Лаврентьевская летопись

Лавре́нтьевская ле́топись — одна из древнейших русских летописей. Рукопись хранится в Российской национальной библиотеке в Санкт-Петербурге, под номером F.IV.2. Название летопись получила по имени монаха Лаврентия, указанного как написавшего данную книгу в колофоне.

Лаврентьевская летопись оказала влияние и на позднейшие летописи — Троицкую, Новгородско-Софийский свод и др. Лаврентьевская летопись была создана в Вознесенском Печерском монастыре возле Нижнего Новгорода.

История нахождения и опубликования

Не позднее конца XVI века и до начала XVIII века Лаврентьевская летопись хранилась в Рождественском монастыре города Владимира. Затем рукопись попала в частную коллекцию. В 1792 году она была куплена графом Мусиным-Пушкиным (по его имени в старой историографии, например, у Н. М. Карамзина, Лаврентьевская летопись называлась Пушкинский список). Последний подарил её Александру I. В 1811 году император передал летопись в Императорскую публичную библиотеку (сейчас Российская национальная библиотека), где рукопись и находится по сей день.

• Впервые полностью опубликована в 1846 году в «Полном собрании русских летописей» (том 1).
• В 1872 году рукопись была частично опубликована фототипическим способом (опубликована летопись только до 1110 года, то есть только «Повесть временных лет»)

Особенности издания Лаврентьевской летописи в составе «Полного собрания русских летописей»

Издание в составе ПСРЛ выполнено по трём спискам, однако можно считать каждый из этих списков самостоятельной летописью:

• Лаврентьевский список. Пергаментный кодекс, сохранилось 173 листа, утеряны 12 листов. Сейчас отсутствуют между листами 9-10 шесть листов о событиях 6406-6429 (898—921) годов, после л. 169 — пять листов о событиях 6771-6791 (1263—1283) годов, после л. 170 — один лист о событиях 6796-6802 (1288—1293) годов. Эти три лакуны в изданиях ПСРЛ восполняются по тексту Радзивилловской летописи.

Переписан двумя писцами при незначительном участии третьего, при этом второй писец назвал себя в приписке — это монах Лаврентий (от его имени и происходит название летописи), он указал, что начал работу 14 января, а закончил 20 марта 6885 (1377) года при великом князе Дмитрии Константиновиче и по благословению епископа Суздальского Дионисия. Лаврентий переписал л. 40 об. — 173 об., первый писец — л. 1 об. — 40 об. Чуть позже в летопись вставлены три листа: л. 157 и л. 167 переписаны третьим писцом, а л. 161 — вторым. Текст летописи завершается событиями 6813 (1304) года.

Согласно наиболее распространённому мнению, Лаврентий в точности повторил тверской свод 1304 года. По гипотезе В. Л. Комаровича и Г. М. Прохорова (не принятой Я. С. Лурье и Б. М. Клоссом), рассказ о татарском нашествии 1237—1238 годов подвергся при переписке сильной переработке.

• Радзивиловская летопись. Её текст опубликован в томе I ПСРЛ в виде разночтений, а в томе XXXVIII ПСРЛ полностью.
• Московско-академическая летопись. Совпадающий текст заканчивается описанием смерти княгини Марии в 1205 году. Дальнейший её текст опубликован отдельно и включает в себя относительно подробное изложение событий 1205—1238 годов (л. 217—246), а также краткую летопись 1239—1419 годов (л. 246—261), последнее известие помечено октябрём 6927 (1418) года. Её единственный список датируется около 1498 года. Анализ разночтений показывает, что Московско-академическая и Радзивиловская летописи заметно ближе друг к другу, чем к Лаврентьевской.

Содержание

Краткое описание содержания

• Повесть временных лет. Л. 1об.—96 (стб. 1—286), изложение завершается 6618 (1110) годом, в конце помещена приписка Сильвестра. Таким образом, ПВЛ занимает более половины летописи.
• Летопись с преимущественно южнорусскими известиями (1110—1161 годы). Л. 96—118 (стб. 289—351), далее 1162 и 1163 годы без известий (Летопись идёт сразу без перехода после Повести временных лет).
• Летопись преимущественно об известиях Владимиро-Суздальской Руси (1164—1304 годы). Л. 118—172об. (стб. 351—488), 6 листов утеряно.

В составе летописи — «Повесть временных лет» и последующие летописные статьи, доходящие до 1305 года. Последние, вероятно, были перенесены из Владимирского великокняжеского свода 1305 года, созданного во время правления князя Михаила Ярославича и основанного на своде 1281 года, в 1282—1305 дополненном. Записи, относящиеся к периоду монгольского ига, отражают жестокость татарских завоевателей.

Первоначально летописью описывались события Киевской Руси, затем, на протяжении XII века, основной темой летописных статей становится жизнь Владимира; в начале XIII века большое внимание уделено Ростовскому княжеству. Лаврентьевская летопись является одним из ценнейших источников по истории северо-восточной Руси XII века.

Развёрнутое описание содержания

После названия летописи «Се Повесть временных лет…» идут описания легендарных событий: «О разделении земли сыновьями Ноя после потопа», «О вавилонском столпотворении и разделении народов…», «Описание пути „Из варяг в греки“», «О хождении апостола Андрея в земли полян и словен», «Об основании Киева», описание расселения и обычаев славянских народов, «История о том как хазары взяли дань с полян мечами».

Под 6360 годом идёт первое хронологическое сообщение о воцарении Михаила цезаря (то есть Византийского императора). После этого записи лет идут подряд, даже если под каким-либо годом не описывается никаких событий.

Между 9 и 10 листами рукописи несколько листов утеряно. Из-за этого незакончено повествование за 6406 год и отсутствует описание событий за 6407-6429 годы (текст может быть восполнен из других списков «Повести временных лет»).

Под 1096 годом включён текст «Поучения Владимира Мономаха», письмо Владимира к Олегу и молитва (л. 78-85), отсутствующий в других летописях и вообще каких-либо рукописях.

На листе 94об. под 6614 годом сделана интересная запись о смерти некоего старца Яна, в глубоком возрасте 90 лет, многое из рассказов данного старца «внесено в летописец сей».

На 96 листе между 6618 и 6619 годами имеется колофон, выполненный игуменом Сильвестром о том что он «написал книги си летописец» в 6624 году (писец монах Лаврентий честно переписал колофон Сильвестра). Считается, что «Повесть временных лет» идёт именно до этой записи.

Помимо механических лакун, в Лаврентьевском списке есть ряд пропусков текстов, восполняемых в её изданиях:

• несколько строк текста за 1088—1089 годы.
• несколько строк текста за конец 1197 года.
• часть текста за 1203—1205 годы.

Вставные тексты:

• Повесть о нашествии Батыя (стб. 460—467).
• Под 1263 годом вставка из «Жития Александра Невского».

Очень кратко изложена Липицкая битва.

На листах 172об и 173 приведён колофон, выполненный монахом Лаврентием, который завершил написание рукописи 20 марта 6885 (1377) года при великом князе Дмитрии Константиновиче и епископе суздальском и новгородском Дионисии.

На завершающих листах 173 и 173об. так же имеются некоторые записи.

Хронология известий

Согласно подсчётам Н. Г. Бережкова, в Лаврентьевской летописи за 1110—1304 годы содержится 101 мартовский год, 60 ультрамартовских, 4 года ниже мартовских, 5 пустых, 26 не сохранились.

Группы 6619-6622 (1110—1113), 6626-6627 (1117—1118), 6642-6646 (1133—1137) годов ультрамартовские. 6623-6678 (1115—1170) в целом мартовские. 6679-6714 (1170—1205) в целом ультрамартовские. Но 6686 (1178), 6688 (1180) мартовские.

Третья группа лет: с повторного 6714 до 6771 (1206—1263) мартовские, но среди них 6717 (1208), 6725-6726 (1216—1217), 6740 (1231) — ультрамартовские. Читаемые после лакуны 6792-6793 (1284—1285) мартовские, 6802-6813 (1293—1304) ультрамартовские.

Издания

• ПСРЛ. Т.1. 1846.
• Летопись по Лаврентьевскому списку. / Издание Археографической комиссии. СПб, 1872. 2-е изд. СПб, 1897.
• ПСРЛ. Т.1. 2-е изд. / Под ред. Е. Ф. Карского. Вып.1-3. Л., 1926—1928. (переиздания: М., 1961; М., 1997, с новым предисловием Б. М. Клосса; М., 2001).
• [expositions.nlr.ru/LaurentianCodex Лаврентьевская летопись. Электронное представление рукописного памятника]
• [www.krotov.info/acts/12/pvl/lavr.htm Лаврентьевская летопись. (Полное собрание русских летописей. Том первый). Ленинград, 1926—1928]
• [litopys.org.ua/lavrlet/lavr.htm Лаврентьевская летопись]  (укр.)

См. также

• Ипатьевская летопись
• Летописи Руси
• Полное собрание русских летописей

Важнейшие исследования

• Бережков Н. Г. Хронология русского летописания. М.: Изд.-во АН СССР, 1963. [www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/beregk/02.php]

Ссылки

• [expositions.nlr.ru/LaurentianCodex/_Project/page_Show.php Лавреньтьевская летопись онлайн на сайте РНБ]
• [imwerden.de/cat/modules.php?name=books&pa=showbook&pid=1745 «Полное собрание русских летописей. Том 1»]

Отрывок, характеризующий Лаврентьевская летопись

– Charmant, – прошептала маленькая княгиня, втыкая иголку в работу, как будто в знак того, что интерес и прелесть рассказа мешают ей продолжать работу.
Виконт оценил эту молчаливую похвалу и, благодарно улыбнувшись, стал продолжать; но в это время Анна Павловна, все поглядывавшая на страшного для нее молодого человека, заметила, что он что то слишком горячо и громко говорит с аббатом, и поспешила на помощь к опасному месту. Действительно, Пьеру удалось завязать с аббатом разговор о политическом равновесии, и аббат, видимо заинтересованный простодушной горячностью молодого человека, развивал перед ним свою любимую идею. Оба слишком оживленно и естественно слушали и говорили, и это то не понравилось Анне Павловне.
– Средство – Европейское равновесие и droit des gens [международное право], – говорил аббат. – Стоит одному могущественному государству, как Россия, прославленному за варварство, стать бескорыстно во главе союза, имеющего целью равновесие Европы, – и она спасет мир!
– Как же вы найдете такое равновесие? – начал было Пьер; но в это время подошла Анна Павловна и, строго взглянув на Пьера, спросила итальянца о том, как он переносит здешний климат. Лицо итальянца вдруг изменилось и приняло оскорбительно притворно сладкое выражение, которое, видимо, было привычно ему в разговоре с женщинами.
– Я так очарован прелестями ума и образования общества, в особенности женского, в которое я имел счастье быть принят, что не успел еще подумать о климате, – сказал он.
Не выпуская уже аббата и Пьера, Анна Павловна для удобства наблюдения присоединила их к общему кружку.


В это время в гостиную вошло новое лицо. Новое лицо это был молодой князь Андрей Болконский, муж маленькой княгини. Князь Болконский был небольшого роста, весьма красивый молодой человек с определенными и сухими чертами. Всё в его фигуре, начиная от усталого, скучающего взгляда до тихого мерного шага, представляло самую резкую противоположность с его маленькою, оживленною женой. Ему, видимо, все бывшие в гостиной не только были знакомы, но уж надоели ему так, что и смотреть на них и слушать их ему было очень скучно. Из всех же прискучивших ему лиц, лицо его хорошенькой жены, казалось, больше всех ему надоело. С гримасой, портившею его красивое лицо, он отвернулся от нее. Он поцеловал руку Анны Павловны и, щурясь, оглядел всё общество.
– Vous vous enrolez pour la guerre, mon prince? [Вы собираетесь на войну, князь?] – сказала Анна Павловна.
– Le general Koutouzoff, – сказал Болконский, ударяя на последнем слоге zoff , как француз, – a bien voulu de moi pour aide de camp… [Генералу Кутузову угодно меня к себе в адъютанты.]
– Et Lise, votre femme? [А Лиза, ваша жена?]
– Она поедет в деревню.
– Как вам не грех лишать нас вашей прелестной жены?
– Andre, [Андрей,] – сказала его жена, обращаясь к мужу тем же кокетливым тоном, каким она обращалась к посторонним, – какую историю нам рассказал виконт о m lle Жорж и Бонапарте!
Князь Андрей зажмурился и отвернулся. Пьер, со времени входа князя Андрея в гостиную не спускавший с него радостных, дружелюбных глаз, подошел к нему и взял его за руку. Князь Андрей, не оглядываясь, морщил лицо в гримасу, выражавшую досаду на того, кто трогает его за руку, но, увидав улыбающееся лицо Пьера, улыбнулся неожиданно доброй и приятной улыбкой.
– Вот как!… И ты в большом свете! – сказал он Пьеру.
– Я знал, что вы будете, – отвечал Пьер. – Я приеду к вам ужинать, – прибавил он тихо, чтобы не мешать виконту, который продолжал свой рассказ. – Можно?
– Нет, нельзя, – сказал князь Андрей смеясь, пожатием руки давая знать Пьеру, что этого не нужно спрашивать.
Он что то хотел сказать еще, но в это время поднялся князь Василий с дочерью, и два молодых человека встали, чтобы дать им дорогу.
– Вы меня извините, мой милый виконт, – сказал князь Василий французу, ласково притягивая его за рукав вниз к стулу, чтоб он не вставал. – Этот несчастный праздник у посланника лишает меня удовольствия и прерывает вас. Очень мне грустно покидать ваш восхитительный вечер, – сказал он Анне Павловне.
Дочь его, княжна Элен, слегка придерживая складки платья, пошла между стульев, и улыбка сияла еще светлее на ее прекрасном лице. Пьер смотрел почти испуганными, восторженными глазами на эту красавицу, когда она проходила мимо него.
– Очень хороша, – сказал князь Андрей.
– Очень, – сказал Пьер.
Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.


Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
– Chere Анна Михайловна, – сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе, – для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?
– Милый мой, вы благодетель! Я иного и не ждала от вас; я знала, как вы добры.
Он хотел уйти.
– Постойте, два слова. Une fois passe aux gardes… [Раз он перейдет в гвардию…] – Она замялась: – Вы хороши с Михаилом Иларионовичем Кутузовым, рекомендуйте ему Бориса в адъютанты. Тогда бы я была покойна, и тогда бы уж…
Князь Василий улыбнулся.
– Этого не обещаю. Вы не знаете, как осаждают Кутузова с тех пор, как он назначен главнокомандующим. Он мне сам говорил, что все московские барыни сговорились отдать ему всех своих детей в адъютанты.
– Нет, обещайте, я не пущу вас, милый, благодетель мой…
– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
– Так завтра вы доложите государю?
– Непременно, а Кутузову не обещаю.
– Нет, обещайте, обещайте, Basile, [Василий,] – сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. Но как только он вышел, лицо ее опять приняло то же холодное, притворное выражение, которое было на нем прежде. Она вернулась к кружку, в котором виконт продолжал рассказывать, и опять сделала вид, что слушает, дожидаясь времени уехать, так как дело ее было сделано.