московского университета.

Его внучка — Софья Кёлер, русская писательница.

Напишите отзыв о статье "Кёлер, Егор Егорович"



Литература

Ссылки

  • Келер Генрих-Карл-Эрнст // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  • Karl Morgenstern [books.google.ru/books?id=sZg_AAAAcAAJ&printsec=frontcover#v=onepage&q&f=false Heinrich Carl Ernst Köhler] — Санкт-Петербург, 1839
  • [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-50692.ln-ru Профиль Егора Егоровича (Генриха Карла Эрнста) Кёлера] на официальном сайте РАН
  • Никитюк Е. В. [www.centant.pu.ru/centrum/publik/confcent/1999-10/nikituk.htm Е. Е. Кёлер — антиковед и библиотекарь].
  • H.K.E. Köhler’s gesammelte Schriften [archive.org/details/hkekhlersgesamm00petrgoog]


Отрывок, характеризующий Кёлер, Егор Егорович

– Ох, московские тетушки! – сказал Долохов и с улыбкой взялся за карты.
– Ааах! – чуть не крикнул Ростов, поднимая обе руки к волосам. Семерка, которая была нужна ему, уже лежала вверху, первой картой в колоде. Он проиграл больше того, что мог заплатить.
– Однако ты не зарывайся, – сказал Долохов, мельком взглянув на Ростова, и продолжая метать.


Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру.
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.
«Шестьсот рублей, туз, угол, девятка… отыграться невозможно!… И как бы весело было дома… Валет на пе… это не может быть!… И зачем же он это делает со мной?…» думал и вспоминал Ростов. Иногда он ставил большую карту; но Долохов отказывался бить её, и сам назначал куш. Николай покорялся ему, и то молился Богу, как он молился на поле сражения на Амштетенском мосту; то загадывал, что та карта, которая первая попадется ему в руку из кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.
«Ведь он знает, что значит для меня этот проигрыш. Не может же он желать моей погибели? Ведь он друг был мне. Ведь я его любил… Но и он не виноват; что ж ему делать, когда ему везет счастие? И я не виноват, говорил он сам себе. Я ничего не сделал дурного. Разве я убил кого нибудь, оскорбил, пожелал зла? За что же такое ужасное несчастие? И когда оно началось? Еще так недавно я подходил к этому столу с мыслью выиграть сто рублей, купить мама к именинам эту шкатулку и ехать домой. Я так был счастлив, так свободен, весел! И я не понимал тогда, как я был счастлив! Когда же это кончилось, и когда началось это новое, ужасное состояние? Чем ознаменовалась эта перемена? Я всё так же сидел на этом месте, у этого стола, и так же выбирал и выдвигал карты, и смотрел на эти ширококостые, ловкие руки. Когда же это совершилось, и что такое совершилось? Я здоров, силен и всё тот же, и всё на том же месте. Нет, это не может быть! Верно всё это ничем не кончится».