Лаврова-Берг, Марина Давыдовна
| Марина Давыдовна Лаврова-Берг | |
 М. Д. Лаврова 21 сентября 1941 года на наблюдении солнечного затмения | |
| Научная сфера: | |
|---|---|
| Место работы: | |
| Учёная степень: | |
| Альма-матер: | |
| Научный руководитель: | |
| Известна как: | |
Мари́на Давы́довна Лавро́ва-Берг (до замужества Лавро́ва) (1897—1942) — советский астроном, специалист по спектрофотометрии. Работала в Пулковской обсерватории в 1931—1942 годах.
Биография
М. Д. Лаврова родилась в Санкт-Петербурге 30 октября 1897 года. Её отец, Давид (Дмитрий) Мелитонович Лавров (1867—1928), был доктором медицины (1897), фармакологом и биохимиком, и возглавлял в то время противочумную лабораторию в Кронштадте, а мать, А. А. Лаврова, окончила Парижский университет и преподавала иностранные языки.
В 1903 году семья переехала в Юрьев, где отец был назначен экстраординарным профессором кафедры фармакологии Юрьевского университета (с 1911 года ординарный профессор, в 1918—1922 годах он заведовал кафедрой фармакологии Воронежского университета, затем до конца жизни возглавлял кафедру фармакологии Одесского медицинского института). Окончив в 1914 году гимназию в этом городе, Лаврова поступила на физико-математическом факультет Высших женских курсов (Герье) в Москве, а в 1919 году перешла на физико-математический факультет Воронежского университета, который окончила в 1921 году, успешно защитив две работы по теоретической физике. Параллельно она работала на кафедре физики Воронежского университета в качестве ассистентки профессора А. А. Добиаша, а в 1920—1924 преподавала физику в школе.
В Воронеже Лаврова вышла замуж за астронома В. Р. Берга, которого в 1925 году пригласили на работу в Пулковскую обсерваторию. В следующем году Лаврова-Берг переехала к мужу в Пулково и поступила в аспирантуру Пулковской обсерватории — её руководителем стал А. А. Белопольский. Осенью 1930 года она успешно защитила диссертацию «Orbit of β Aurigae from observations in Pulkovo 1913—1925». В дальнейшем, с 1 августа 1931 года и до конца своей жизни М. Д. Лаврова-Берг работала в астрофизическом отделе Пулковской обсерватории. По совместительству в 1929—1932 годах она состояла в штате Ленинградского отделения по аэрофотосъёмке Института геодезии и картографии.
Научная деятельность Лавровой-Берг в основном была связана с вопросами фотометрии и спектрального анализа, и проходила под руководством и в тесном сотрудничестве с Г. А. Тиховым. Она изучала спектральную отражательную способность различных земных объектов, занималась изучением освещённости и спектральной прозрачности земной атмосферы, проводила наблюдения с помощью большого пулковского («бредихинского») астрографа, собрав большой фотографический материал. Известны также её работы по исследованию избирательного поглощения света в тёмной туманности Цефея.
В 1939 году Лаврова развелась с мужем, взяв старую фамилию.
В августе 1941 года Лаврова вместе с группой пулковских астрономов во главе с Г. А. Тиховым уехала в Алма-Ату для наблюдения полного солнечного затмения 21 сентября 1941 года — для участников эта экспедиция стала одновременно и эвакуацией. Затем небольшая группа Тихова осталась в Алма-Ате, не переехав в Ташкент — основное место эвакуации Пулковской обсерватории. Лаврова, в качестве ассистентки Тихова, продолжала исследование прозрачности земной атмосферы и изучение отражательной способности земных образований.
28 сентября 1942 году в Алма-Ате Марина Давидовна Лаврова покончила жизнь самоубийством.
В честь Лавровой названа малая планета (Марина), открытая Г. Н. Неуйминым 13 сентября 1931 года в Симеизской обсерватории.
Научные труды
- Berg M. [adsabs.harvard.edu/abs/1929MiPul..11..359B Orbit of β Aurigae from observations in Pulkovo 1913—1925] // Mitteilungen der Nikolai-Hauptsternwarte zu Pulkowo. — 1929. — Т. 11. — С. 359-371.
- Berg M. D. [adsabs.harvard.edu/abs/1929MiPul..11..299B Research of the 15-inch Pulkovo Refractor Lens] // Mitteilungen der Nikolai-Hauptsternwarte zu Pulkowo. — 1929. — Т. 11. — С. 299-311.
- Berg M. [adsabs.harvard.edu/abs/1935MiPul..15B...1B Dark Nebula in Cepheus] // Mitteilungen der Nikolai-Hauptsternwarte zu Pulkowo. — 1935. — Т. 15. — С. B1-B15.
Напишите отзыв о статье "Лаврова-Берг, Марина Давыдовна"
Литература
- Соболева Т. Б. [www.gao.spb.ru/russian/publ-s/information/lavrova-berg.pdf Памяти Марины Давидовны Лавровой-Берг (1897–1942)] // Астрономический календарь. — 2006. — С. 192.
- [neopage.nm.ru/RUS/GENERAL/p05.htm Имена малых планет, связанные с Пулковской обсерваторией]
Отрывок, характеризующий Лаврова-Берг, Марина Давыдовна
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
Рапп отвечал, что он передал приказанья государя о рисе, но Наполеон недовольно покачал головой, как будто он не верил, чтобы приказание его было исполнено. Слуга вошел с пуншем. Наполеон велел подать другой стакан Раппу и молча отпивал глотки из своего.
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c'est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu'elle s'y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l'encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l'horloger n'a pas la faculte de l'ouvrir, il ne peut la manier qu'a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]
Рапп ничего не ответил.
– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.
Наполеон прошелся перед палаткой, посмотрел на огни, прислушался к топоту и, проходя мимо высокого гвардейца в мохнатой шапке, стоявшего часовым у его палатки и, как черный столб, вытянувшегося при появлении императора, остановился против него.
– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.
В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.
Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
